Смертельный рейв

— Где будешь брать недостающие средства? — отвлёк его от размышлений Вик.

— Устроюсь на работу.

— А что скажет отец?

— А кто сказал, что он узнает?

— Если ты начнёшь прогуливать уроки, рано или поздно его вызовут в школу.

— У меня есть другой вариант, — Дэвид отыскал оторванную утром полоску бумаги с номерами телефонов.

— Что это?

— Утренняя работа. Родители о ней даже не узнают. Я буду возвращаться домой раньше, чем они просыпаются, так что стабильный доход будет мне обеспечен.

— Ты уверен, что выдержишь существование в таком режиме?

— Не знаю, — пожал плечами подросток. — Но другого выхода у меня нет, а я хочу получить этот инструмент.

* * *

Дэвид позвонил из ближайшей телефонной будки по указанному на жёлтом листочке номеру и услышал, как ему скороговоркой ответила какая-то женщина. У парня сложилось такое впечатление, что она просто заучила текст и даже не понимает, в чём его смысл. Он выслушал длинное название фирмы, казённое приветствие и поздравление с тем, что «вы обратились именно к нам».

— Вы ещё принимаете на работу? — спросил подросток.

— Подождите, пожалуйста, одну минутку, — судя по всему, трубку на том конце линии положили на стол.

Когда Дэвида посетило сомнение, что о нём просто забыли, ему наконец-то ответил мужчина:

— Я вас слушаю.

— Скажите, вы ещё принимаете на работу? — повторил вопрос парень.

— Да, — коротко произнёс голос.

— И что мне понадобится, чтобы приступить к делу?

— Прийти завтра к половине четвёртого утра, — собеседник назвал адрес. — Сначала идёт погрузка, затем в четыре выезд в город.

Записав координаты, Дэвид мысленно прикинул, сколько времени ему понадобится на дорогу. Выходило что-то около тридцати минут. Значит, ему придётся встать примерно без четверти три. Если удастся уснуть в десять вечера, то на сон останется менее пяти часов.

«Зато я смогу приобрести синтезатор и создавать классную музыку!» — подбодрил себя подросток.

Вечером он сказал родителям, что устал в школе и уже в девять отправился в свою комнату с надеждой лечь спать немного раньше. Значительно убавив громкость, Дэвид положил электронный будильник рядом с подушкой, чтобы успеть выключить его до того, как тот разбудит ещё кого-нибудь из домочадцев. Он выключил свет и забрался под одеяло, но, даже крепко закрыв глаза, долго не мог уснуть. В голове то и дело крутились мысли, связанные с предстоящей работой. Потом они переключились с работы на музыкальный инструмент, а с него — на девушку с длинными светлыми волосами.

Оказывается, иногда память способна зафиксировать событие в самых мельчайших подробностях. И теперь Дэвид наслаждался возможностью снова и снова прокручивать перед внутренним взором короткометражный фильм, составленный из воспоминаний о встрече с прекрасной незнакомкой. Вот он подходит к двери магазина и видит постер с изображением лидера группы Nirvana. Кстати, Хьюи уже поменял его, и вместо Курта появился плакат Фила Коллинза из Genesis с надписью «I can't dance». Дверь открывается, и Дэвид едва успевает избежать удара.

— Извините, я вас не заметила, — произносит девушка.

— Ничего страшного, — отвечает он.

Но самое страшное уже случилось. Он ещё не знает, но его сердце уже учащённо бьётся, заражённое вирусом любви.

Подросток протянул руку и включил на часах подсветку. 11:17 PM. Только подумать, на сон осталось всего ничего! Дэвид перевернулся на другой бок, но понял, что завтра (практически сегодня) выспаться ему не удастся.

Кажется, он так и пролежал вплоть до сигнала к подъёму. А когда сработал будильник, парень поспешно выключил его, тихо оделся и вышел из дома. По привычке хотелось почистить зубы, но пришлось обойтись мятной жвачкой, чтобы ненароком никого не разбудить. Каждое лишнее движение грозило опасностью быть застигнутым врасплох, что могло повлечь за собой куда более серьёзные последствия, нежели двухнедельный домашний арест.

