Страница 14 из 132
Но уже начала делать. Уже весной 1985 года Горбачев объявляет о шестимесячном одностороннем моратории на развертывание ракет средней дальности действия в Европе; если американцы согласятся на аналогичные действия, мораторий превратится в постоянный. Через десять дней Горбачев предложил мораторий на все испытания ядерного оружия.
На апрельском пленуме 1985 года новый генеральный секретарь провозгласил нечто новое: необходимость «цивилизованных отношений» между государствами. Что он имел в виду — не было раскрыто (коме объяснения, что это означает «подлинное уважение к нормам международного права»), но сама постановка вопроса имела презумпцией, что прежние отношения периода «холодной войны» были нецивилизованными.
2 июля 1985 года близкий друг Горбачева — глава Коммунистической партии Грузии Эдуард Шеварднадзе стал вместо А.А. Громыко министром иностранных дел СССР. В конце июля советская сторона уже выступила с инициативой одностороннего моратория на ядерные испытания до конца текущего года. Впоследствии этот мораторий продлевался еще два раза.
Как бы ответная речь советника президента по национальной безопасности Роберта Макфарлейна 19 августа 1985 года интересна. Он признает, что многое в Кремле пришло в движение, но твердо утверждает свою позицию: именно советская сторона должна сделать уступки. Послушаем: «Без некоторых перемен в советском подходе к вопросам безопасности, а фактически в мыслительном подходе, предшествующем политике, будет трудно добиться даже не очень значительных результатов… Мы имеем в виду такие практические меры изменения в отношении Афганистана, Кубы и Ливии»52. Американская сторона впервые делает намек на внутренние перемены в Советском Союзе.
На следующий день Белый дом объявил, что Соединенные Штаты начинают испытания в космосе противоспутникового оружия, не обращая при этом внимания на односторонний советский мораторий на противоспутниковые испытания, действовавший фактически с 1982 года. Одновременно американская сторона объявила о том, что Советский Союз использует невидимые химические вещества для слежки за американскими дипломатами, «потенциально вредные» для человеческого здоровья. Как утверждает американский дипломат и исследователь Раймонд Гартхоф, «эта химическая технология была известна в Соединенных Штатах в течение более десяти лет, и насколько она была вредна человеку, известно не было»53.
19 сентября 1985 года в Женеве продолжились переговоры по контролю над вооружениями. В процессе подготовки к этим переговорам Горбачев собрал специальное совещание на самом высоком уровне. В этом совещании принимали участие члены Политбюро Громыко, Шеварднадзе, министр обороны С. Л. Соколов и три главных члена советской делегации на переговорах в Женеве.
Многое стало поворачиваться иначе с приходом в МИД Шеварднадзе, который пользовался полным доверием Генерального секретаря. 28 сентября 1985 года министр иностранных дел Шеварднадзе был принят президентом Рейганом. Именно тогда он передал американскому президенту письмо от Горбачева, в котором он развил новую тактику односторонних уступок. В данном конкретном случае Горбачев пошел значительно дальше прежних советских предложений. Он предложил сократить на 50 процентов стратегические наступательные вооружения до уровня 6000 ядерных боезарядов. Наряду с соглашением не развивать, не испытывать и не разворачивать базирующееся в космосе оружие. Госсекретарь Шульц немедленно обратил внимание на быстро сложившиеся хорошие отношения между президентом Рейганом и министром Шеварднадзе54.
Государственный секретарь Шульц пообещал приехать в Москву в начале ноября 1985 года. «Известия» впервые опубликовали интервью с вице-президентом Бушем. Американский госсекретарь, к своему удивлению, довольно легко нашел общий язык с новым советским министром иностранных дел, но конкретных результатов они не достигли. Взаимное непонимание ощущалось и во время встречи Шульца с Генеральным секретарем Горбачевым. Американца удивили нападки Горбачева на «военно-промышленный комплекс» США, а советскую сторону — упор американцев на то, что казалось второстепенным, — гражданские права, двустороннее культурное соглашение. Шеварднадзе и Горбачев отстаивали Договор о запрете на создание противоракетной обороны от 1972 года.
