Страница 2 из 47
Тихий хлопок подтвердил, что все пленники были на свободе, и теперь зеленоглазый юноша, лицо которого уже пришло в порядок, решил позаботиться о раненной ноге.
Коснувшись палочкой одного из камней на дальней стене, он произнес: «lucebit». В ответ на заклинание, камень засветился ровным желтым светом.
Оглянувшись на дверь, Гарри бегло осмотрел свое окровавленное бедро и, поморщившись, поводил над раной палочкой, шепча: «vulneris». Разрез подернулся легким белесым туманом, и края раны стали стягиваться. Через несколько секунд от пореза не осталось даже шрама.
Ну что же — себя в порядок привели, а теперь в полной боевой готовности идем спасать подругу.
Гарри услышал тяжелые шаги — кто–то спускался по лестнице. Парень прижались к стене справа от выхода.
— Отойдите! — раздался голос Хвоста, — Я вхожу! — и дверь открылась.
— «Mors celeris», — четко проговорил Гарри, направляя волшебную палочку тюремщику в спину, и затем как–то по–змеиному усмехнулся.
Хвост вздрогнул и осел на пол кучей грязного тряпья. Вот Гарри и опробовал заклинания, найденные им в кабинете на нижнем уровне Тайной Комнаты.
Да. Любил Салазар Слизерин латынь. А как же ее не любить? Практически все его заклинания, кроме тех, что были на парселтанге, составлены на теперь уже мертвом языке.
Ему не было жаль эту тварь, этого предателя, эту мерзкую крысу Петтигрю — он получил по заслугам.
Забрав его волшебную палочку, молодой человек легко поднялся по лестнице наверх.
Аккуратно посмотрев, что происходит в гостиной, Гарри взял свою палочку наизготовку и шагнул вперед.
— Expelliarmus! — спокойно бросил он.
Палочка вырвалась из рук Беллатрисы, склонившейся над Гермионой, лежащей на полу, и отлетела прямо в его руки.
Люциус, Нарцисса и Драко обернулись разом, Гарри же вытянул вперед руку, в которой была зажата странного вида волшебная палочка, и проговорил:
— «Niinoeiemh lasstueih. Niinoeiemh hiassta
И как только слова древнего нечеловеческого заклятия отзвучали — все присутствующие в комнате, исключая самого Гарри, Гермионы и… Люциуса Малфоя застыли — их перенесло в другой временной поток.
* * *
Убедившись, что все, кто мог причинить какой–либо вред, обездвижены, Гарри бросился к подруге.
Вытащив Гермиону из цепких лапок леди Лестрейндж, он осмотрел ее раны — в принципе, ничего серьезного: несколько порезов и ожогов.
Склонившись над девушкой, он прошептал: «tractare ardet» — и ожоги, покрывавшие руки девушки стали заживать, а затем добавил: «vulneris» для заживления порезов на ее лице и шее.
* * *
Лорд Малфой был удивлен.
Найденный в лесу оборванец, действительно оказался Поттером. Но вот только от мальчишки, виденного им в Отделе Тайн не осталось и следа. Сейчас Люциус видел перед собой сильного, взрослого волшебника, магический потенциал которого позволил даже расщепить время.
А еще Малфою было интересно, почему Поттер оставил его в основном временном потоке, вместе с собой, а не «притормозил», как остальных?
Наблюдая за тем, как юноша лечит свою грязнокровную подругу, аристократ все больше и больше изумлялся — таких заклинаний он не слышал, хотя, это без сомнения была латынь.
Точно зная, что ничего не сможет им противопоставить, Люциус подошел и спокойно опустился в кресло. Он здраво рассудил, что если не застыл вместе с остальными, то зачем–то нужен, и убивать его никто не собирается. Что же, он подождет. Это он умеет хорошо.
Ждать Люциусу пришлось не долго. Закончив оказывать первую помощь подруге, Мальчик — Который-Выжил, хотя теперь язык не поворачивался его мальчиком называть, аккуратно поднялся с колен и с улыбкой посмотрел на хозяина поместья. Затем он подошел к диванчику, стоящему напротив кресла и аккуратно расположился на нем, закинув ногу на ногу.
Проделывая все манипуляции, Гарри не спускал глаз с Малфоя — пусть и без палочки, он все же оставался опасным противником.
