Яблони на Марсе

В свете добытых Гурским и Соколовым фактов и Бонье теперь можно было реабилитировать. Видимо, открытые им закономерности исправно работают только во влажных — гумидных горах, там, где в воздухе много водяных паров. Пары хорошо поглощают ультрафиолетовые лучи, низводя радиацию до равнинных норм, ультрафиолет может поглощаться и частицами пыли. Грубо говоря, во влажных горах коротковолновый ультрафиолет отсутствует. Здесь доминирует температурный фактор. И все идет по Бонье: с высотой растительность вырождается в карликовую и совсем исчезает.

Не та картина в сухих, аридных горах типа памирских, где с подъемом вверх интенсивность коротковолновой ультрафиолетовой радиации (В-лучи) растет. Ультрафиолетовые лучи повышают жизненный тонус растений, их стимулирующее воздействие частично гасит негативный температурный эффект, но, понятно, лишь до какого-то предела: на больших высотах уже настолько холодно, что вынести это не под силу никаким растениям. Да и ультрафиолетовое излучение начинает действовать в основном угнетающе: ведь даже на высоте 3 тысячи метров на Памире суммарная облученность ультрафиолетом А и В достигает огромной величины — 800–850 микроватт на квадратный сантиметр поверхности.

Так вот и возникает в аридных горах оптимальная для жизни растений зона. В ней идет усиленное цветение, плодо- и семяобразование, наработка крупных подземных (клубни, корнеплоды) хранилищ запасенных питательных веществ. Поэтому издревле (центры Вавилова!) люди и находили в сухих горах самые подходящие условия для собирательства, селекции и разведения съедобных растений.

Опыт ботаников показал: на Памире область наиболее активного развития растений расположена на высотах 2000–2500 метров над уровнем моря. Выше растениям становится слишком холодно, ниже слабеет воздействие ультрафиолета. Естественно, в разных горных областях мира зона оптимума может сдвигаться в ту или иную сторону. В Гималаях она выше, чем на Памире. Однако всюду: и в Андах, и в других высоких сухих горных местностях она есть.

Недаром в некоторых тропических странах сахарный тростник для оздоровления периодически перемещают в горные районы. А в Индии выращивание здорового картофеля для посадок сосредоточено теперь в высокогорном поясе, до этого семенной картофель ввозился в Индию из горных областей Италии.

Исследования роли ультрафиолета в жизни растений продолжаются. В нашей стране они, вероятно, скоро примут общегосударственный размах. Сейчас, одним из инициаторов этого стал Соколов, создается научный проект «Ультрафиолет». Участие в нем примут Институт физиологии растений, Институт биофизики, Институт общей генетики (все академические учреждения), Тимирязевская сельскохозяйственная академия, Институт атомной энергии. Работа будет вестись в теоретическом и в практическом аспектах. Самое важное понять, как удается растениям обратить вред — удары ультрафиолетовой дубинки — себе во благо.

Исследования памирского феномена много сулят науке. Собственно, это уже начало новой — третий этап! — чреватой, видимо, блестящими открытиями главы в долгой повести «Растения и горы». Эстафетная палочка поколений: Декандоль — Бонье — Вавилов — Баранов — Гурский — Соколов (надо бы тут упомянуть имена еще многих десятков ученых!) перейдет в молодые сильные руки. Придет новая когорта исследователей. Они будут вести научный розыск совсем по-иному, на другом — клетки, органеллы, ферменты, их взаимодействие с ультрафиолетовыми квантами, гены, молекулы ДНК и РНК — уровне. Их речь запестрит малопонятными для неискушенного читателя терминами, заимствованными из квантовой механики, биохимии, молекулярной биологии и других наук.

Будет все — ярость поиска, тернии ошибок, вопли творческого восторга, радость научных удач. Обо всем этом хотелось бы написать. Но сделают это уже другие авторы. Авторы, которым предстоит жить, видимо, в начале XXI века. Они совсем не так, как мы, станут смотреть на вещи, оценивать научные свершения. И, возможно, в разделе практических приложений их больше всего заинтересует план космический.

Скорее всего уже в начале XXI века человек отправится в далекие космические путешествия. Космонавты непременно возьмут с собой в дорогу зеленые растения, которые дадут космоплавателям пищу и кислород для дыхания. И поэтому нужно уже сейчас вести изучение жизнедеятельности растений в условиях, близких к космическим. Постараться получить пригодные для условий полета в межпланетном пространстве сорта.

И поднятый к звездам Памир — своеобразная природная лаборатория — может оказаться наиболее подходящим местом для таких опытов.

Глава 13

Фитодром

…тогда явится находчивый изобретатель и предложит миру аппарат, подражающий хлорофилловому зерну, — с одного конца получающий даровой воздух и солнечный свет, а с другого подающий печеные хлебы…

В 1926 году в Калуге отдельной брошюрой вышла работа Константина Эдуардовича Циолковского «Исследование мировых пространств реактивными приборами». Труд этот вызвал горячие споры: шутка ли, ученый всерьез говорил о возможности жизни вне Земли. Более того, приводил расчеты и выкладки своих проектов! И уж что было фантастичнее всего, так это содержание последней главы брошюры: «План работ, начиная с ближайшего времени». Под пунктом 10 этого плана значилось: «Вокруг Земли устраиваются обширные поселения».

В этой брошюре, а также в книге «Жизнь в межзвездной среде» Циолковский подробно описал принцип, структуру и конструкцию космических поселений. Распространить жизнь за пределы земной атмосферы, считал он, человеку помогут растения. Люди не смогут захватить в межпланетные экспедиции горы продуктов. На борту корабля и во внеземных поселках придется соорудить особые оранжереи, где космонавты будут выращивать не только овощные культуры, но и фруктовые деревья.

Циолковский обращал внимание читателей на несуразность такого положения, когда Земля перехватывает из обильного потока солнечной энергии лишь жалкие крохи: 2 · 10–9 — миллиардные (!) доли от общего излучения Солнца. Земляне должны, считал ученый, овладеть «всем солнечным теплом и светом». Но для этого человечеству необходимо расселиться в космосе, где оно найдет не только энергию, но также неограниченные материальные ресурсы и жизненное пространство.

По Циолковскому, овладение космосом будет проходить в несколько этапов. «Решим сначала простейшую задачу: устроим эфирное поселение поблизости Земли в качестве ее спутника на расстоянии 1–2 тысячи километров от поверхности…» Затем наступит этап освоения астероидов — так называют малые планеты, скопление которых образует целый пояс, расположенный между орбитами Марса и Юпитера. Люди будут управлять движением астероидов, как наездники лошадьми. Энергией людей снабдят «солнечные моторы» (полупроводниковые преобразователи солнечного света?)…

Постепенно преобразованный людьми пояс астероидов превращается в «цепь эфирных городов». Вещество некоторых малых планет, «разобранных до дна», служит сырьем для производства строительных материалов. Из него лепятся искусственные космические тела такой формы, которая наиболее выгодна их «скульпторам». Когда эти ресурсы вещества исчерпаются, в дело пойдет Луна, на ее перестройку Циолковский кладет несколько столетий, дойдет очередь и до Земли, а затем и до больших планет.

По оценкам Циолковского, преобразование околосолнечного пространства займет сотни тысяч и даже миллионы лет. И обжитый космос обеспечит всем необходимым такое количество людей, которое в миллионы миллионов раз больше, чем сейчас.