Страница 3 из 10
(прикладывается к коньяку)
… а когда-то я встретил Риту: «встретил», конечно, не то, совсем то слово…Я, чтобы занять тошнотворный вечер,просматривал сайты знакомств – там-то и наткнулся на ее объявление.Фотографии не было, но что-то меня зацепило в построении фраз анкеты…В общем, я написал.Мы болтали по аське с неделю, а потом встретились:мы были ущербны, да, ущербны – две хорохорящиеся половинки,припудренные и приукрашенные(я, во всяком случае, купил дюжину новых свитеров и брюк – жест, скорее, «ритуальный», нежели рациональный: всё новое, просто всё новое),половинки, отрицающие самих себя (чего же тогда ждать от других?):сплошные зарубки на сердце!Мы были нужны друг другу затем лишь, чтобы самоутвердиться,доказав себе, что еще востребованны кем-то –мы мечтали (о, да!) продраться сквозь свои же представления о реальностии избежать собственных настроек на неудачи…О, конечно, т о г д а мы не подозревали ни о чем таком:нам казалось, будто это – любовь, хм…Мы слишком часто произносили это слово, и оно затёрлось, обесценилось,его впору было сдавать в комиссионку –да что там сдавать! волочь волоком! –мы же упорно чинили и латали его,потому как остаться в одиночестве было страшнее,и мы прикрывались, прикрывались страхом,словно лоскутным одеялом, пребывая в каком-то странном тягучем сне, в анабиозе,и матрица его засасывала нас все больше и больше, всё сильнее и сильнее –казалось, морской узел, которым были связаны наши солнечные сплетения,ожил – и, вместо того чтобы скрепить, теперь пожирает их…Мы много путешествовали, однаковсё увиденное как-то не слишком радовало:эмоциональный яд, которым мы заражали друг друга,быстро разъедал то, что всё ещё называют душой.Мы причиняли друг другу постоянную боль –и легче от того, что она была якобы «неосознанной», не становилось:всё это (как ни печально констатировать собственные слабости),в конечном итоге, переродилось в так называемое бытовое пьянство –но, что самое гнусное, нам не о чем стало говорить…то есть вот совсем не о чем…Нет-нет, мы никогда не строили из себя «святошей»,однако проблема заключалась в том, что я знал свою дозу, а Рита – нет:она, увы, не могла уже остановиться.Так я перестал приносить домой спиртное;Рита же надиралась, причем надиралась порой совершенно по-свински,а сцены с битьем посуды и ночными рыданиями стали частью нашей«тихой семейной жизни» –в общем, все мои уговоры, говоря казенным языком, «не возымели никакого действия».Ее бурный роман с алкоголем прогрессировал –в течение какой-то пары лет моя жена заметно осунулась, даже слегка потускнела,хотя красота по-прежнему была при ней – да, при ней, только…это была красота, если можно так выразиться,ускоренного процесса распада, вот что ужасно:Рита спивалась – медленно, но верно, и я ничего,абсолютно ничего не мог с этим поделать.То, как она лежала, скрюченная, на диване,как просила пить, как набрасывалась на меня с обвинениями:«Это всё из-за тебя, из-за тебя!» –и плакала, и колотила меня по груди маленькими своими ручками…Да что говорить! Мы жили в аду несколько лет –до тех самых пор, пока я не подал, наконец-то, на развод, и Рита не съехалав подмосковную свою квартирку, которую сдавала все то время, что мы жили вместе:пить ей теперь, собственно, стало не на что – с работы ее уволили, и я страшно дергался,сомневаясь, не подтолкнет ли ее наш разрыв к тому, что называют «краем пропасти»;даже уход Киры оказался для меня менее болезненным –теперь же я дико, невыносимо страдал.Я, на самом-то деле, не хотел оставаться один.И я остался один…Ты слышишь, Вертер? Слышишь ли ты меня?Мне бы хотелось, чтобы ты услышал.Садится за ноутбук
Четвертое письмо Роботу Вертеру«проклятия повреждаютгенетический аппаратобрекая существо на гибелья же тщетно пытаюсь понятьпроцесс переходаот живой материи к коснойи обратноразделение духовной субстанциии ее материального носителяназывают смертьюВертер Вертересли б ты знало чем я мечтаюи что вижу во сне…спроси как-нибудьспроси»* * *Я с головой ушел в работу – а куда еще?..Не обладая хоть сколько-нибудь «высокими» талантами, я делал сайты.За это недурно платили – как минимум пару раз в год я улетал куда-нибудь п о д а л ь ш е.Компании не требовалось, а довольно сносный английский снимал много вопросов.Не могу сказать, какую именно страну любил я больше всего –нет, не могу: каждая по-своему… – и пр. и пр.Но вот Куба… да, пожалуй, Куба.Ни Мексика, ни Америка, ни даже Перу. Нет-нет. Куба! Cuba libra, мать её!..Совершенно гениальное место, кто бы там что ни говорил –(роман с «мулата чина»[1] не в счет – прилетев, сдал анализы: пронесло).Я приходил в себя: перечитывал Эко, заново открывал Гессе,листал под пиво Буковски и Миллера…Я скупал диски (Китаро и Карунеш, Гарбарек и Ваклавек)…Я пересмотрел – наверное, «для контраста» – всего Хичкока,хотя никогда не был увлечен им особенно сильно… –однако в нём таилось противоядие; в нём, как ни странно, не было боли.Я не хотел, вовсе не хотел больше того, что называют «серьезными отношениями».Я не верил в них, просто больше не верил.И тут как на грех –понимаешь, Вертер, как на грех –на сцену выходит Мара.вернуться1
«сладкая мулатка»