Страница 64 из 67
Представления о соседних планетах меняются поразительно быстро. В 1969 году, наблюдая в сильный телескоп на Марсе большие темные пятна, астроботаники Казахстана высказали предположение, что эти области покрыты растениями, похожими на кактусы. Эта версия была основана на спектрофотометрическом анализе кактусов, растущих в наиболее суровых пустынях Земли, и изучении спектрограмм участков поверхности Марса. Так полагали. Но теперь мы знаем, что там, где еще полвека назад мыслилось существование высокоразвитой цивилизации, не обнаружено ни единой бактерии.
Уже составлены подробные космические карты Марса. Космические картографы, появилась и такая специальность, использовали снимки, полученные межпланетными автоматическими станциями «Марс-4» и «Марс-5». Площадь закартографированной поверхности составила 5 миллионов квадратных километров. На картах на фоне оранжевых красок пустыни четко вырисовываются хаотично разбросанные кольца кратеров, долины, извилистые русла «рек».
Инициатором предложения о проведении совместной долгосрочной американо-советской программы изучения Марса стал видный американский ученый, биолог по образованию, возглавляющий лабораторию изучения планет Корнелльского университета, Карл Саган. Он считает, что эту работу следовало бы начать с совместного конструирования и отправки на Марс роботов, а завершить полетом американо-советского экипажа.
«Из всех планет Солнечной системы Марс больше всего схож с Землей. На нем есть, хотя и в замерзшем состоянии, вода. Если разложить воду на составляющие ее элементы, можно получить кислород для того, чтобы дышать, и водород для изготовления топлива. Словом, в случае с Марсом уже сейчас можно представить себе нахождение человека на другой планете», — пишет Саган.
Путь на Марс не близок. На ракете, работающей на химическом топливе, лететь придется около полутора лет. Долго! Нельзя ли сократить сроки? Недавно кандидат физико-математических наук Урал Нуриевич Закиров предложил проект межзвездного космического корабля с термоядерным двигателем. Ученый верит, что полет к другим планетным системам будет возможен уже в нашем веке.
В самом деле, летя на «термояде» со скоростью сотни километров в секунду, можно покрыть расстояние до Марса за 14 дней! Если же удастся достичь предельных для кораблей такого типа скоростей (лишь на 10 процентов отличающихся от скорости света, равной 300 тысяч километров в секунду), станет возможным конструирование и межзвездных аппаратов. «Для первого полета я выбрал бы звезду Барнарда. Она расположена не так далеко — до нее можно добраться лет за 40–50. А главное, есть предположение, что у нее могут быть планеты…» — пишет Закиров.
Чтобы добраться до ближайших звезд, считает директор Института медико-биологических проблем академик Олег Георгиевич Газенко, хватит и одной человеческой жизни. К сожалению, из подобного путешествия аппарат вряд ли вернется на Землю. Так что посылать придется не автоматы, а корабли, оснащенные всем необходимым для колонизации космических просторов.
Подготовка к длительным полетам, их имитация начаты у нас в стране давно. К примеру, еще в ноябре 1968 года в институте был проведен первый в мире эксперимент годичного пребывания человека в условиях, близких к космическим. Трое испытателей — командир экипажа врач Герман Мановцев обеспечивал «на борту» медицинские тесты и текущий контроль здоровья своих товарищей. Борис Улыбышев отвечал за контроль и профилактику инженерных систем жизнеобеспечения и Андрей Божко проводил биологические эксперименты и вел дневник, который был позднее опубликован, — год провели в «земном звездолете».
5 ноября, в 17.15 под аплодисменты провожающих они вошли в «космический корабль», дверь за ними закрылась, пошли первые минуты «космического плавания».
