Страница 4 из 13
Точность прорисовки формы, детализация объемов в трактовке открытых участков тела и обобщенность в одеянии, его декоративная звучность обнаруживают влияние на этого художника Джованни Беллини, Андреа Мантеньи, Витторе Карпаччо.
В 1482 Монтанья принадлежал венецианской школе, работал в Виченце и Падуе, Бассано и Вероне. В Венеции выполнял заказ для Скуолы ди Сан-Марко, которую позже восславил своими масштабными полотнами Тинторетто.
Иконография Мадонны Млекопитательницы восходит к ранним христианским изображениям, как на фреске III века в катакомбе Прискиллы, а также к эллинистическому и египетскому искусству. Ее можно встретить на коптских памятниках, в византийских миниатюрах XI–XII столетий, в готических композициях.
Исследователи в разное время атрибутировали представленный образ как работу Винченцо Фоппы, у которого Амброджо да Фоссано учился мастерству, затем — Донато де Барди, но вернулись к первоначальному мнению и с большей уверенностью приписали его кисти Бергоньоне после обнаружения панели с тремя поющими ангелами, исполненной этим художником и совпадающей по формальным признакам с «Мадонной Млекопитательницей».
Полагают, что ранние работы да Фоссано создавал под влиянием Дзанетто Бугатто — ученика великого нидерландца Рогира ван дер Вейдена.
Картина «Мадонна с Младенцем на троне» — одно из недавних приобретений Музея Польди-Пеццоли. Дар был сделан коллекционером Торре Ланфранкони в 2004.
Лудовико Бреа родился в Симье (сейчас это фешенебельная Ницца на Лазурном берегу Франции, а в то время — владение Генуэзской республики), в семье ремесленников, его отец изготовлял бочки. Мальчик рано проявил художественные способности и, выучившись, стал востребованным мастером. Он расписал монастырскую церковь не только на родине, но и в соседних областях и в Генуе.
С Винченцо Фоппа Бреа исполнил полиптих для кардинала Джулиана делла Ровере, племянника папы Сикста IV, предназначенный в качестве алтарного украшения собора лигурийского города Савоны, туда он был помещен в 1490. Центральным образом явилась представленная работа. В строгом декоре трона Марии уже не осталось готических деталей, он, действительно, классичен. На его ровных подлокотниках устойчиво высятся фигурки ангелочков, музицирующих с ансамблем на верхней перекладине.
Ломбардец Винченцо Фоппа не был портретистом по преимуществу. И все же Джорджо Вазари, автор жизнеописаний итальянских художников, упоминает его фреску с изображением церемонии закладки миланского госпиталя в апреле? 457, на которой оказались представители «всего миланского духовенства в присутствии герцога Франческо Сфорца, синьоры Бьянки-Марии и всех их детей, маркиза Мантуанского и посланника короля Альфонса Арагонского и многих других синьоров».
Джованни Франческо Бривио происходил из аристократического миланского семейства и был советником при дворе герцога. Ранее портрет приписывался кисти Амброджо де Предиса, но историк искусства Руссоли установил авторство Фоппы. Среди знатоков Ренессанса работа ценится за высокие живописные достоинства. В ней прослеживаются уроки Леонардо в использовании столь красноречивой и богатой светотени в лепке лица. При этом художник вовсе не идеализирует модель, позволяя зрителю рассмотреть морщины на ее лице и шее (в пору, когда портрет создавался, Бривио было около сорока лет). Эта детализация вкупе с нейтральным темным фоном обнаруживает также влияние нидерландских мастеров. Роскошное, но в то же время строгое одеяние советника («турецкое платье») сшито из восточной ткани с тонкой меховой опушкой.
Один из самых талантливых учеников Леонардо да Винчи, Джованни Антонио Больтраффио, вслед за своим мастером прибыл в Милан в 1482. Влияние великого флорентийца легко ощущается в этом образе Мадонны Более того, полагают, что в его основе лежит рисунок самого Леонардо, однако и нежнейшая светотень, играющая на карнациях лика и шеи Марии и пухлого златовласого, кудрявого Младенца, — от Леонардо. (Хотя есть и обратное мнение: Младенец, изображенный на картине Леонардо «Мадонна Литта» (около 1490, Государственный Эрмитаж), мог быть написан Больтраффио. Действительно, сходство разительное.) С точностью передана и фактура богатого платья Мадонны из зеленого бархата с крупным узором — цветками чертополоха. Данный мотив создает аллюзию искупления, связанную со Страстями Христовыми. Чертополох в западном искусстве XV–XVII веков понимался как символ «терний земных» и страданий Христа, ассоциирующийся к тому же с терновым венцом. Здесь его изображение перекликается с еще одной цветочной символикой: справа в вазе — жасмин, который, как и лилия, является атрибутом Девы Марии. Младенец же тянется к алым розам — намек на будущую кровь, пролитую во искупление грехов человеческих.
Больтраффио, по свидетельству Джорджо Вазари, происходил из аристократической семьи. После обучения в мастерской Леонардо он стал придворным художником миланского герцога Лодовико Моро.
Артемисия (?-350 до н. э.) — любимая сестра и супруга царя Карии Мавсола. В истории их имена прочно сохранились благодаря постройке в городе Галикарнас величественной гробницы, которую еще при жизни начал возводить для себя правитель, а после его смерти закончила Артемисия, получившей название от имени властителя. Галикарнасский мавзолей в Древнем мире почитался как одно из семи чудес света (слева на заднем плане зритель имеет возможность увидеть знаменитую постройку такой, какой ее представлял себе художник). Однако анонимный автор XV века «иллюстрирует» другое предание: после кончины Мавсола в 353 до н. э. Артемисия высыпала его прах в сосуд со своими слезами и выпила жидкость, посчитав, что лучшая и достойнейшая урна для него — ее тело. Об этом говорит римский писатель начала I века Максим в сочинении «Замечательные деяния и изречения». В эпоху Возрождения, после пересказа данного сюжета Ф. Петраркой, он получил распространение как аллегория супружеской верности. На картине Артемисия изображена «канонически» — с чашей в руке.
Об анонимном создателе представленной композиции известно только, что он работал в последнее десятилетие в Сиене. Холодноватое изящество, характерное для сиенской школы, присуще и данному произведению.
Мафорий Богоматери (священное одеяние) традиционно для западноевропейской иконографии синего цвета, он в буквальном смысле служит покровом для Марии и Младенца. На полотне изображена юная Мадонна, меланхолично-печальная, предчувствуя трагическую судьбу Сына, она бережно прижимает к себе маленького Иисуса. Удивительна эта композиция, объединившая в единое, неразрывное целое две фигуры и явно противоречащая вечной характеристике почерка Мантеньи, сына дровосека, как жесткого.