Страница 107 из 109
— Ты прав, — признал Уилл, — технически мы пока еще не слишком сильны, но вот в социальном отношении уже превзошли их: теперь мы имеем единый мир вместо древних наций, единый язык и ни следа столь труднообъяснимых для нас умственных отклонений, которыми изобилуют их хроники… Эй, Стан!
Инженер резко хлопнул по клавише. Роботы замерли. В конце траншеи, под металлической стеной, зияла дыра.
— Наша очередь, Уилл. Вот бы еще Ван вернулся. Ты, Стан, оставайся здесь и, если что, вызволяй не раздумывая.
Надев каски и прихватив инструменты, они направились к дыре, которая при свете фонарей дыра оказалась входом в полуразрушенную, перерезанную корнями деревьев галерею.
— Стан, медведку, — бросил в микрофон Ян.
Механизм приблизился. Шесть коротких металлических ножек — передняя пара для рытья почвы — поддерживали выпуклый панцирь. Медведка вползла в галерею, и сзади, из множества отверстий, ударили струи клейкой жидкости, которая тут же высыхала, образуя на сводах тонкую прочную корку. Следом осторожно двинулись люди. Через сотню метров галерея повернула, и они уперлись в металлическую дверь.
— В древности здесь была поверхность земли, — сказал Уилл.
— Да, но как глубоко-то! Да и дверь еще нужно открыть.
Работа эта оказалась долгой и нелегкой. Дверь давно, еще в незапамятные времена, заперли и приварили к металлической раме. Ее удалось вскрыть только с помощью газового резака. Изнутри так пахнуло затхлостью, что археологи чуть не задохнулись. Пришлось надеть респираторы.
Они вошли в прямоугольный зал со стенами из нержавеющего металла, свод которого поддерживали огромные каменные колонны. В центре стоял большой стол, тут же было несколько кресел, шкафов, а в углу, на просторном диване, покоились два человеческих скелета. Вошедшие инстинктивно поздоровались.
Ян, разбиравшийся в антропологии, внимательно осмотрел черепа.
— Представители белой расы. Молодые, вероятно, им не было и двадцати. Должно быть, в начале Войны это помещение служило убежищем. Когда дома обрушились, они оказались заблокированными здесь и умерли от голода либо от недостатка воздуха. Галерея, по которой мы пришли, судя по всему, являлась запасным выходом, но была заперта. Вопрос: почему? Этого мы никогда не узнаем… Гляди-ка, еще одна дверь!
Эта вела в комнату поменьше. Луч фонаря выхватывал из небытия один предмет за другим. Внезапно Уилл вскрикнул: вдоль стены, до самого полка, громоздились полки книг! Он бросился к ним.
— Не прикасайся к ним, несчастный! Они рассыплются! Это уж дело Вана!
— Да знаю я, знаю!.. Но ты только взгляни: их же здесь больше тысячи! Даже интересно, что мы в них найдем? Быть может, тайну межзвездного пути?
Осторожно, дабы не создавать потоков, они приблизились к полкам. На некоторых сохранившихся корешках можно было прочесть названия.
— «Трактат по палеонтологии», — пробормотал Уилл. — Так, это на французском. «Руководство по…» Конец отсутствует. На английском, который, похоже, был наиболее распространенным языком. Третье название разобрать не могу, уже стерлось, но скопление согласных указывает на один яз языков славянской группы. А, черт!..
Он слегка задел рукавом тонкий журнал, лежавший плашмя на полке, и тот рассыпался в прах.
— Пойдем, Уилл. Для нас тут пока ничего нет. А то еще уничтожим самое прекрасное археологическое открытие всех времен и народов. Когда Ван закрепит эти книги, сможешь несколько лет забавляться их переводами!
— Ты прав. Но, как я понял, это библиотека какого-то геолога или палеонтолога. Похоже, мы нашли первую научную библиотеку. И если где-то мы и можем обнаружить следы Великой Тайны, то только здесь! Думаю, ученые этой эпохи, как и наши, не слишком замыкались в своих специальностях.
Когда они выбрались из галереи, уже темнело. Машины уже прекратили работу и вернулись в ангары. Увидев коллег, Стан порывисто вскочил на ноги.
