Страница 72 из 96
Костромин. Прокофий Карпович, не беспокойтесь, я не присвою вашего геройства.
Акафистов. Ох, как легко вы смотрите на вещи.
Костромин. Не тяните душу, прошу вас. Что вы предприняли?
Акафистов. Прощупал поездную прислугу. Она, как оказалось, вся пойдет за машинистом.
Костромин. Это я тоже знаю. Но вам легче говорить с машинистом, чем мне. Он ведь знает давно вас.
Акафистов. Это вам кажется, что легко… Вы ведь пробовали говорить с ним.
Костромин. Пробовал.
Акафистов. И что же… а?
Костромин. Он видит меня впервые в жизни.
Акафистов. Ну так знайте, что этот старый черт без депеши из комитета с места не двинется. Ваш…
Костромин. Как?!
Акафистов. Ваш, ваш…
Костромин. Вы в этом уверены?
Акафистов. Это вы здесь гость, а мне на нашей линии все машинисты известны. Фетисыч — человек премудрый, тонкий, но мне давно известно, чем он тайно занимается. Попробуйте его поколебать.
Костромин. А вы ему ничего не сказали о дружинниках?
Акафистов. За кого вы меня принимаете, господин Костромин? Хоть я и знаю, что он вашей партии, но как же можно рисковать.
Костромин. Тогда что же делать?
Акафистов. Составлю ложную депешу, дам ему прочесть, он и отправит поезд. А там уж будет поздно разбираться. Вы довольны?
Костромин. Вполне доволен.
Акафистов. И благословляете?
Костромин. Так у вас остроумно… Отчего же не благословить.
Акафистов. Приступать к делу?
Костромин. О чем раздумывать! Конечно, приступайте.
Акафистов. Но вы меня не торопите. Тут надо шито-крыто. (Уходит.)
Костромин. Наш… Куда же я смотрел! Конечно, механик наш. Только бы этот болван не догадался, что мы уедем без его помощи. (Торопливо уходит, встречается с Андроном.)
За стойкой появляется Лукерья.
Андрон. Какого же перцу я задал этому стрекулисту… Боится. (Лукерье). Здравия желаю, мадам Помпадур[99]. В рассуждении дальнейшего знакомства рекомендуюсь: управитель и личный наперсник его сиятельства князя Скудин-Волынского. Разрешите наперсточек горного дубнячку. (Выпил.) Итак, мадам, чем будем князя кормить?
Лукерья. Тебя не поймешь, будто ты лицо уважаемое и будто клоун.
Андрон. А у тебя, мадам, низкий взгляд на выделяющихся людей. Ты видишь, в какие люди я вышел, будучи сыном деревни? Сигары курю! Но время не терпит. Заказ экстра, мон плезир. Стол на два куверта, мадам Помпадур, интимно, суаре, вагантно.
Лукерья. Ты, благородный человек, мне эти вафли не подпущай. Какой там интим? Мы таких блюд не держим.
Андрон. Постой, постой. Разреши взглянуть на ассортимент вин. Шустовский коньячок[100]. Отлично. Кукла гороховая, у тебя стоит «Клико»[101].
Лукерья. Супруг выписывает. Да вот беда, от революции заболел.
Андрон. Значит, характера не имеет. Вот мой князь не заболеет. Знаешь, какой у нас характер? Эксцентрический.
Лукерья. Бывает, бывает…
Андрон. Повар есть в буфете? Ну-ка, я сам с ним вступлю в негоции. Живем для одного собственного плезира, миллионное наследство получили, со своей этуалью за границу едем… А этуаль какая… Каскадная камелия Зинаида Ласка. Русская львица. (Уходит.)
Лукерья. Пойми, что на свете делается. «Львица».
Входят князь, Ласка, корнет и его барышня.
Князь. Где мой человек?
Лукерья. Они-с пошли с поваром беседовать.
Князь. Тоска и бред вокруг… Корнет, пошли бы вы на митинг. Интересно узнать, как они выражаются.
