Хуторянин

Вместо обычного стремени хитрая приспособа под боевое кавалерийское стремя. Я старательно зафиксировал ногу в необычной скобе и осторожно потянул тетиву. Фиксатор не подвел. Придерживая вернул тетиву, а потом натянул одним плавным усилием. Не глядя протянул руку и ощутив вес вложенного в ладонь болта, быстро и аккуратно вставил его в зажим спускового механизма.

Вернул оружие хозяйке и наткнулся на ее испуганно-виноватые глаза. Или… Нет виноватые-то точно. Ладно, разборки и покаянные речи потом, все потом. Ткнул пальцем в сторону секрета, потом ткнул себе в горло. Гретта послушно закивала. Интересно, если она еще чуть ускорится, ее головенка оторвется или нет. Успокоил легким пожатием предплечья, потом выпрямил один палец и ткнул в себя, выпрямил второй и легонько толкнул ими напряженную мстительницу.

Арбалеты щелкнули почти одновременно. Стреляли с тридцати шагов, с такого расстояния промахиваются, ну очень, зеленые новички. Бармица или кольчуга мощному стальному арбалету не препятствие. От "целей" не донеслось ни шорохов, ни хрипов, они просто одновременно посунулись и перестали быть. Превратились в дурно пахнущие туши низкокачественного мяса. Сильно пахнуло кровью и дерьмом, но все было кончено только там. Чужая глупейшая гибель стеганула по нервам и мгновенно ликвидировала истерическую расслабуху. Пропало глупое, бесшабашное ощущение диковинного страйкбола—ролевухи и я совершенно автоматически, прежде чем двинуться к упокоенному секрету, быстро взвел оба арбалета.

Плавно и осторожно две тени скользнули вперед. То, что стражники мертвы, я видел еще со старого места, но добравших до неподвижных тел, старательно закрепляя рефлекс быстро ткнул ближайшее тело швырковой иглой в кадык прямо сквозь вязь бармицы. Труп, теперь однозначно труп. Оторвал глаза от того, что еще минуту назад было человеком и увидел, как Гретта спокойно бьёт в шею второе тело. Только и смог, что головой мотнуть. На Земле это называется контроль. Так спокойно не заморачиваясь резануть  по горлу просадив острыё кинжал почти до позвоночника. Сколько ж у тебя трупиков на личном кладбище…

"В каждом мире свои игрушки… Но чаще всего в них играют очень похожие разумные. Командир наемников мне нравился все больше и больше—до города день пути, а охрана почти по-взрослому. Уверен, секреты перекрывали все подходы к стоянке, по уму они должны бы видеть друг друга, но… А еще уверяют, что авось это чисто русское…

Судя по тому, что моя, почти безобидная псина распластала четверых, наемники явно из пионеров или пенсионеров—одних еще не научили, другие уже спились. Крутые сентенции типа "бывших вояк не бывает" и "мастерство не пропьешь" чаще всего, увы, проходят по разряду политработников периода предсмертного Брежнева. Вроде и правильно, но почти всегда блевать тянет. Растерять куда как быстрее и проще, чем научить или реабилитировать…

От такой охраны одна головная боль. Как правило, со смертельным исходом."

Спешили медленно. До следующего секрета, огибая по широкой дуге лагерь, пробирались почти полчаса. Уже вышли на позицию для стрельбы, вскинули арбалет и… я зашипел беззвучно опуская оружие. Со стороны лагеря к секрету не особо скрываясь пробирались двое вояк.

Смена?!

Какая может быть смена перед самым рассветом? Это явно последняя пара—еще час и лагерь проснется. Часовые, похоже, удивились не меньше диверсантов-самоучек. О тишине и скрытности наемники благополучно забыли. Глухо позвякивало железо, трещали сучки, а шепот был способен разогнать зверье в округе пары сотен метров. Замерев в положении стрельбы с колена тупо про себя матерился. На такие посиделки я не рассчитывал. На перезарядку арбалетов шло время. Я не обычный пехотинец, но заминки вполне хватит, чтоб неизбежные крики и ругань разбудили лагерь. Рядом застыла Гретта. Ее арбалет уперся передним концом в землю—серьезное боевое оружие для небольшой женщины явно тяжеловато, но навскидку она стреляла едва ли не лучше меня.

