План возмездия

— Мадемуазель Фейвелл! Я вас сразу узнал — в целом мире не найдется второй женщины с такими роскошными волосами!

Лилиан удивленно подняла взгляд. Перед ней стоял Жан-Поль де Планиссоль, улыбаясь своей дерзкой белозубой улыбкой.

— Доброе утро, — холодно произнесла она.

Жан-Поль пододвинул себе стул и бесцеремонно уселся за тот же столик.

— Могу ли я присоединиться к вам?

— По-моему, месье, вы уже это сделали. — Лилиан искоса взглянула на часы, надеясь, что Шарль явится раньше оговоренного срока.

Если Жан-Поль и уловил в ее голосе нотки ядовитого сарказма, то не подал виду. Напротив, щелкнул пальцами, призывая официанта.

— Итак, Гийом укатил в Орлеан, а вас бессовестно бросил, — сказал молодой человек, едва принесли кофе, и укоризненно покачал головой. — Как это неучтиво!

— У Гийома очень много работы, — отрезала Лилиан.

До чего же мне «везет», мысленно посетовала она. В первый раз выбралась в Брюникель и сразу же встретила этого наглеца!

Запрокинув голову, Жан-Поль громко рассмеялся.

— А вы, значит, нужны ему только на выходные? Повезло же кузену: не у всякого имеется такая понимающая и тактичная дама!

Лилиан взялась за пакет с покупками.

— Вы меня извините, — произнесла она, вставая, — но мне еще хочется заглянуть в церковь, прежде чем за мной приедет шофер.

— Честное слово, вы же вышли из этой самой церкви минут десять назад. Неужели вы в таком восторге от здешних фресок? — Молодой человек по-прежнему улыбался, но во его взгляде ощущалось нечто хищное. — Или, может, Гийом запретил вам со мною общаться?

— Что за чепуху вы говорите! — Лилиан досадливо закусила губу. Интересно, как давно этот тип за нею наблюдает и, главное, зачем?

— Счастлив это слышать. Тогда позвольте предложить вам еще чашечку кофе. Я просто настаиваю!

Она сдержанно поблагодарила и вновь села на стул. Ну куда же запропастился Шарль?

— Надеюсь, в замке вам нравится, — сказал Жан-Поль, помолчав. — Жаль, что все хорошее когда-либо кончается, верно?

— Прошу вас, не беспокойтесь обо мне, месье де Планиссоль, — натянуто улыбнулась Лилиан. — Мой отпуск еще не закончился.

— Умоляю, зовите меня просто Жан-Поль. Честное слово, я желаю вам только добра.

— Благодарю вас. — Лилиан порылась в сумочке и сама заплатила за свой кофе. — Я польщена вашим вниманием, но мне, право же, пора.

— Если вы ждете Шарля, так он уже, надо думать, вернулся в Карийон, — небрежно обронил Жан-Поль. — Я сказал вашему шоферу, что сам вас отвезу.

Лилиан задохнулась от негодования.

— Вы не имели ни малейшего права отдавать распоряжения от моего имени! — возмущенно произнесла она. — И назад я вернусь самостоятельно. Наверняка тут можно поймать такси.

Жан-Поль развел руками.

— Вы, никак, опасаетесь, что я стану с вами заигрывать? — Он покачал головой. — Ничего подобного. Я предлагаю вам свою дружбу, и только. А дружеская поддержка вам очень скоро весьма понадобится, — многозначительно добавил молодой человек. — Так что, прошу вас, забудьте про дурацкие такси и автобусы. Я вас с удовольствием подброшу.

Лилиан воинственно вздернула подбородок.

— В таком случае, едем немедленно. А Шарлю, между прочим, здорово достанется от Бернара: ему не следовало бросать меня одну в незнакомом городе. Возможно, его даже уволят.

— Шарль с легкостью найдет себе другую работу, — пожал плечами Жан-Поль.

Ярко-красный блестящий спортивный автомобиль Жан-Поля Лилиан сочла образчиком дорогой безвкусицы, вполне достойным тщеславного хозяина. Свои водительские таланты он тоже явно преувеличивал. На крутых виражах Лилиан непроизвольно зажмуривалась и горько жалела о том, что не отклонила приглашения.

Но вот машина, что до того ехала вдоль реки, свернула куда-то в сторону — и Лилиан тут же насторожилась.

— В замок Карийон не туда, — заметила она.

