Страница 6 из 40
И вновь приходится констатировать тот печальный факт, что историю этой организации, в значительной мере влиявшей не только на экономику южнорусских земель, но и на внутреннюю политику всей России, активно изучают именно на Западе, а не у нас. После Октября 1917 г. горнопромышленников заклеймили как главных врагов трудового класса и упоминали исключительно в негативном свете. Многочисленные труды их съездов – ценнейший источник для изучения экономической истории России и Украины – разбросаны по различным библиотекам мира (большей частью опять-таки за рубежом). Масштабные исследования о работе ССГЮР публиковались либо в дореволюционной России, либо все там же, за рубежом[25]. Потому, говоря об этой организации, приходится совершить краткий экскурс в ее историю.
Идеологом первой встречи горнопромышленников Юга, состоявшейся в 1870 г., выступил талантливый горный инженер, энергичный первопроходец угольного Донбасса Петр Горлов, чье имя ныне увековечено в названии города Горловка. Первый съезд и оформление Ассоциации горнопромышленников Юга состоялись в ноябре 1874 г. в Таганроге. Бюджет этой первой встречи предпринимателей составил всего 158 рублей плюс 97 рублей на оплату стенографисток и дополнительные расходы. Вряд ли кто-то из устроителей данного собрания мог предположить, что через несколько десятилетий, в 1912 г., ежегодный бюджет созданной ими организации будет составлять почти миллион рублей, а влияние на политическую жизнь всей империи будет колоссальным[26].
Люди, которые учреждали данную структуру, по словам Фридгута, «создавали видение индустрии Донбасса и соединяли это видение с горнопромышленной экспертизой и опытом». Американский исследователь России Альфред Рибер считает их примером комбинирования технологических и менеджерских типов, а его соотечественница, профессор Сюзан Маккафри, посвятившая ассоциации горнопромышленников Юга России целую книгу, вообще считает данную структуру основной моделью «новой работы» и новой эры в анализе. Профессор полагает, что на съездах южнорусских горнопромышленников определялось экономическое будущее империи, то, как «должна выглядеть индустриальная Россия»[27].
Несомненно, основная заслуга в быстром оформлении и росте ССГЮР принадлежит Николаю Авдакову, который возглавлял эту организацию (временами формально, временами неформально) с 1878 г. вплоть до Первой мировой войны. Это он создал структуру союза, соединив в нем как богатейших предпринимателей, владельцев шахт и металлургических заводов, так и теоретиков, профессоров, инженеров. Это он в конечном итоге закрепил Харьков в качестве базового центра организации, предопределив таким образом и центральное положение города в будущем Донецко-Криворожском бассейне.
С 1902 г. на центральной улице Харькова (улица Сумская, 18) появилось огромное здание штаба Горносъезда, ставшее одной из главных достопримечательностей. Туристический гид по Харькову в 1915 г., указывая на это здание, с гордостью повествовал: «Харьков является центром южно-русского горнопромышленного района и съезды горнопромышленников, происходящие ежегодно зимою, являются хозяевами всей этой крупной промышленности»[28]. Сейчас в этом здании располагается радиотехнический техникум.
В итоге ССГЮР стал главной лоббистской структурой в России, без мнения которой правительство не принимало ни одного важного решения в отрасли. С него стали делать кальку подобные же объединения в Москве, Петрограде, на Урале и т. д. К мировой войне значение Совета еще больше усилилось. Практически по его инициативе и на его организационной базе начали создаваться государственные монополии – «Продамета», «Югомета», Осотоп, «Продуголь» и т. д. «Они не были формально частью ассоциации, но она была их духовным домом»[29].
История ССГЮР и его роль в развитии российской экономики – это тема отдельного исследования. Нас же в применении к теме книги данный союз интересует в связи с его представительством и географическим охватом деятельности. Позиционируя себя как структуру, объединяющую деятелей Юга России, Союз создал региональную структуру экономической области, не признающую административных границ империи, которые формировались задолго до появления на территории Донбасса промышленных шахт и крупных предприятий. Авдаков представлял Харьков, остальные были из Ростова, Мариуполя, Юзовки и даже Воронежа. На третьей конференции горнопромышленников Юга России, состоявшейся в Харькове в конце сентября 1917 г., были представлены 460 владельцев шахт и металлургических компаний из Харьковской, Екатеринославской губерний и из Области Войска Донского, где к тому времени активно разрабатывались антрацитовые рудники[30].