Ночной брифинг завершился неожиданно и как-то неординарно. Вновь прибывшие совершенно синхронно вогнали ножи в своих товарищей. Полупьяный треп оборвался и с изрядно вытоптанной проплешины донесся хрип переходящий в глухое бульканье. Тяжелый арбалет мгновенно нашел цель, палец вдавил спусковую скобу… Рядом взметнулось оружие напарницы…

Внутренние караванные заморочки не взволновали… Взревновали ли вояки особо сладкую бабу или спонтанно начался передел добычи… Какая, к Богине в задницу, разница! Еще двумя уродами меньше… Особо не сторожась—вояки уже нашумели по полной—я подскочил к месту разборки и быстро махнул несколько раз боевым ножом. Гретте достался только самый последний, он все еще хрипел с ножом в печени и даже успел широко раскрыть от удивления переполненные болью глаза, когда острый кончик стилета перечеркнул его горло.

На стоянку каравана выбирались быстро, но осторожно. Перед выходом на освещенное костром место попридержав напарницу замер напряженно вслушиваясь в сонную тишину. Неестественное оцепенение разорвал недовольный хрип мужского голоса:

—Долго возитесь, росомье дерьмо… Еще купчика с пристяжными резать, а  вы с тупой пьянью полночи возитесь.

Пришлось распластаться на земле. Смотреть на костер я избегал. После темноты ночи пламя слепило наглухо. Нюх вблизи стольких вонючек столь же бесполезен, чуткий слух оборотня не подвёл. Невозможно передвигаться в кольчуге совершенно бесшумно, даже хорошо выделанная кожа доспеха неотвратимо выдаст едва слышным скрипом. Для Зверя вполне достаточно…

…Джиль оттягивал до последнего. Устранить разленившихся наемников он мог на любой из стоянок,  а торгаши и вовсе не противники. Только в глупых рыцарских романах коварный наемник замыслив подлое и ужасное зло, долго разыскивает жутко мерзкую ведьму-знахарку и под покровом ночного ливня приобретает у нее яд или, на худой случай, сонное снадобье. Судьба реального наемника незамысловата, но иной раз совершенно непредсказуема, поэтому любой, кто разменял второй десяток такой жизни, имеет в укромном отделении седельной сумки множество интересных эликсиров и травяных сборов. Задерживало лишь то, что некие неизвестные разбойники должны были напасть на маленький караван высокопочтенного Зиггера как можно ближе к городу по весьма практичным соображениям.

Дознаватели мэра не шибко любят долго разыскивать жертвы вероломного нападения. На поимку обнаглевших лесных татей отправится уйма народу поскольку столь опасная банда вблизи города это серьезно. Даже если глава гильдии и не поверит своему десятнику, отряды все равно пошлет. Так положено и ничего нового он придумывать не станет. Служба порядку требует. А вдруг! Вот и будут все любопытные заняты здесь, дав ему время и возможность аккуратно и надёжно обрубить и спрятать концы там. Последним, пусть и не самым важным, но весьма существенным было нежелание тащить с собой труп Зиггера дольше одного дня. Лето знаете ли…

Тупых земляных червей наемник не боялся. Ну, а Чужак… У страха глаза велики. Действительно опасный боец, которому в Хуторском краю делать совершенно нечего, нагнал бы караван давным давно. Но городские ворота уже в шести часах неспешного лошадиного аллюра, а значит Дедал просто наделал в штаны от страха. Ничего, после Речного хутора он навестит и Овечий.

Ближний к городу секрет Джиль вырезал быстро и без проблем. Крестообразный двойной удар одновременно двумя ножами сплошное позерство и в реальном бою применивший его придурок сдохнет быстро и незамысловато, но два старый идиота давно забыли, что находясь в карауле не стоит доверять даже родной мамочке. Остро заточенное железо мгновенно перекрестило шеи горе-вояк, наемник даже успел подхватить обмякшие тела—шуметь еще не время.

В дальнем секрете сидели его помощники, они и вырежут оставшиеся два. А он проконтролирует. Всех шестерых. Очень хорошо, что среди доверчивых идиотов всегда есть парочка тех, что слегка поумней, а главное, что они столь же наивны и доверчивы. Не понимают, что в таких делах не место свидетелям. Никогда.