— Небольшое изменение в маршруте, — непринужденно сообщил Жан-Поль. — Моя мать, баронесса де Планиссоль, изъявила желание с вами познакомиться. Вы ведь не станете разочаровывать почтенную даму?

— Меня следовало поставить в известность заранее, — холодно возразила Лилиан. — Кроме того, если Гийом захочет представить меня своей тете, полагаю, он и сам с этим справится.

— Но Гийом в Орлеане, — напомнил Жан-Поль.

— Да, но сегодня вечером он возвращается. Я передам ему ваше приглашение…

— Мама желает повидаться с вами сегодня же, не откладывая, — заявил Жан-Поль. — А ее желание — закон. И для меня, и даже для Гийома. — Он немного помолчал. — Наши два семейства некогда были очень и очень близки. И у Гийома перед нами вполне определенные обязательства.

— Тем больше оснований для того, чтобы меня представил Гийом, а не вы.

Пропустив последнее замечание мимо ушей, Жан-Поль прибавил скорость. Очень скоро машина пронеслась по подъездной дорожке и с визгом затормозила рядом с мрачноватым на вид особняком, выстроенным из серого камня.

Лилиан непроизвольно огляделась по сторонам. Сад и дом явно поддерживались в безупречном порядке. Дорожки посыпаны мелким гравием, перед входом рассыпает серебристые струи фонтан… Однако семейное гнездо Планиссолей в отличие от замка Карийон, произвело на Лилиан неприятное впечатление. Может быть, потому, что она оказалась здесь против воли…

Жан-Поль вышел из машины, обошел ее кругом и распахнул для пассажирки дверцу. Видя, что она побледнела от испуга, он улыбнулся широкой, торжествующей улыбкой.

— Пойдемте, — сказал Жан-Поль, беря Лилиан за локоть.

Переступив порог, Лилиан почувствовала себя так, словно оказалась в разверстой пасти пещеры разбойников. В просторном холле с высокими потолками царил зловещий полумрак. Жан-Поль, по-прежнему не выпуская ее локтя, повел Лилиан вперед. Престарелая горничная, поклонившись вошедшим, распахнула перед ними огромные двойные двери.

С нескрываемым презрением стряхнув руку своего спутника, Лилиан вошла с гордо поднятой головой. И оказалась в огромном зале с окнами от пола до потолка. Здесь света было в избытке, но тяжелые бархатные портьеры и старинная мебель темного дерева производили весьма гнетущее впечатление. А при виде двух женщин, находящихся там, у Лилиан отчего-то мурашки побежали по коже.

Баронесса де Планиссоль — а ею явно была старшая по возрасту дама — оказалась высокой, статной особой с тонкими, классическими чертами лица. Ее седые волосы были уложены в прихотливый старомодный шиньон, а черное парчовое платье наводило на мысль о пожизненном трауре. На худых, точно обтянутых высохшим бледным пергаментом пальцах сверкали кольца, а у ворота переливалась всеми цветами радуги бриллиантовая брошь.

Вторая женщина, что стояла у окна, выглядела много моложе. С виду ей можно было дать лет двадцать, от силы двадцать пять. Пышная, соблазнительная фигура, задрапированная в зеленый шелк, ярко-рыжие волосы, каких в природе не встретишь… По-детски округлое личико казалось бы прелестным, если бы не застывшее на нем выражение безысходного горя. Своей неподвижностью женщина напоминала статую — двигались только руки. Тонкие пальцы с острыми наманикюренными ноготками с методичной размеренностью разрывали в клочки шифоновый шарф. Целиком и полностью уйдя в это занятие, женщина в зеленом не подняла взгляда на вошедших, не улыбнулась им, никак не дала понять, что заметила их присутствие.

Интуиция подсказала Лилиан, что это должна быть Коринна, та самая загадочная Коринна, мысли о которой причиняли ей столько беспокойства… И, кажется, ее душевные терзания были более чем оправданы!

— Дорогая матушка, — Жан-Поль подошел к седовласой даме и церемонно поцеловал ей руку, — позволь представить тебе нынешнюю подружку нашего Гийома, мадемуазель Лилиан Фейвелл.

Тщательно накрашенные губы баронессы изогнулись в учтивой улыбке. Но взгляд стеклянно-голубых, навыкате, глаз был холодный, как у ящерицы.

— Я счастлива, что вы сочли возможным принять мое приглашение, мадемуазель, — произнесла она по-английски, с сильным акцентом.