Улица была непривычно безлюдной, словно на всём белом свете Дэвид остался совсем один. Он поспешил дойти до конца квартала, пока его не заметил кто-нибудь из соседей. Откуда ему знать, не страдает ли кто-то в это время бессонницей, глядя на него в окно? Такая вероятность, конечно, ничтожно мала, но лучше держать ухо востро и не допускать досадных оплошностей, иначе ему не избежать больших (нет, даже огромных) проблем с отцом.

* * *

Работа оказалась гораздо тяжелее, чем рассчитывал Дэвид. Раньше ему казалось, что газеты и журналы практически не имеют веса, но когда ему пришлось переносить целые упаковки бумажных изданий, он в полной мере ощутил на себе их тяжесть.

— Нам нужно поторапливаться, — предупредил подростка водитель. — Иначе мы не поспеем вовремя.

Парень постарался действовать немного быстрее, но понял, что ничего не получается, потому что руки просто обрываются от груза свежих новостей.

«Я должен справиться, чтобы меня не вышвырнули после первого же дня работы, — приказал себе Дэвид. — В противном случае, можно будет распрощаться с мыслью о приобретении музыкального инструмента».

Когда он сел в кабину грузовика и перевёл дыхание, машина выехала по установленному маршруту.

— Я тебя здесь раньше не видел, — заговорил человек за рулём. На вид ему было за сорок.

— Я новенький, — ответил пассажир.

— Понятно, — улыбнулся собеседник. — Ты не похож на тех парней, которые сюда обычно приходят подрабатывать.

— И что же отличает меня от них?

— Им необходимо залатать дыру в семейном бюджете, а тебе… — мужчина почесал затылок. — Даже не знаю. Сразу видно, что ты не из тех, кто доедает последний кусок. Только не пойму, зачем тебе понадобилось сюда устраиваться.

— Мой отец адвокат, и хочет, чтобы я пошёл по его стопам, поступил на юридический факультет и тоже стал адвокатом. А я хочу заниматься музыкой, но он категорически против этого, поэтому мне пришлось втайне от него найти работу, чтобы заработать на синтезатор.

— Адвокат, значит, — судя по реакции, водитель не слишком жаловал специалистов данной области. — Как по мне, так они только разную сволочь за деньги от тюрьмы отмазывают. Не в обиду, конечно, будет сказано.

— Отец никогда и никого не отмазывал, потому что у него есть принципы, но его профессия мне не нравится.

— Вот как бывает, — сочувственно кивнул мужчина. — Вроде бы и деньги в семье есть, а сын вынужден рассчитывать только на себя.

— Если бы отцу не взбрело в голову сделать из меня адвоката, он наверняка помог бы мне с покупкой, — осторожно заступился за Редмонда Дэвид.

— По-моему, каждый должен реализовать себя в том, к чему он наиболее всего приспособлен. Я вот с детских лет люблю машины. Бывает, еду и слышу, что звук посторонний появился. Значит, нужно заглянуть туда-то и туда-то, чтобы устранить неисправность. А другой может год ездить и ничего не услышит, пока не заглохнет посреди дороги, потому что не лежит у него душа к этому делу. Мы, кстати, приехали к первому пункту, — водитель остановил автомобиль и вышел, чтобы открыть заднюю дверь.

Дэвид последовал за ним и принялся вытаскивать упакованные издания. Сверившись с накладной, мужчина остановил его, когда подросток выгрузил необходимое количество бумажных блоков.

— Едем дальше, — человек вновь занял место за рулём, завёл двигатель, и они поехали к следующей торговой точке.

Домой парень вернулся совершенно обессиленным. Он разделся и рухнул в кровать, не чувствуя ни рук, ни ног. Между тем, ему ещё предстояло идти в школу.

«Может быть, сказаться больным?» — сверкнула в голове соблазнительная мысль.

«Нельзя быть таким слабовольным! — возразил самому себе подросток. — Впереди ещё не один такой день, так что придётся привыкать».

* * *

На уроках Дэвид пропустил половину из того, что следовало усвоить. Его клонило в сон, и ему стоило больших усилий, чтобы держать отяжелевшие веки открытыми. Но они то и дело наползали на глаза, как будто на них висели два невидимых груза. А когда пришлось писать под диктовку, старшеклассник и вовсе впал в ступор, потому что не мог вспомнить, как пишется элементарное слово. И пока он копошился в той части памяти, куда были свалены тысячи самых разных слов, пропустил целое предложение.