Воплощенная мечта

— Я рада, что мы пережили дорогу и я все-таки смогла увидеть его своими глазами. — Пусть даже при таком освещении и сложно что-либо толком разглядеть.

Заметив тропинку, ведущую к самому озеру, Мэдисон пошла по ней и, оказавшись на песчаном берегу, с облегчением стянула кроссовки и носки и закатала джинсы, невольно застонав от наслаждения, когда ее уставшие ноги омыла прохладная вода.

— Остерегайся пираний.

Взвизгнув, Мэдисон отпрыгнула от воды и лишь тогда услышала, что Зейн тихо смеется. Бросив на него убийственный взгляд, который тот в темноте вряд ли заметил, Мэдисон буркнула:

— Не смешно, Зейн Мехди. Сперва ты пытаешься свернуть мне шею на крутых склонах, а теперь еще и пугаешь рыбками-убийцами.

— Извини.

Подобрав кроссовки, Мэдисон вернулась к Зейну.

— Я так понимаю, никаких рыб, поедающих неосторожных туристов, тут не водится?

— Рыбы здесь есть, но туристами они не питаются.

— Рада за туристов. И что теперь? Будем нырять с аквалангом при свете луны? Или плести корзины на дне озера?

— Все, что пожелаешь.

То, что она сейчас хотела сделать, не имело ни малейшего отношения к тому, что ей стоило бы сделать. Мэдисон задумчиво уставилась на клубящийся у подножия гор туман и заслонившие звезды тучи.

— Похоже, скоро пойдет дождь, так что нам лучше всего вернуться во дворец.

— Ты боишься какого-то жалкого дождика?

Мэдисон посмотрела Зейну прямо в глаза, которые сейчас казались чернее сгущающегося вокруг мрака.

— Я боюсь того, что может случиться, если мы здесь останемся.

— Ты боишься, что мы займемся любовью?

— Да. Я обещала себе без крайней необходимости не оставаться с тобой наедине. И вот мы снова одни.

Зейн шагнул в ее сторону:

— А я говорил, что сперва нужно выполнить несколько условий.

— Да, я помню, ты хочешь, чтобы я сказала, что доверяю тебе. — А если она этого не скажет, все сразу же закончится.

— Ты веришь, что я никогда не причиню тебе боли?

Физическая боль тут ни при чем, но вот другая…

— Я знаю.

— Ты веришь, что слухи о моих отношениях с женщинами лживы?

— Считаю ли я, что твои подвиги на любовном фронте сильно преувеличены? Возможно. — Преувеличены-то они точно, но вот насколько?

Зейн осторожно протянул руку и прикоснулся к ее щеке.

— И самое главное, можешь не сомневаться, что то, что случится сегодня, для меня очень много значит, и я никому об этом не расскажу. Я всего лишь хочу доказать, что ты — очаровательна и сексуальна. Можешь ли ты теперь сказать, что доверяешь мне?

Может, она сошла с ума, а может, во всем виноваты инстинкты, но теперь Мэдисон действительно готова была произнести эти слова.

— Да, тебе я доверяю, но себе уже не очень.

Мягко отобрав у нее кроссовки, Зейн отбросил их в сторону, затем стянул с нее куртку.

— Я научу тебя доверяться собственной сексуальности. — Одним движением Зейн снял и отбросил свою куртку. — Просто забудь о своих комплексах и не сопротивляйся.

Легко сказать.

Но когда Зейн привлек Мэдисон к себе и накрыл ее губы своими, она вдруг почувствовала, что полностью готова отдаться в его власть. Сперва он целовал ее нежно и осторожно, но постепенно его действия становились все настойчивее и требовательнее.

Начал накрапывать мелкий дождик, но Мэдисон уже было все равно, да и одежда им сейчас ни к чему…

И тут Зейн отстранился. Но не успела она запротестовать, как шейх принялся стаскивать с себя рубашку, и она мгновенно успокоилась, даже в неверном лунном свете сумев разглядеть широкие плечи, мощную грудь и накачанные бицепсы. Еще пара секунд — и она наконец-то сможет к ним прикоснуться, в малейших подробностях изучить эти притягательные рельефы подтянутого мужского тела… Словно услышав ее мысли, Зейн шагнул к ней и, поймав за руки, прижал ее ладони к своей груди. Наслаждаясь прикосновением к его телу, Мэдисон погладила его кончиками пальцев, очертила соски, вырвав у него приглушенный стон, спустилась ниже, следуя за волосками, скрывавшимися под ремнем…

Не пуская ее ниже, Зейн снова ухватил ее за запястья, поцеловал обе руки, а потом без предупреждения стянул с нее футболку. Мэдисон ждала, что следом за футболкой он снимет с нее и джинсы и белье, но вместо этого он принялся расшнуровывать ботинки, бросив ей такой взгляд, словно хотел спросить, чего она ждет.