— Я уж было начал волноваться — два часа не подавали признаков жизни! Трижды вызывал вас по радио, и хотя приборы не отметили ничего необычного, уже собирался идти вас искать.
— Мы были в металлическом зале, древнем убежище, — потому-то радио и молчало. Немедленно вызывай Вана!
— Но его конгресс заканчивается лишь послезавтра, и ты сам разрешил ему…
— Сейчас же вызывай Вана! Я что, непонятно выражаюсь? Мы нашли какую-то библиотеку.
— Мне сообщить в Центр?
— Пока не нужно. Возможно, книги и не удастся спасти. Если не выйдет, я бы предпочел, чтобы там узнали об этом лишь в следующем месяце, уже после того, как мы получим кредиты!
* * *
Ван, маленький желтый человечек, управлявший геликоптером с деликатностью искусного гравёра, прибыл рано утром. Сразу же по прилете он приступил к работе. Перед ним стояла весьма щепетильная задача, к выполнению которой Ван, будучи человеком крайне скрупулезным, подошел, вероятно, даже с излишней неспешностью и разборчивостью. Ван долго не мог решить, стоит ли применять только что разработанный способ консервации, который как раз таки и обсуждался на конгрессе, в коем он принимал участие. В итоге, учитывая важность находки, он остановился на старых способах, менее эффектных, но испытанных. Одна за другой, осторожно пропитанные консервантом, книги из хрупкого скопления молекул, рассыпающегося от малейшего прикосновения, превращались в твердую массу. О том, чтобы их листать, речи пока не шло, но, по крайней мере, сохранив обложку, можно было прочесть название.
Тут оказалось множество трудов по геологии и палеонтологии, несколько книг по истории — самая поздняя датировалась 1998 годом древней эры (а стало быть, была издана задолго до Адской войны, сказал себе Ян), парочка книг по элементарной математике и, наконец, огромное количество летописей. Последние, не будучи переплетенными, почти все были без обложек.
По мере того как укрепленные книги укладывались в стопки на столе лаборатории в ожидании вторичной обработки, после которой их уже можно было бы открыть, Ян чувствовал себя все более и более разочарованным. Казалось, здесь было достаточно того, что могло бы долгие годы питать споры членов Академии истории, но ничего такого, что приблизило бы их к моменту, когда человек, устремившись по следам своих Предков, нашел бы в межзвездных пространствах остатки своей Первой империи.
Наконец последняя книга улеглась на столе, и Ван заявил, что завтра же приступит ко второй стадии реставрации.
Энтузиазм, которым зарядила Яна его находка, полностью улетучился. Некий причудливый атавизм сделал эту цивилизацию холодного разума какой-то мечтательной, неудовлетворенной. За опостылевшими горизонтами Земли, заурядной планеты, которую обыкновенный самолет облетал за десять часов, он мечтал о бесконечных пространства, об упоительном счастье открытий. Ах! Порыться бы в иных, не человеческих руинах! Увидеть, как солнце — другое солнце! — встает над другим же, незнакомым миром! Изучить влияние этого мира на человеческую цивилизацию… Когда небо было ясным, он часто смотрел на эти далекие звезды, пока еще недоступные. И однако же когда-то Человек преодолел эти бездны! Должна же среди разбросанных остатков Империи найтись хоть одна планета не столь строгих правил, не столь суровая в борьбе за жизнь, как Земля! Предки… Они были так велики, так слабы, так ничтожны! Разоренная последней войной, Земля уже едва могла прокормить несколько сотен миллионов своих обитателей. Не далее как вчера вечером по радио объявили о новых мерах по ограничению рождаемости. В этом отчаянном поиске следов Первой империи было нечто большее, чем обычное научное любопытство. Вынужденно мальтузианский мир и Вселенная неограниченных возможностей имели так мало общего. Чего же недоставало современным людям для разгадки Великой Тайны? Какого качества, которым некогда обладали Предки, но которое было затем утрачено? Быть может, безрассудства, безудержной веры в будущее Расы, веры, которую так подорвала последняя война?