Неожиданными для американцев были новые односторонние советские предложения о «быстром» сокращении численности межконтинентальных баллистических ракет на 200–300 единиц. Замечено было, что Горбачева раздражает обыденность, что он психологически стремится к значительным поворотам и значимым результатам. У Шульца не было даже полномочий рассматривать указанные соглашения. Американцы гадали — готов ли Горбачев пойти еще дальше, в случае согласия американской стороны? Как теперь оказывается, Шульц имел полномочия обсуждать идею совместного термоядерного исследовательского проекта стоимостью 3,5 млрд. долл. Эту идею Белый дом поддерживал. Но Шульц не рискнул ее выдвинуть. Он еще не понял своих новых советских коллег.
Не менее существенным в эти основополагающие 1985–1986 годы было следующее. Американская сторона никогда не соглашалась дать обещание не использовать первой ядерное оружие в Европе, ссылаясь на то, что СССР превосходит здесь Запад в количестве обычных вооружений. Советская же сторона настаивала на американском обязательстве не применять первой (как и Советский Союз) ядерное оружие на европейском театре.
Глава 3
НА БЕРЕГУ ОЗЕРА ЛЕМАН
Сорок лет моей службы в годы «холодной войны» говорят мне, что наступило время перехитрить русских.
Горбачев в июле 1985 года убрал из Политбюро Романова, председателя совета министров Тихонова в сентябре 1985 года, главу московской партийной организации Гришина в феврале 1986 года. Наступила пора человека, выдвинувшего Горбачева на его главенствующий пост, — пора кремлевского долгожителя Андрея Андреевича Громыко. Пик его влияния на советскую внешнюю политику пришелся на 1984 год — это было видно по тому, как Громыко представлял СССР перед американцами в сентябре 1984 и в январе 1985 года. Именно тогда Молотов (поднявший в свое время Громыко на невиданные высоты) был реабилитирован как член КПСС. О Горбачеве Громыко сказал знаменитые слова: «У него мягкая улыбка, но железные зубы».
Ослабление влияния Громыко было ощутимо для американцев в Вене в мае 1985 г. Шульц пишет, что встретил «другого Громыко, человека, чья власть резко сузилась; видимо он уже ощутил укус железных зубов». 3 июля Политбюро переместило Громыко на преимущественно декоративный пост Председателя президиума Верховного Совета СССР. Американцы, думая о новом министре — Эдуарде Шеварднадзе, думали о том, что провинциалы обычно более прагматичны и меньше внимания обращают на идеологию. Добрынин, которого Шульц спрашивал о Шеварднадзе, явно видел в нем неопытного новичка, никогда не занимавшегося внешней политикой.
Шеварднадзе
Американские участники переговоров по разоружению были избалованы, пока весьма обходительный Шеварднадзе занимал свой пост и когда практически каждый спорный вопрос решался таким образом, когда русские уступали 80 %, а американцы — лишь 20 %.
Как справедливо полагал Добрынин, «Горбачев знал, что в личном плане он мог полностью рассчитывать на Шеварднадзе. Они были хорошо знакомы и даже дружили, когда были секретарями партийных организаций больших соседних регионов на юге страны. То, что Шеварнадзе не входил в состав кремлевского руководства, также устраивало Горбачева, так как это лишь усиливало личную преданность нового министра Генеральному секретарю. Они быстро сработались в Москве. Вскоре тандем Горбачев — Шеварнадзе стал фактически полностью определять внешнеполитический курс страны, постепенно оттесняя на задний план весь остальной состав Политбюро, коллективное мнение которого уже не очень-то спрашивали. Это особенно ясно было видно в последние годы правления Горбачева, вплоть до ухода Шеварнадзе со своего поста в 1990 году… — Шеварднадзе сыграл в этом свою негативную роль»37.