— Никаких комплексов, — напомнил Зейн.

Глубоко вздохнув, Мэдисон сбросила бюстгальтер.

— Никаких комплексов.

При этих словах Зейн резко выпрямился и крепко поцеловал ее в губы, а затем принялся спускаться все ниже, пока не добрался до ее груди. Запустив пальцы ему в волосы и наслаждаясь прикосновениями его губ и языка, Мэдисон лишь краешком сознания заметила, как он расстегнул ей джинсы и спустил их вместе с трусиками.

— Никаких комплексов, — прошептал он.

Даже если бы Мэдисон и захотела, она все равно уже не сумела бы остановиться.

Да она и не хотела. Опершись на широкие плечи Зейна, она выступила из джинсов, чувствуя, как капли дождя стекают по ее полностью обнаженному телу. В любой другой ситуации, оказавшись обнаженной перед мужчиной, Мэдисон почувствовала бы себя крайне неловко, но вместо этого сейчас она ощущала одно лишь желание, нараставшее под его умелыми губами и руками.

Она уже давно ничего не хотела так сильно, как сейчас Зейна, и, когда он подхватил ее на руки и усадил на откидной бортик дряхлого джипа, Мэдисон не сомневалась, что прямо сейчас получит желаемое.

Но Зейн почему-то не спешил.

— Контрацепция, — выдохнул он.

— Не думай о ней. — У Мэдисон не было ни малейшего желания вдаваться в подробности, почему ее шансы забеременеть естественным путем практически равны нулю. Сейчас не время для грусти и сожалений. И уж тем более не для жалости.

— Ты уверена?

— Тебе придется поверить мне на слово.

Недолго думая, Зейн сбросил брюки и теперь, когда их больше не разделяла ненужная одежда, Мэдисон смогла по достоинству оценить его совершенное тело. Но, не дав ей насладиться роскошным видом. Зейн следом за ней запрыгнул в кузов и повалил ее на одеяла.

— Ты все еще мне веришь? — прошептал он, нависнув над Мэдисон.

— Да. — Сейчас бы она согласилась на что угодно, лишь бы он не останавливался.

— Тогда повернись на бок, спиной ко мне.

Не совсем понимая, что он хочет сделать, но полностью доверившись ему, Мэдисон безропотно подчинилась.

Устроившись у нее за спиной, Зейн отбросил ее влажные волосы и прошептал:

— Забудь обо всем и думай лишь о том, что мы сейчас вместе. — Пройдясь ладонью по ее бедру, он слегка раздвинул ей ноги. — Наслаждайся каждым мгновением. — Его рука подбиралась все ближе к ее самому сокровенному месту. — Представь, что это первый и последний раз, когда ты ощутишь такое блаженство. — С этими словами Зейн вошел в нее.

Мэдисон ощутила, как все ее тело пронзает сладостная дрожь. Зейн одновременно ласкал ее пальцами и вонзался в нее, даря незабываемые ощущения. Она еще ни разу не испытывала ничего подобного. Зейн двигался невероятно медленно, но при этом ее тело реагировало так, словно участвовало в каком-то бешеном сексуальном марафоне, и оргазм не заставил себя ждать, накатывая мощными волнами.

Зейн пробормотал на арабском что-то подозрительно похожее на ругательство, перевернул ее на спину и, глядя ей прямо в глаза, снова вошел в нее, задвигавшись мощными толчками. От одной мысли, что они занимаются любовью под открытым небом, а сверху на них льется дождь, Мэдисон чувствовала невероятное возбуждение, лишь усилившееся, когда Зейн зажмурился и застонал, доходя до вершины блаженства.

Когда он, обессилев, повалился на нее, Мэдисон продолжала ласкать руками его мускулистую спину, наслаждаясь его близостью, даже тяжестью его утомленного тела, но, несмотря на все это, она не могла не думать о том, что он уговорил ее шагнуть за ту черту, что она никогда не собиралась переступать.

Но что бы их потом ни ждало, чем бы им ни пришлось позднее заплатить за эти волшебные мгновения, Мэдисон чувствовала — эта их первая ночь, их единственная ночь, того стоила.