Страница 8 из 14
1446 год
Великий князь Василий Васильевич Московский поднял всю силу Русскую и пошёл освобождать свою землю на Махмета окоянного, и побежал Махмет, и сентябре остановился князь в Сергиевом монастыре. Но спустя 3 дня супостат появился у Суздаля, пленил тамошнего князя и много народа истребил. Началась паника, и люди стали стекаться в Москву под стены крепости, и ночью город загорелся; погибло много людей, из которых только мужчин 2700 человек, а потерям товара и скотины и числа нет.
Адам Олеарий, 1636 (†1671)
Крыши крыты тёсом, поверх которого кладут бересту, а иногда – дёрн. Поэтому-то часто и происходят сильные пожары: не проходит месяца или даже недели, чтобы несколько домов, а временами, если ветер силён – целые переулки не уничтожались огнём.
Мы в своё время по ночам иногда видели, как в 3–4 местах зараз поднималось пламя. Незадолго до нашего прибытия погорела третья часть города и, говорят, четыре года тому назад было опять то же самое…
Те, чьи дома погибли от пожара, легко могут обзавестись новыми домами за Белой стеной на особом рынке стоит много домов, частью сложенных, частью разобранных. Их можно купить и задёшево доставить на место и сложить.
Ян Стрюйс
Нагасаки, 1647
Близ домов стоят большие сосуды с водой, чтобы тушить пожары, которые здесь часто возникают. По этой причине состоятельные люди строят каменные склады у своих жилищ, чтобы сохранить своё добро от пожаров. Пожары приносят здесь большие убытки, и их было бы ещё больше, если бы вода не была проведена в изобилии по всем улицам, что даёт возможность легко достать её.
Если каменные церкви на Руси научились строить уже в конце первой сотни лет христианизации страны, то почему каменные склады и городские морги (Божедомы) стали отстраивать только в XVII-м?
Ведь вряд ли русский домовитый мужик был менее домовит, чем японский! Тогда где можно увидеть следы каменных строений продовольственных складов, хранилищ семенного фонда и арсеналов XVII века и ранее? Деваться некуда: придётся-таки историкам вести особо любопытных в подклети церквей и показывать хозяйственные постройки монастырей.
Бальтазар Койэтт, 1676
Москва
В четверг, 23-го января, как и в предыдущую ночь, в городе в четырёх местах горело, причём беспрестанно гудел набат. Лучшее средство, которое здесь применяется, чтобы не дать пожару распространиться, заключается, ввиду недостатка или отсутствия воды, в том, что те деревянные дома, которые ближе всего к пожару, срываются и растаскиваются до основания: в этом [Русские] очень проворны.
В воскресенье, 26-го апреля, возник сильный пожар как раз за Мясницкими воротами, а, после обеда, другой в 3-х или 4-х вёрстах от города. Думали, что сгорела целая деревня. Это не удивительно, так как дома здесь, большею частью, из дерева, а крыши одеты древесным лыком, покрытым тонкими дощечками: всё это при засухе и на солнце, если не было ни дождя, ни снега, так сухо, точно серное дерево, и легко принимает огонь.
В понедельник, 27-го, утром, снова возник сильный пожар на том же месте, где был пожар в предыдущий день. Сгорело около 30-ти дворов и одна церковь. В этот день горело и в двух других местах; это случается часто и одновременно в разных местах.
