Мир Кристалла (гепталогия)

– Члену Братства надлежит учиться думать, – следует желчный ответ. – Вот и подумай. Что будет, найди эту маленькую дрянь наш фанатик, а?

– Э…

– Даю подсказку. Она наши лица видела.

– О!

– «Э», «О»… Толку от вас…

Денни пребывает в состоянии полного восторга. Пещера оказалась чудом из чудес, и, забыв на время о магии, он обрушивает на гоблинов град вопросов, в основном о том, как вести себя в пещере, чтобы не погибнуть глупой смертью. Очень скоро к гоблинам приходит осознание того простого факта, что вопросы мальчишка задает отнюдь не от страха. Он и не думает бояться этой пещеры, а напротив, планирует вылазку повторить.

– Пещеры, – говорит Акут-Аргал, – они бывают разные. Эта водяная, а есть еще вулканические, есть трещины в земле, или когда порода проседает, а сверху скала. Есть еще…

Как ни странно, но оба шотландца, Мак-Карти и Мак-Грегор, принимают в разговоре живейшее участие, косвенно подтверждая предположения барона Джона об их неоднозначном прошлом. Шотландцы показывают себя весьма сведущими в горном деле людьми, причем, по некоторым оговоркам, их знакомство с предметом отнюдь не являлось добровольным. Гоблины спорят с ними о породах, о способах укрепления штолен (нет, ну точно – каторжане!), а затем, когда коридор заканчивается очередным тупиком, именно Мак-Карти определяет, где надо ломать стену, чтобы идти вперед.

– Неплохо, – кивает Акут-Аргал, и шотландец аж светится от удовольствия.

Пещера – просто чудо, и да, Денни собирается сюда вернуться. Пройти по тоннелям без шумной толпы, оставляя за собой метки, чтобы не заблудиться, подремать, погасив факел, – если повезет, то и ему, как гоблинам, приснятся тяжелые каменные сны… и он выйдет на поверхность через сотню лет, в изменившийся до неузнаваемости мир… Затерянные в лабиринте сокровища мало беспокоят мальчишку – ну, разве что сами под ноги попадут. По его профессиональному мнению, золото надо СОБИРАТЬ наверху – там его больше. И потом – он теперь РАБОТАЕТ на сэра Джона. Его талант признали. Мальчишка улыбается, прыгая с камня на камень, слушая всех и пытаясь все запомнить.

Сейчас еще Мэри поправится, можно будет ее сюда сводить.

(Мэри, как и остальных небоеспособных обитателей замка, спрятали в одной из пещер. Когда остатки гарнизона уже не смогут оборонять опустевшие стены, они должны спуститься туда же – и восстановить за собою проломленную гоблинами преграду. А если в замке останется враг, они смогут устраивать ночные вылазки.)

До места они добираются уже в сумерках. На этот раз гоблин долго долбит позаимствованным у одного из бойцов копьем потолок, пока, наконец, тот не рушится, не выдержав подобного обращения, в облаке пыли, прихватив с собой пару небольших кустов. Идут в ход веревки с крюками, а через несколько минут, когда первая группа поднимается на поверхность и рубит пару молодых деревьев, появляются и лесенки.

– Хорошо вышли, – одобрительно произносит барон Джон. – В этой рощице можно армию спрятать, никто не заметит.

– Ну, нам-то все равно отсюда уходить, – пожимает плечами гоблин. – Так что, только до темноты. Денни!

Мальчишка оставляет свое занятие – он сидит на корточках, пялясь на горящую лучину, – и подбегает к нему.

– Ты все понял?

– Все. Пройти во двор, открыть ворота. – Денни и хотел бы промолчать, да как же тут удержишься. – Стражу не убивать, замок не разрушать.

– Вот ведь, нахал! – фыркает сэр Джон. – Ну все, иди, давай.

Мальчишка бодро пылит по дороге к холмам, за которыми находился замок Ральфа Нормана. К ночи как раз доберется. А еще часом позже по той же дороге проезжают неспешной рысью пятеро всадников, в которых сведущий человек легко узнал бы Наставника Роберта со спутниками. Они, подобно барону Ральфу, не верят в исчезновение из этих краев маленькой ведьмы. То есть, не то чтобы совсем не верят – у них есть сомнения, которые они предпочитают проверить, нежели пускать дело на самотек. Важное место в их планах занимает тот факт, что столь сердитый на них (точнее, охочий до серебра) сэр рыцарь занят сейчас в другом месте.

