Страница 2 из 46
- Сергей Васильевич? - с не меньшим удивлением спросила я, обернувшись. - Что вы тут делаете?
- Живу. А вот что вы тут, ПехОва, делаете?
- Я к Михаилу Именному интервью взять пришла, - неловко произнесла я.
Профессор кивнул головой, перевел взгляд на парня и спросил:
- Александр, ты вновь принялся за старое?
- Ничего не принялся! - раздраженно ответил это ненормальный. - И я, вообще, не виноват в том, что Именной не может, точно, объяснить своим припевалам, под каким номером у него квартира!
Сергей Васильевич вновь взглянул на меня и произнес:
- Михаил Сергеевич живет в квартире "15б".
- Я уже знаю, - хмуро буркнула в ответ.
- Тогда, почему вы еще тут? - спросил он спокойно, но его глаза смеялись.
- Разговариваю, - с неохотой ответила я
- Слышал я, как вы тут разговариваете еще с первого этажа, - с издевкой произнес профессор.
- В споре рождается истина, - философски ответила, пожимая плечами. - До свидания, Сергей Васильевич, - добавила я и насмешливо взглянула на парня: - И тебе, творец.
Потом быстро отошла к соседней двери и нажала на звонок.
***
Середина апреля радовала людей теплыми деньками, возможностью закинуть в шкаф подальше куртки с сапогами и цветущими гиацинтами. Всех, но не меня, так как я умудрилась заболеть. И это когда до моего дня рождения сталось три дня!
В теплой пайте и вязаном цвета ростоманов шарфе, я шла из института, угрюмо наблюдая за полураздетыми, здоровыми студентами, как увидела на одной лавочке в парке сгорбившуюся спину Макса.
Друга не было на последней паре, поэтому я решительно направилась к нему, чтобы узнать: какого черта он прогулял и меня с собой не позвал? Он был в наушниках, поэтому моих шагов не слышал, так что у меня появилась идейка: схватить его за плечи и закричать: "Бу!". Мои руки были уже в нескольких сантиметрах от цели, как я заглянула вперед и увидела, что друг склонился над тетрадкой, в которой его почерком был написан стих:
Оттенок ее помады
Ты хотела вкусить мою смерть?
Что ж смотри, как я подыхаю у твоих ног.
Ты хотела придумать к жизни вопрос?
"Почему любовь - сука?"
- Кричит мое разбитое сердце.
Не хочешь, взять
И прикоснуться к нему губами,
чтоб стали они цвета красной помады,
Которую ты так любишь употреблять
во время поцелуев... не со мной.
Я опешила, так как раньше не замечала за другом любви к плаксиво-страдальческим стишкам.
- Бу! - все же воскликнула я, схватив его за плечи.
Друг испуганно дернулся, быстро схватил лежащий у ног рюкзак, запихнул туда тетрадку и только потом обернулся. Глянув на меня с беспокойством, он с облегчением вздохнул и стянул с головы наушники.
- Ёлка, я чуть сердечный приступ не получил!
Переступив через лавочку, я присела рядом, пожала плечами и ответила:
- Ну, не получил же.
Макс не ответил, посмотрел куда-то вперед и спросил:
- Видела?
- Да, - созналась я, а потом саркастически вопросила: - Так ты у нас поэт, оказывается?
Друг вновь-таки не ответил, лишь продолжал пялиться куда-то вдаль.
Я достала с сумки пачку сигарет и закурила, взглянула на небо, которое было на радость всем, но не мне, ярко-голубого цвета.
- Я признался Ире, - тихо произнес парень, когда я докурила и выкинула окурок в мусорку.
Понятно. Значит, поэтому у Макса после второй пары испортилось настроение.
- Да пошли ты эту Путкову куда подальше! - Я не была психологом, чтоб разбираться в душевных тонкостях, но это вариант мне казался самым лучшим. - Ты классный парень, найдешь другую, получше.
Макс покачал головой и грустно ответил:
- Я бы с удовольствием, да только сердцу не прикажешь.
Да. Вот такой вот был Максим: однолюб, который будет страдать, но любить.
Друг полез в рюкзак, достал тетрадку и произнес:
- Это помогает.
- Писание стихов? - удивленно спросила я, так как повторюсь: до этого и не подозревала, что друг сочиняет стихи. Притом неплохо. Даже немного завидно стало.
- Почти, - таинственно ответил он, открыл тетрадку и вырвал листок со стихов. - Дай зажигалку.
Я достала с кармана зажигалку, протянула ему и только сейчас увидела маленькие кусочки выглядывающей бумаги у корешка от других вырванных листов.