Во вторник, 28-го, его превосх. обедал у Датского резидента. После обеда мы все поспешно должны были вернуться домой, так как около Покровских ворот возник сильный пожар, перекидывавшийся всё дальше значительным ветром; он уничтожил более тысячи дворов и ещё много каменных и деревянных церквей. Этот пожар представлял страшное зрелище…
Иоганн-Георг Корб, 1698–1699
21 марта 1698. В Минске была днёвка. Обедню мы отслужили у иезуитов… Минск, некогда богатый и славный город, доведён года три тому назад сильным пожаром до совершеннейшего упадка…
8 и 9 апреля 1699 г. Около девяти часов утра был большой пожар недалеко от Посольского двора, за палатами воеводы Шеина. Боярин Салтыков и князь Алексей Михайлович Черкасский много пострадали через это несчастие; горело в продолжение четырёх часов, отчего превращены в пепел их собственные палаты и многие окружавшие оные деревянные дома. Здесь не употребляют воду для тушения огня, но для пресечения пожара только разбирают дома. Правда, на пожарных оловянных трубах (sic!) нередко видны значки со знаками, отличающими солдат разных полков, но очень редко можно заметить людей, употребляющих эти трубы в дело. Пламя с ближайших домов захватывало людей, разбиравших крыши, когда они вовсе об этом не думали, и препятствовало им продолжать их работу. На место, где свирепствовало пламя, вынесли, чтобы пресечь его, икону Божией Матери. Сегодня также сгорел один дом в Немецкой слободе.
Юст Юль, 1711
16-го мая. В Немецкой слободе произошел ужасный пожар, обративший в пепел значительную часть этого предместья и, между прочим, великолепный дворец князя Меншикова. У новой лютеранской церкви (сгорела) крыша, школа же (истреблена) до основания. Когда видишь здесь начинающийся пожар, (становится) страшно: так как почти весь город построен из леса, а пожарные учреждения плохи, то огонь распространяется до тех пор, пока есть чему гореть.
На пожар выходят русские священники с (хоругвями), образами, кадилами и другою священною утварью и молятся между пожарищем и (незанявшимися еще) домами, но все напрасно. Простой народ только смотрит (в бездействии) и стережет случай, как бы что-нибудь своровать или стащить. Спасать (имущество) или тушить (огонь) его не побудишь и за деньги. Настоящий пожар после больших усилий остановили наконец тем, что разобрали множество домов под (ветром). Когда (огонь) дошел до (пустого места), то, не находя более (пищи), поневоле погас сам собою.
И.Т. Посошков, 1724
Противопожарные мероприятия
И от такова их разорения надлежит им учинить охранение, дворы им велеть строить пространнее и не сплош двор подле двор, но с переступкою, гнездами, и улицы зделать широкия на прост[р]анных местах сажень по тритцати шириною, а где и тесно место, то тут бы менши дватцати сажен улиц не делать, того ради, аще у кого загоритца, то все соседи бежали отнимать.
И егда меж дворов будут промешки свободные, то со всех сторон отнимать будет свободно, и тем двум дворам вовсе згореть не дадут, потому что соседи по прежнему не кинутца за убором домов своих, но все будут отнимать у того, у кого загорелось.
А в нынешнем селени[и] никоими делы во время запаления соседям помощи подать не можно, понеже все мечутца за своими уборы, обаче не вси убратися могут, но у всех не без погибели бывает. И тако вси погибают, и от тога в самую нищету приходят.
Совершенно несостоятельной была бы мысль о том, что Посошков был первым, кому в голову пришли идеи о системе охранения от пожаров русских подворий. Страна имела многовековую историю строительства жилья из дерева, и не из-за дешевизны и доступности материала, но, главное, из-за великолепной способности сохранения тепла в лютые холода. Соответственно, со всеми печальными последствиями использования дерева люди были знакомы давно. Так почему из миллионов предков Посошкова не нашлось ни одного умника, который бы предложил планировать строительство деревень по архитектурной разметке a'la Посошков? Да надобности особой не было! Однако той надобности не было для 99 % населения страны, но не для тех, кто населял посады вокруг замков.
Скажите, пожалуйста: и в XIX, и в XX наши полторы сотни тысяч деревень и сёл часто ли выгорали целыми улицами из-за разгильдяйства? А раньше? – Уж не чаще, чем в веке XXI-м. Отсюда у меня и появилась убеждённость, что княжеские «берлоги» выгорали столь часто преимущественно из-за поджогов посадов стараниями лазутчиков, как, например, в 1496 году во Пскове. Как это по-христиански! Как это по-евангельски! Не так ли?