Охочий до серебра сэр рыцарь в данный момент пребывает далеко не в лучшем расположении духа. С одной стороны, он потерял и катапульту, и весь запас пороха к пушке заодно с орудийным расчетом. Никаких идей о том, что же послужило причиной взрыва, у него не имеется; впрочем, это как раз не особенно занимает Ральфа Нормана. Порох – штука опасная, жалко, конечно, что эту свою особенность он проявил в столь неудачный момент… Ничего. В замок уже послали за новым огненным зельем, и штурм хоть и отложен – но ненадолго.

Неприятнее обстоят дела с представителем Йорков, тощим щеголем, который и раньше-то, принимая денежки, воротил нос, словно не Ральф Норман ему, а он Ральфу взятку дает. Теперь же… Впрочем, деваться ему некуда. И катапульту приобретет, и, главное, – засвидетельствует переход земли Джона Рэда под его, Ральфа Нормана, управление.

Есть, впрочем, и иные поводы для огорчения.

– Повтори! – Ральф Норман – сама любезность, но иногда любезность способна внушать страх, не хуже, чем ярость.

– Святые отцы отрицают, что в их братстве есть люди, приметы которых мы им сообщили.

Ральф Норман барабанит пальцами по подлокотнику кресла – складного походного кресла, с которого так удобно любоваться своим будущим замком. Рыцарь озадачен.

– Так кто же заплатил мне серебром за сбежавшую ведьму?

Аллен Свансон пожимает плечами: за что, мол, купил, за то и продаю.

– Про ведьму они тоже ничего не слышали. Зато сказали, что, будь девчонка ведьмой, никто не стал бы везти ее в клетке через полстраны. Ну… не принято это.

– Весьма интересно, – бормочет Ральф Норман. – Жаль, монахов уже не найти…

Обида, справедливость и прочие глупости мало его волнуют, но вот вооружение у братьев, которые, вроде, и не братья вовсе, а самозванцы, было хорошее, и кони – тоже. Кабы знать… Ну да ладно, Бог даст – еще встретимся, и продолжат свой путь братья после этой встречи, как и подобает божьим людям – босиком и в рубищах. Хотя, скорее всего, не доведется им встретиться – скачут, небось, монахи прочь от его владений, поругивая гостеприимного хозяина.

– Мы ходим кругами, – мрачно произносит брат Генри, глядя на высящуюся на фоне заката громаду баронского замка.

– Зато дождя нет, – фыркает в ответ Ларри Вальтерс, сидящий в седле по правую руку от него.

– Разговоры! Болтаете много.

Разговоры мигом стихают, усмешки пропадают – Наставник Роберт пользуется в маленьком отряде непререкаемым авторитетом. Если его спутники могут порой льстить себе, именуясь черными магами, то Наставник магом ЯВЛЯЕТСЯ, причем, именно черным.

За последние полдня члены отряда проделали большую работу.

– Докладывайте.

– Ральф Норман осадил замок Джона Рэда, – говорит брат Генри. – У Нормана девчонка точно не объявлялась.

– Зато, – подает голос Ричард Фицхью, – он успел потерять катапульту и теперь зол. То есть, это та причина, по которой я даже близко не смог подойти к замку Джона Рэда. Вздернет, не задумываясь.

– Понятно. Что еще?

«Еще» была округа, полная маленьких вооруженных отрядов, стягивающихся к месту грядущей битвы под знамена – кто Ланкастеров, а кто – Йорков. Это, безусловно, плохая новость, ибо большая часть отрядов многократно превосходит отряд Братства по численности и вполне может взять их в качестве военного приза. Война означает простые нравы; впрочем, рыцари и в мирное время не отличаются особой кротостью – забрать оружие побежденного, да еще и выкуп за него потребовать, издревле считалось доблестью.

– Думаю, не надо повторять, как нужна нам эта девчонка, – произносит Наставник. – Ищем. Ребенок – он далеко уйти не мог.

Сам Наставник вовсе не испытывает по этому поводу уверенности – уж больно сильное впечатление произвела на него соломенная кукла. Не напугала, нет, но заставила собраться, как перед боем. Девчонка, конечно, сбежала – но не сама. И тот, кто ей помог… о, этот кто-то был хорош!