Изобразив на лице доброжелательнейшую из своих улыбок, Гарри обратился к Люциусу:
— Поговорим, Лорд Малфой?
Скептически приподняв правую бровь, хозяин поместья едва заметно усмехнулся и, лениво растягивая слова, проговорил:
— Мистер Поттер, — легкая фальшивая полуулыбка искривила губы, — не скажу, что рад приветствовать вас в своем доме.
— Да и я не горел желанием посетить ваше поместье, так что мы квиты, — нагло ухмыльнулся молодой человек.
Гермиона, наконец–то пришедшая в себя, легко поднялась с пола и направилась к мечу Гриффиндора, лежащему неподалеку. Подняв древнюю реликвию, девушка аккуратно положила его на стол и, обернувшись к своему спутнику, бросила:
— Нож дай.
Не говоря ни слова, Гарри бросил ей свой перочинный нож. Подхватив его на лету девушка, действуя по примеру своего друга, вспорола себе правое бедро и вытащила из раны маленький темный шарик. Использовав специализированное отменяющее заклятие «ad dissipes», она вернула своей волшебной палочке нормальный облик. Смазав своей кровью меч, девушка направила на него свою палочку и произнесла: «mutare essentia». Меч Гриффиндора подернулся и словно потек, превращаясь с неприметный темный комочек. Нахмурившись, Гермиона поместила измененный меч в рану на бедре, а затем, направив на нее палочку проговорила: «vulneris», и края раны срослись, надежно спрятав артефакт.
— Порядок? — поинтересовался Поттер.
— Полный, — отрапортовала девушка, — заканчивай с лордом и уходим.
Гарри только кивнул в ответ.
Люциус Малфой наблюдал за всем произошедшим в состоянии тихой истерики — откуда эти дети могли знать заклинания, не известные даже ему, да еще и быть такими… такими… взрослыми и сильными. У него было ощущение, что его обманули — нагло и беспринципно.
Поттер и его грязнокровная подружка выглядели опасно — с ними такими враждовать не хотелось. Человек, который так спокойно кромсает собственную плоть, опасен — просто потому, что ему наплевать на собственную жизнь, для него есть только цель. И к этой цели он пойдет, невзирая ни на что… и ни на кого.
— Так о чем вы хотели поговорить, мистер Поттер, — обратил на себя внимание аристократ.
Гарри обернулся на голос хозяина поместья и вновь улыбнулся. Только теперь лорд Малфой заметил, что юноша улыбался только губами — глаза у Поттера не поменялись — они были такими же настороженными и цепкими — глаза человека, который всегда начеку, всегда готов к действиям.
— Да, сударь, хотел, — подтвердил Гарри, — у меня к вам несколько вопросов.
— А вы уверены, что я отвечу на них? — Люциус все же решил играть.
— Ну, — протянул молодой человек, слегка покачивая ногой, — думаю, я найду способ убедить вас, сэр.
С этими словами, он выразительно покрутил в руке свою волшебную палочку.
Заметив эту манипуляцию, Малфой позволил себе легкую усмешку — он оказался прав. Поттер — опасен. И ему нужна информация. Что же — он может и поделиться некоторыми сведениями.
— Не сомневаюсь, мистер Поттер, — лениво растягивая слова, ответил Малфой, — но, надеюсь, ваши вопросы не будут касаться секретов, хранимых мой семьей?
— Разумеется, нет, — ухмылка парня стала в этот момент невероятно издевательской, — меня не интересует, когда и с кем вы потеряли невинность.
Услышав эти слова, Люциус закашлялся — слишком уж резко вдохнул, собираясь осадить малолетнего нахала. А увидев в его глазах смешинки, понял, что его просто и банально подкололи.
В этот момент к Малфою подошла Гермиона, державшая в руке стакан с водой.
— Возьмите, сударь, — сухо произнесла девушка, а затем, обернувшись к спутнику, укоризненно покачала головой, — Гарри, имей совесть — он вдвое старше тебя.
Вот теперь Люциусу стало совсем нехорошо — хоть в Мунго обращайся. Он сам не заметил, как принял стакан из рук грязнокровки. Вода приятно охладила саднящее горло — это дало время прийти в себя и немного успокоиться.