Страница 12 из 26
Шанс изменить в свою пользу шедшую на Дунае не очень успешную борьбу с кочевниками власти империи получили в 1087 году, когда командовавший византийской армией Николай Маврокатакалон смог остановить вторжение объединенных сил печенегов, половцев и венгров-изгнанников короля Шаломона (Соломона). В сражении под Хариополем в марте 1087 года погибли стоявший во главе союзного войска печенежский князь Челгу («мужественно сражавшийся и приводивший в замешательство целые фаланги»[40]) и его союзник, бывший венгерский король Шаломон. Но полученный Византией шанс использован не был.
На следующий год император Алексей Комнин предпринял операцию, сулившую быстрый успех. Она в деталях воспроизводила оправдавший себя в 971 году поход против укрепившегося в Болгарии Святослава Игоревича – одновременно с наступлением главных сил через балканские перевалы византийский флот вошел в Дунай, взяв под контроль течение этой реки. Однако овладеть Дерстром (Доростолом, современной Силистрией) греки не смогли, а в решающем сражении с печенежской ордой были разбиты.
В 1090 году печенеги вновь взяли верх над отборными византийскими отрядами, действуя под прикрытием своих прочных кибиток, являвшихся надежным полевым укреплением. Тогда-то в Константинополе и решили использовать в борьбе с печенегами их степных конкурентов – половцев. К ханам Боняку и Тугоркану были направлены императорские посольства. Грамоты с просьбой о помощи получили и на Руси. Вместе с 40-тысячной половецкой ордой пришла и 5-тысячная дружина теребовльского князя Василька Ростиславича.
29 апреля 1091 года произошла решающая битва при Лебурне (в долине реки Герб), в деталях описанная Анной Комниной[41]. Византийские, половецкие и русские войска атаковали укрепленный вежами печенежский стан. На этот раз отбиться за стеной своих кибиток печенеги не смогли и потерпели сокрушительное поражение. Участь народа, попавшего в руки ожесточенных против них врагов, оказалась страшной – перебиты были не только оказавшие сопротивление, но и почти все пленные, в том числе и женщины и дети. Византийская жестокость поразила даже половцев, но разорительные для империи печенежские вторжения были на долгое время остановлены.
Последний набег печенегов на Ромейскую империю произошел в 1121–1122 годах. На этот раз войну начали пацинаки, входившие до того в состав союзного Руси объединения кочевых племен, известного как «черные клобуки» (берендеи, торки, коуи, печенеги). В Ипатьевской летописи отмечено, что «В лето 6629 (1021 г.) прогна Владимир [Мономах] Берендичи из Руси, а Торци и Печенези сами бежаша»[42]. Берендеи откочевали в Венгрию, место новых кочевий торков пока не установлено, а печенеги, покинув киевское пограничье, вторглись в пределы Византии. Первоначально они действовали удачно и в первом сражении разгромили армию базилевса Иоанна II Комнина. Победу печенегам принесли их тактические приемы – стремительные конные атаки, обстрелы из луков и действие оглушительного крика, сопровождавшего налеты конницы. К тому же они вновь применили излюбленный способ укрепить свою позицию стеной походных возов. О сложившейся в ходе сражения критической для ромеев ситуации свидетельствует полученное императором ранение – меткая печенежская стрела поразила Иоанна Комнина в ногу.
Лишь во втором сражении войска ромеев смогли взять реванш над «скифами» (пацинаками), да и то лишь благодаря действиям британских сикироносцев, прорвавшихся за линию вагенбурга и захвативших «скифский» лагерь[43].
Большая часть оставшихся в живых и сдавшихся победителям печенегов была расселена в западных провинциях Империи. В дальнейшем они служили во вспомогательных отрядах византийской армии. Лишь небольшая часть печенегов, уцелевших в битвах и не покорившихся ромеям, вернулась на реку Рось, вновь поступив на дозорную службу к киевским князьям.
История печенежских войн – яркое свидетельство и славы, и катастроф одного из самых интересных кочевых народов, обитавшего в Причерноморье, в обширной «Пацинакии», как обозначил владения печенегов Константин Порфирогенит. Оригинальная тактика, сочетавшая быстрые стремительные нападения легкоконных орд с наличием подвижных укреплений, быстро составляемых из походных возов, хорошее оружие и умение пользоваться им, превращали печенежских воинов в опасных врагов, каждая победа над которыми становилась ярким триумфом, запечатлеваемым в памяти потомков, воспетым и в отечественной литературе. Яркий пример поэтической реконструкции противоборства русского и печенежского народов можно найти в творчестве А. С. Пушкина, описавшего жестокую брань под Киевом:
Глава 4. Войны Руси с литовскими и чудскими племенами, поляками и венграми
Спервых лет существования Русского государства правившим им князьям пришлось не только защищать восточные и южные рубежи своей страны, но и противостоять западным соседям – племенным союзам ятвягов, чуди, еми, вооруженным силам Польского и Венгерского королевств, других государственных и догосударственных образований. Все они пытались решать свои проблемы за счет «империи» Рюриковичей.
Одним из самых упорных врагов Руси, совершавших набеги на ее пределы, было балтоязычное, родственное пруссам племя ятвягов (ятвезь, судовы, йотвинги, дайнова), этнически близкое к литовцам. Ятвяги населяли междуречье Немана и Нарева (Судовия), славились своим упорством и воинственностью. Ополчения ятвягов с пугающей регулярностью беспокоили русское пограничье, вынуждая киевских, полоцких и владимиро-волынских князей предпринимать против них активные наступательные действия. Покорение Ятвягии сулило русским князьям и большие торговые преимущества – владение торговым путем, ведущим на Русь, из Руси – через Туров и Дорогичин – в польско-прусское балтийское Поморье[44].
40
Анна Комнина. Алексиада. С. 155.
41
Анна Комнина. Алексиада. С. 185–190.
42
ПСРЛ. Т. 2. М., 1998. Стлб. 286.
43
Бибиков М. В. Византийские источники по истории древней Руси и Кавказа. СПб., 1999. С. 222.
44
Пашуто В. Т. Внешняя политика Древней Руси. М., 1968. С. 30.