Корнет. О князь, я присягал его императорскому величеству.
Князь. Ради любопытства, голубчик.
Корнет. Демократия вызывает во мне только отвращение и ненависть.
Князь. Зина, почему ты зла?
Ласка. Уж не хотите ли вы, мой сиятельный, чтоб я пустилась плясать на столе? Демократия… Скажите, лучше, господин офицер, мужичье и быдло.
Князь. Зина, кес кесе?
Ласка. Ничего не «кес кесе»… Знаю я эту демократию, сама из нее вышла. Они ведь думают, что станут князьями, а князья на них работать будут. А не понимают того, болваны, что князей горсть, а их тыщи-миллионы. Нас было у матери одиннадцать душ, и только я одна всплыла на поверхность жизни, а остальные где? Они в пропасти и трясине. Таков порядок от сотворения человека и во веки веков.
Лукерья. Вы и есть, извините, госпожа Камелия-этуаль?
Князь. Что?!
Ласка. Правильно, баба, этуаль… Хотя, говоря открыто, ремесло это ненавижу. Мне бы игуменьей в монастыре служить. Да не так живи, как хочется. А они, дураки, не понимают. Они думают, революция им поможет всплыть на поверхность. Если тебе бог предназначил нищенствовать, то никакая революция тебе не поможет.
Князь. Зина, не философствуй, и так скучно.
Ласка. А если вам скучно, то прикажите, чтоб поезд поехал. Не можете приказать — взятку дайте. Сатанински, безумно хочу в Париж. Неужели мы не доберемся до Парижа? Я не знаю, что с собой сделаю!.. Проклятое мужичье!
Входят адвокат и купец.
Адвокат. Разрешите, почтеннейший князь и товарищ по несчастью?
Князь. Пожалуйста, пожалуйста… Были на митинге?
Купец. Зашаталось государство российское. Красное к беде.
Князь. Народную толпу, хотя бы праздничную и мирную, как крестный ход, я могу наблюдать спокойно только из окон закрытого экипажа. В толпе всегда сидит огромный косматый зверь. Как все вокруг противно!..
Адвокат. А я, клянусь вам, за эти несколько часов буквально поправел. В единый миг, не получивши никакой свободы, как обнаглели наши ваньки, васьки и петрушки… Я неожиданно для самого себя подумал о бичах. Не я виной тому, не я… Виновата их отвратительная пигмейская наглость.
Купец. Э-э… зачем уж так-то?.. Литературно это. Просто дурачье. Наделают себе же хуже. Вот стали добиваться от фабрикантов десятичасового рабочего дня и сидели бы смирно. (Адвокату.) Опрокинем по собачке?
Князь. А вообще тоска и дикий бред. Ужас берет, когда подумаешь, что по всей России, от Владивостока до Петербурга, остановились поезда…
Адвокат. Во Владивостоке происходит настоящий бунт.
Князь. А в Петербурге что? То же самое.
Адвокат. Вчера читал в левом листке, что там Совет какой-то появился… на манер французского конвента…[102] никто не может понять, что за Совет. Стихийная и злоумышленная организация, я полагаю.
Входит Андрон.
Андрон. Ваше сиятельство, накормим вас по вкусу… здесь имеется «Клико».
Князь. Андрон, голубчик, что ты говоришь?!.. Зина, слышишь? Можно сделать экспромтом неожиданную шалость. Неси, Андрон, что-нибудь холодное, поострей… сам знаешь. Я воскресаю.
Андрон уходит.
Купец. Шампанское, а не подделка ли?
Лукерья. Супруг выписывает для золотопромышленников.
Купец. В море туманы, в мире обманы.
99
Мадам Помпадур (Жанна Антуанетта Пуассон) — фаворитка французского короля Людовика XV.
100
Шустовский коньяк — одна из известных до революции коньячных марок.
101
«Клико» — известная французская фирма шампанских вин.
102
Конвент — представительное собрание в период Французской буржуазной революции XVIII века, избранное после низложения короля (1792) на началах всеобщего избирательного права.