Забыть, чтобы вспомнить

 

Глава 34. Пропажа

 

Лена лежала на кровати, а Найт осторожно, едва касаясь кожи, наносил мазь на ожоги. При этом легонько дул на воспалённые места, чтобы меньше щипало. Нет, всё-таки он не настоящий врач – притворяется. Разве настоящие врачи действуют так трогательно? Разве они касаются пациентов так нежно, что голова начинает идти кругом? Разве они при этом заглядывают с беспокойством в глаза, что бы тихо спросить:

– Не больно?

Нет, боль давно прошла и даже тревога улеглась. Ещё бы! Найт дал Лене наверно с десяток всевозможных пилюль. Они все пахли как леденцы. И на вкус были как леденцы. Их аромат ассоциировался с детством. И через некоторое время стало легко, спокойно и беззаботно, как в детстве. Но это до тех пор, пока принц не начал лечить ожоги своими нежными прикосновениями. Вернее, у него это называлось втиранием мази. Вот тогда опять сердце забилось быстрее, а в голове образовался приятный туманец. Он мешал попыткам проанализировать, что произошло за последний час. Лена хорошо помнила, как оказалась в ловушке, но думать про это не хотелось. А вот что случилось потом, хотелось бы вспомнить, но не получалось.

Сначала змеи, страх и дикая боль. А потом появляется Найт и весь кошмар исчезает, как будто ничего и не было. А дальше… дальше, кажется, Лена провалилась в свои фантазии. Принц подхватывает её и осыпает тысячью поцелуев и шепчет что-то на ухо. Она не понимает слов, только чувствует горячее дыхание. А потом снова поцелуй. Долгий жгучий поцелуй… А потом она выныривает из фантазий и оказывается в своей комнате…

– Лена, вы должны мне рассказать подробно о шантажисте, – Найт закончил обрабатывать ожоги, но остался сидеть на кровати рядом. – Думаю, это его рук дело.

– Откуда вы знаете, что меня шантажировали? – удивилась Лена.

– Вчера вы слишком крепко уснули, пришлось ответить на телефонный звонок вместо вас.

Наверно ещё несколько часов назад, такое заявление Найта вызвало бы бурю возмущения и новую порцию подозрений. Но после недавних событий у Лены уже не было сил всё время держаться на стороже. Хотелось полностью довериться хоть кому-то. Вернее, не кому-то, конечно, а ему, своему спасителю. И она рассказала всё, о чём спрашивал Найт. О подозрительных звонках, о требовании убираться домой, об угрозах разоблачения. Особенно подробно принц попросил рассказать о сегодняшнем жутком инциденте. И Лена выложила всё до мельчайших деталей.

– Есть подозрения, кто это сделал? – поинтересовался принц.

– Ни малейшего.

– Скажем, Сиятельный Кастр или Сиятельный Руаль?

– Нет, этих двоих, как раз подозреваю меньше всего. Руаль такой милый, добрый парень. Не думаю, что способен на плохое. К тому же, ему сегодня нездоровится.

– Но вы говорили, шантажист навалился на вас и позволил себе интимные прикосновения. Похоже на поведение жениха?

Хороший вопрос. Парень действительно с ума сходит от желания близости с возлюбленной, которая постоянно ускользает. И если бы ничего кроме этих прикосновений не было, то можно было бы предположить, что именно Руаль заманил Лену в лес. Но представить, что влюблённый по уши нежный парень мог причинить невесте серьёзный вред, было не возможно.

 – Нет, это не Руаль. За эти несколько дней я успела убедиться, что он трепетно относится к Элен и не смог бы сделать ей больно.

– А Сиятельный Кастр смог бы?

– О Кастре у меня сложилось впечатление как об очень преданном порядочном человеке. Да и к тому же он полненький. А человек, навалившийся на меня, кажется, не был грузным.

Найт задал Лене ещё несколько вопросов, и она подробно отвечала, но с каждым новым, ей становилось это делать всё труднее и труднее – начал смаривать сон.

 

Лена заснула посредине фразы. Найт усмехнулся – это она ещё долго продержалась. Встревоженный её заторможенностью от пережитого стресса, он дал ей не меньше десяти пилюль: обезболивающих, противовоспалительных и успокаивающих, парочка из которых обладала сильным снотворным эффектом.

Собственно заторможенность Лены, хоть и напугала Найта, но сыграла ему на руку. Когда вредоносная магия была нейтрализована, принц немного не сдержался. Вернее, он совсем потерял голову. Страх, что не успеет спасти, потом радость, что успел, потом снова страх, что было бы, если не успел – все эти сумбурные чувства породили жгучее желание обнять Лену и не выпускать до скончания веков. И он обнял и не выпускал. А когда немного пришёл в себя и осознал, что не только обнимает, ожидал как минимум пощёчины. Но ничего подобного – Лена, наоборот, отвечала на поцелуи. Стало понятно, что она не в себе. Возможно, в тот момент на месте Найта ей представлялся её жених из Основного Мира. Эта мысль отрезвила. Принц отнёс Лену в её комнату и приступил к лечению.

А теперь потерпевшая спала, а он сидел рядом в кресле и думал, думал, думал. Если не вычислить шантажиста и не нейтрализовать его, то подобный сегодняшнему случай может повториться в любой момент. Чтобы вычислить негодяя, нужно понять его мотивы. Что ему было нужно? Хотел близости? Хотел напугать? Хотел убить? Поведение шантажиста выглядело нелогично.

Сон начал смаривать Найта уже под утро. Он почти задремал, когда его взгляд упал на прикроватную тумбочку. Там принц заметил небольшой портретик, который раньше не видел. Рисунок заинтересовал. На нём была запечатлена маленькая Лена. Найт не очень умел определять возраст детей, но наверно, здесь ей около пяти. Милое личико, живые озорные глазки, на головке два огромных банта. Интересно, как рисунок оказался в Запасном Мире. Выходит, Лена протащила сюда с земли не только монету, но и портретик. Так, стоп! Монета! Картинка неожиданно сложилась в голове. Лене показалось, что нападавший её лапал. А вдруг не лапал, а обыскивал. Но что у Лены есть ценного? Только монета.