Акселерандо

Где-то на дальнем краю Местной Пустоты[204] среди тьмы и межзвездного газа шевелится углеродная жизнь. Сквозь темноту скользит, вращаясь, алмазный цилиндр пятидесяти километров в длину, чья внешняя поверхность гравирована причудливыми квантовыми колодцами, эмулирующими экзотические атомы, места которым не нашлось бы ни в одной периодической таблице, что распознал бы Менделеев. За его стенками, внутри, скрываются килотонны кислорода и азота и мегатонны почвы, полной жизни. Цилиндр блестит во тьме, как драгоценность; отсюда сто триллионов километров до останков Земли.

Добро пожаловать в Новую Японию, в одно из тех мест между звездами, где люди обитают теперь, когда их родная система стала недоступной для биологических тел.

Интересно, кого мы здесь встретим?

***

В одном из терраформных секторов цилиндра-поселения есть открытая площадь. Она замощена плитами выветренного известняка, переработанного из атомов планеты-странницы, никогда не знавшей расплавленного льда, и на ее краю стоит красиво разукрашенная деревянная рама, в которой висит огромный гонг. Вокруг расположились дома и открытые хижины, и разнообразные официанты-гуманоиды предлагают еду и напитки идещим мимо настоящим людям. Стайка еще маленьких детей со своими большеглазыми домашними животными играют в прятки, потрясая самодельными копьями и автоматическими винтовками. Их родителям не о чем тревожиться - ведь тела взаимозаменяемы, и порталы сборки/разборки в каждой комнате могут за минуты построить их заново. У взрослых Красная площадь сейчас не в моде, и дети застолбили ее собственным полигоном для игр. Среди них нет ни одного Пэна, ни Венди[205], они – отпрыски демографического Большого взрыва, все - по-настоящему юные.

Гибкий мальчишка с кожей, коричневой, как орех, копной черных волос и тремя руками терпеливо загоняет озабоченного синего ослика в угол площади. Он как раз проходит мимо стойки со свежими суши-роллами, и тут из-под тачки выскальзывает странный зверь, выгибает спину, и роскошно потягивается.

Мальчик, Манни, обращает внимание на новую цель, и замирает, сжимая в руках копье. Синий Иа-Иа, махнув хвостом, устремляется к безопасности, цокая по поросшим лишайниками плитам. «Город, кто это?» - спрашивает мальчик, не открывая рта.

«Куда ты смотришь?» - спрашивает Город. Манни слегка удивляется – хотя удивиться тут сделовало бы гораздо сильнее.

Зверь уже потянулся одной передней лапой, и теперь тянет другую. Как наши кошки, думает Манни. Но что-то со зверем немного не так - голова слишком маленькая, и глаза тоже, а на подушечках пальцев... «Ты острый» - обвиняет Манни зверя, неодобрительно хмурясь.

«Есть такое дело». Существо зевает, и Манни наставляет свое копье на него, сжимая древко обеими правыми руками. У зверя и зубы острые. И Манни слышит его голос внутренним слухом, а не ушами. Внутренняя речь для людей, а не для игрушек.

«Ты кто?» - допытывается он.

Зверь нахально разглядывает его. «Я знаю твоих предков» - говорит он все так же по внутренней речи. «Ты Манни Макс, верно? Я так и подумал. Приведи меня к своему отцу».

«Нет!» Манни подпрыгивает и машет руками на зверя. «Ты плохой! Уходи прочь!» Он тычет копьем в направлении его носа.

«Я уйду после того, как ты отведешь меня к своему отцу» - говорит зверь. Он поднимает хвост и вздыбливает шерсть, но потом как будто передумывает. «Я расскажу тебе сказку, если ты приведешь меня к нему, сгодится?»

«Не повелся!» Манни всего две сотни мегасекунд от роду – семь лет старой Земли - но он уже может определить, что им манипулируют, и ершится.

«Ох уж эти дети». Нечто, похожее на кошку, виляет хвостом из стороны в сторону. «Ладно, Манни. Ты знаешь, какие у меня когти… Как насчет другого: ты приведешь меня к отцу, или я раскрою тебе лицо?» Оно мгновенным волнистым движением подкатывается к его ногам, и тут же трется о них и мурлычет, добавляя путаницу в свою угрозу. Но Манни этим не смутишь – он прекрасно видит, что когти действительно остры. Эта кошачья штука дикая, и ничто в его искусственно сохраненном орто-человеческом воспитании не готовило его к встрече с настолько дикими говорящими кошками.

«Убирайся!» Манни начинает тревожиться. «Ма-а-ам!» кричит он, ненамеренно активируя метку широковещания в своей внутренней речи. «Там эта штука!»