Авдаков Николай Степанович
Родился 16 (28) февраля (по другим данным – 31 марта (13 апреля) 1847 г. в станице Щедринская Кизлярского округа Кавказской области. Большую часть жизни прожил в Харькове (особняк на Сумской, 52 – ныне его пытаются признать не соответствующим критериям «архитектурного памятника» и сломать).
Без сомнения, один из самых предприимчивых людей в России конца XIX в. Сын коллежского асессора, армянин православного вероисповедания. Начал трудовую деятельность в 1873 г. в должности техника по подземным работам в Рутченковском горнопромышленном обществе (ныне – территория Донецка). Вскоре стал директором этого общества и одним из самых богатых людей России – его годовой доход составлял до 400 тыс. рублей в год.
Пользовался непререкаемым авторитетом в деловых и правительственных кругах. Являлся членом всех возможных правительственных комиссий, с 1906 г. до самой смерти был членом Госсовета Российской империи, параллельно возглавляя Совет съездов представителей промышленности и торговли и являясь лоббистом крупнейших финансовопромышленных групп Юга России.
Имел большой авторитет и за границей. Представлял в России интересы французского общества «Societe generale». Аналитик банка «Credit Lyo
Умер 11 (24) сентября 1915 г. в Харькове.
Как пишет Маккаффри, Донбасс был разделен границами трех административных единиц: «Крайний восток был богатой антрацитом землей, находящейся в Донском военном округе, традиционной казачьей территории, управляемой Военным министерством и бывшей субъектом особых законов и привилегий. Внутри обширной Екатеринославской губернии, оторванной от сердца потемкинской Новороссии, битумный уголь и антрацит были поделены между двумя восточными уездами – Бахмутским и Славяносербским»[32].
Некоторые административные границы разделяли порой одно и то же предприятие. Например, сооружения обширного Новороссийского общества располагались и в Юзовке Екатеринославской губернии, и в соседней Макеевке, которая уже находилась в автономной Области Войска Донского. Сохранилось письмо председателя правления Русско-Бельгийского металлургического общества (ныне Енакиевский металлургический завод) Иванова министру торговли и промышленности правительства гетмана Скоропадского от 27 ноября 1918 г. о забастовке рабочих предприятия. Бизнесмен сообщает: «Территория завода и угольных копей примыкает к Области Войска Донского, а один из угольных рудников общества находится на самой территории Области Войска Донского, соединенный с заводом железнодорожной веткой общества же протяженностью всего в четыре версты. Этот рудник охраняется казаками и в силу этого в забастовке участия не принимает». В этой связи промышленник выражал надежду на то, что донские казаки могут взять на себя охрану и всего завода, большей частью находившегося в тот момент на территории как бы «независимого» Украинского государства[33].
25
В первую очередь следует обратить внимание на следующие труды: фон Дитмар, Краткий очерк истории съездов горнопромышленников юга России. Харьков, 1908; Фомин П. И., История съездов горнопромышленников юга России. Харьков, 1906; Susan Р. McCaffray, Politics of Industrialization in Tsarist Russia: The Association of Southern Coal and Steel Producers, 1874–1914. Northern Illinois University Press, 1996
26
Friedgut, t. 2, c. 25, 33, Щербініна, c. 85.
27
Friedgut, c. 29, McCaffray, с. XV.
28
Харьков. Путеводитель для туристов и экскурсантов, с. 68.
29
Friedgut, т. 2 с. 35.
30
Friedgut, т. 2, с. 30, 279, 280.
31
Цит. по: Friedgut, 1994, с. 29.
32
McCaffray, с. 4.
33
Гражданская война на Украине, т. 1, кн. 2, с. 22.