Страница 29 из 86
— Я не могу терпеть эту рожу, — сказал он. — Этот еще противнее, чем Том и Эрол.
— Нет, право, в нем есть даже что-то милое, — возразила Джоан. — Он много учился и массу всего знает.
— Он доучился до одури. Вот и все.
— Во всяком случае, он культурен.
— На кон черт нам его культура? Только бизнес имеет значение.
— Он знает несколько языков.
— Ну и что? На свете нужен только американский язык. А имея доллары, можно объясниться в любой стране.
— Но, Чарли, деньги не всегда все решают…
Чарльз поднялся, подошел к сестре и посмотрел ей в глаза.
— Джоан, ты что — снова начинаешь сходить с ума? Ты говоришь так, как будто наш бизнес — это что-то второстепенное. Надеюсь, ты не влюбилась по крайней мере? Или ты собралась в монастырь?
— Я не могу это объяснить, но у Джерри есть какие-то хорошие стороны.
— Что мне до его хороших и плохих сторон! Нам нужно делать бизнес, а не переливать из пустого в порожнее. Готов он страховать свою жизнь?
— Нет еще. Я с ним говорила об этом, но…
— Говорила! Ты должна заставить его. И уж назначай сумму побольше, чем Тому и Эролу. Мне надоело работать по мелочам.
— Но если он начнет подозревать?
— Все равно. Как только страховка будет подписана, все станет ясным. Надо сегодня же все уладить. А тогда вы купите машину.
— Зачем?
— Это мое дело. Вы покупаете машину, и Джерри садится за руль. Об остальном позабочусь я.
На лице Джоан появилось тоскливое выражение.
— Я так боюсь…
— Пустая чувствительность. Ты боялась и с Томом, и с Эролом — а все уладилось отлично. Джоан, принеси же немного виски.
— Если меня начнут подозревать…
— Принеси каплю виски!
— Тогда я пропала…
— Ты что, оглохла? Принеси виски и не хнычь!
Джоан молчала. Непонятная сентиментальность вставала на пути ее расчетливости, или, вернее, расчетливости ее брата. И она вдруг почувствовала романтическую потребность плакать.
Джерри, вернувшись из аптеки, прошел с покупками прямо на кухню, где стал готовить ужин. Итак, он уже испытал, какова жизнь человека до и после женитьбы. Пока он поджаривал колбасу, в мозгу его рождались афоризмы, ни в какой мере не связанные с приготовлением пиши. Джерри заметил в современном браке некоторые идеальные черты: например, жена не слишком часто приходит на кухню мешать мужу.
После ужина Джерри все-таки начал серьезно опасаться, что его брак не будет очень продолжительным. Его опасение укрепилось, когда Джоан снова заговорила о страховании жизни, а Чарльз оказался страховым агентом и заявил, что может оформить такое пустяковое дельце в два счета.
Джерри пытался упираться, как только мог, ибо знал, что страховка вынуждает человека жить в бедности ради того, чтобы умереть в богатстве.
— Джерри, милый, ты должен застраховать свою жизнь! — твердила Джоан. — Каждый человек, хоть немножечко любящий жену, страхует свою жизнь.
— У нас нет средств, — пробовал втолковать ей Джерри.
— Будем экономить, — настаивала Джоан. — Подумай: а вдруг ты случайно умрешь, и я…
— Ты снова выйдешь замуж, — докончил Джерри.
Чарльз, который уже успел разложить на столе страховые бумаги, услыхав последние слова, прикрикнул на Джерри:
— Ну, довольно трепаться, приятель! Довольно!
— Чарли! — вступилась Джоан. — Прошу тебя, успокойся! Джерри не хотел сказать ничего плохого. Просто он знает, что такая женщина, как я, когда угодно найдет себе нового мужа. Даже в больнице врачи — все поголовно — в меня влюбились. Они восхищались моими глазами, моей девичьей грудью, моими точеными ножками и…
— Перестань, Джоан! — оборвал ее брат. — Теперь надо делать бизнес — и баста. Ну, лекарь, во сколько косых ты оцениваешь свою душу?
— Пятьдесят, — сказала Джоан, прежде чем Джерри успел рот раскрыть.
— «Пятьдесят», — презрительно передразнил Чарли. — Кладем уже прямо сто! Сто тысяч.
— Кто же будет платить страховые взносы? — пролепетал Джерри.
— Ты, конечно, — ответил Чарльз. — Ну, так! Давай же — здесь нужны кое-какие сведения: место и время рождения, возраст родителей… Была ли у тебя в роду чахотка, кровяное давление, хронический понос и тому подобное?
Джерри ничего не отвечал.
— Милый, почему же ты молчишь? — проговорила Джоан. — Ведь Чарли думает лишь о нашей пользе.
— О твоей пользе, — уточнил Джерри. — У меня недостаточно средств, чтобы платить за такую большую страховку.
— Мы можем жить в кредит, а деньги на взносы брать взаймы, — успокаивала Джоан. — Так делают все мои знакомые.
Джерри молчал. Он теперь слишком хорошо понял, что попал в печь, в которую, чтобы она не остывала, все время подкладывали новых переселенцев. Каждый полноправный американец мог подбавлять огня и дуть при этом только на свою ложку. Молчание Джерри нисколько не смутило страхового агента, который весьма примитивным почерком заполнил бланки, а затем сунул авторучку в руку Джерри и скомандовал:
— Черкни свою подпись — вот здесь.
Он ткнул пальцем в пустую строчку.
— Я не подпишусь против воли, — резко ответил Джерри.
Но едва успел он закончить эту фразу, как Чарльз направил ему в грудь пистолет, спокойно говоря:
— Я жду не больше минуты. Очень жаль, что тебя приходится учить хорошим манерам. Ну, давай, давай, царапай! А то ведь я попорчу твою шкуру!
— Джерри, пиши, пиши скорей! — закричала Джоан. — Вот уже прошло полминуты! Разве ты не понимаешь, что Чарли думает только о нашей пользе? Джерри, милый, пиши скорее! Я так боюсь, когда стреляют!..
Гражданин вселенной Джерри Финн покорился воле своей жены и пистолета. Он собственноручно расписался под заявлением, в котором просил застраховать его жизнь на сумму в сто тысяч долларов, и свято клялся в том, что является здоровейшим человеком, все предки которого жили не менее чем до ста лет.
— Не надо ли Джерри пройти еще врачебное освидетельствование? — спросила Джоан, когда Чарльз начал собирать бумаги.