«Ну ладно, мам так мам». Кошачья штука как будто сдается. Она перестает тереться о ноги Манни, садится и смотрит вверх на него. «Не бойся, я не причиню тебе вреда».

Манни перестает вопить. «Что ты такое?» - наконец спрашивает он, не сводя глаз со зверя. Где-то в световых годах, услышав его крик, мать срывается с места. Проносясь от распределителя к распределителю, отталкиваясь от свернутых измерений, она устремляется прямиком на помощь.

«Я Айнеко». Зверь садится и начинает умывать заднюю лапку. «А ты Манни, верно?»

«Айнеко…» неуверенно говорит Манни. «Ты знаешь Лис или Билла?»

Айнеко, кошачья штука, отвлекается от умывания и смотрит на Манни, склонив голову на бок. Манни слишком молод и слишком мало видел, чтобы знать, что размеры Айнеко – точь в точь как у домашней кошки, Felis catus, у животного, появившегося в естественной эволюции, в отличие от привычных игрушек, лоскутных поделок и компаньонов. Может, реалистичность и в моде у поколения его родителей, но не настолько. Мех Айнеко украшен оранжевыми и коричневыми полосами и завитками, и у него белый пушок под подбородком. «Кто такие Лис и Билл?»

«Вон они» - говорит Манни, как раз когда здоровяк Билл с мрачной физиономией подобрался к Айнеко сзади. Он пытается ухватить ее за хвост, а Лис – летающая тарелка в фунт весом – вылетает из-за его плеча, восторженно жужжа. Но Айнеко слишком быстрый для человеческих детей, и он проскакивает между ног Манни пушистой ракетой. Манни с гиканьем пытается наколоть кошачью штуку на копье, и тут копье обращается в синее стекло, трещит и осыпается вниз иглами алмазного снега, обжигающего руки.

«Это уже совсем не по-дружески, не так ли?» - грозно говорит Айнеко. «Твоя мать разве не учила тебя?…»

Дверь в боку хижины с суши отворяется, и появляется Рита, запыхавшаяся и сердитая. «Манни! Что я тебе говорила, не играть...»

Она замирает, увидев Айнеко. «Ты!» И тут же отшатывается с плохо скрываемым страхом. В отличие от Манни, она узнала послечеловеческого демиурга за его аватаром, воплощенным исключительно для удобства взаимодействия с людьми.

Кот ухмыляется. «Я» - признает он. «Поговорим?»

«Нам не о чем говорить» - отвечает Рита, как гром с ясного неба услыхавшая.

Айнеко машет хвостом. «Есть нам о чем говорить». Он поворачивается и глядит Манни в самые глаза. «Правда?»

***

Много времени прошло с тех пор, как Айнеко прошел этим путем, и с тех пор пространство вокруг Хендай +4904/-56 изменилось до неузнаваемости. В те времена, когда великие звездолеты омаров неслись прочь из облака Оорта Солнечной системы, и когда информация о незанятых системах коричневых карликов только ложилась в архивы, а семена программируемой материи готовились упасть на поверхности их планет, там не было еще ничего, кроме случайных нагромождений мертвых атомов и инопланетного маршрутизатора. Но это было давным-давно, и с тех пор система коричневого карлика поддалась нашествию людей.

Неоптимизированная версия Гомо Сапиенс поддерживает когерентность своего состояния всего две или три гигасекунды, прежде чем поддаться некрозу. Но всего за десять гигасекунд нашествие людей поставило мертвую систему коричневого карлика с ног на голову. Сняв кожуру с мертвых планет, они построили из добытых ресурсов собственную обитаемую среду, подходящую для их формы углеродной жизни. Они реконструировали луны и построили искусственные сооружения размером с астероиды. Они вытащили концы кротовин из маршрутизаторов и превратили их в свою собственную грубо сколоченную сеть двухсторонних каналов, а потом научились создавать новые кротовины, и сконструировали собственные коммутаторы пакетов. Отладив сообщение через кротовины, под покровом межзвездной тьмы вдали от горящих звезд и обедненных металлами карликов с подозрительно низкоэнтропийной светимостью, они строят собственную сеть межзвездных сообщений и торговли. Отвага, которая сопровождает это предприятие, поражает воображение. Несмотря на полную неприспособленность консервированных обезьян к жизни в межзвездной бездне, несмотря на то, что в сравнении с планетами коричневого карлика Плутон покажется тропическим раем, они захватили всю эту адову систему.

204

Область пониженной плотности межзвездной среды диаметром около 300 световых лет, в которой находится Солнечная Система. https://ru.wikipedia.org/wiki/Местный_пузырь. Она образована несколькими взрывами сверхновых за последние миллионы лет.

205

Вечно юные персонажи сказки про Питера Пэна.