«Рассказывая о космических полетах, которые продлятся не один год, писатели-фантасты рисовали мрачные картины вражды между членами экипажа, конфликтов, приводящих к краху экспедиции. Их предположения базировались не на пустом месте. Еще в 50-е годы исследователи установили, что отсутствие привычных звуков, освещения, недостаток общения между людьми негативно влияют на человека. Требовалось найти против этого эффектное противоядие…» — говорил позднее куратор этого эксперимента доктор медицинских наук Борис Сергеевич Алякринский.
Руководитель работ, доктор технических наук, профессор Борис Андреевич Адамович писал: «Эксперимент ответил на очень важный вопрос: да, действительно можно дышать одним и тем же воздухом, очищая его; многократно использовать одну и ту же воду, регенерируя ее; употреблять сублимированные продукты, занимающие малый объем и мало весящие. Даже если бы перед испытателями не стояло других задач — они сделали большое дело…»
Через три месяца состоялась «стыковка» жилого отсека с оранжерейным. «Впечатления были незабываемы, — писал в своем дневнике Божко, — ослепительно яркие светильники — имитаторы солнечного света, новые запахи… и металлический заводной соловей, который может издавать трели, а самое главное — свежая сочная зелень, которую мы не видели несколько месяцев… Трудно описать нашу радость при виде растений…»
Из дневника: «Выхожу в оранжерейный отсек… Здесь в течение 14 суток — день, в течение последующих 14 суток — ночь. Смена дня и ночи в лунном цикле. Такой режим определил выбор культур: в оранжерее мы выращивали скороспелые салатные растения, которые быстро накапливают биомассу: капусту китайскую, кресс-салат, огуречную траву, укроп. Посевная площадь составляет всего 7,5 квадратного метра. За счет оранжереи мы имеем в среднем до 200 граммов свежей зелени в сутки на троих…»
Так была сделана одна из первых попыток поставить растения на «космическую вахту».
Подобных опытов было проведено немало. Одно время большие надежды связывали с хлореллой. Пытались добиться того, чтобы эта знаменитая водоросль заменила испытателю всю биосферу — все поля и луга, все, что растет в океанах и морях, все сосны, березы, травы и кустарники.
В одном из экспериментов испытатель пробыл наедине с хлореллой целый месяц. Главной частью установки был тридцатилитровый цилиндрический сосуд (реактор), где выращивалась хлорелла очень высокой плотности: до 800–900 миллионов клеток в кубическом сантиметре питательного раствора. Темно-изумрудную суспензию пронизывали мощные потоки света, умно распределяемые световодами. Так, чтобы клетки водоросли могли наиболее активно заниматься фотосинтезом.
Хлорелла выдержала испытание с честью. За 30 суток опыта она 15 раз сменила кислород в гермокабине, использовав для фотосинтеза углекислоту, выдыхаемую человеком. Эта искусственная биосфера, к радости экспериментаторов, не выказывала никаких признаков старения: а ведь за месяц в реакторе сменилось множество поколений хлореллы, ее клетки делятся каждые 9 часов.
Обнадеживало и то, что эта биологическая система обладала четко выраженными свойствами саморегуляции и самонастройки. В отличие от систем физико-химической регуляции воздуха в кабинах космонавта, которые на такое не способны.
Дело вот в чем. Человек выделяет при дыхании не только углекислоту, но и окись углерода, метан. Исследователи опасались, что концентрация этих вредных примесей начнет расти и эксперимент придется прекратить. Но этого не произошло. Хлорелла быстро постигла искусство полностью очищать воздух от вредных веществ.
И все же, видимо, не хлорелла, из-за трудности приготовления пищи из этой водоросли от нее пришлось отказаться, будет сопровождать человека в межзвездных полетах, а растения с более высокой организацией.
…Стало традицией: приземлившихся космонавтов встречать хлебом-солью. А с экипажем этого земного звездолета вышло наоборот. Когда бронированная дверь открылась, из нее, радостно улыбаясь, вышел старший исследователь Николай Бугреев, в руках он держал… каравай только что испеченного духовитого, пышного, с неповторимым вкусом хлеба.