Забыть, чтобы вспомнить

 

Глава 15. Милый

 

Адель оказалась седовласой расторопной женщиной с цепким взглядом. Как и обещала Мариэлла, была мила и улыбчива, правда, немногословна. В ней чувствовался профессионал. Она ловко снимала мерки, поворачивая Лену то так, то этак, но не записывала никаких цифр. Неужели всё запомнит?

После того, как нужные параметры были определены, портниха приступила к выбору ткани. По крайней мере, Лене хотелось думать, что именно этим и занималась Адель, когда в течение получаса переводила задумчивый взгляд с разноцветных рулонов материи на клиентку и обратно. Заговорить с портнихой Лена не решалась, потому что даже Мариэлла молча наблюдала за действом. А уж если принцесса-щебетунья закрыла рот на замок, значит, отвлекать Адель от работы здесь считалось тяжким преступлением.

– Спасибо, Фея Элен, я закончила, – наконец, заговорила портниха. – Надеюсь, к утру будет готово.

Лена перевела удивлённый взгляд с Адель на Мариэллу. Что значит закончила? Что будет к утру готово? Новое платье? А спросить Лену, какой она предпочитает фасон, какой цвет?

Но принцессу слова Адель нисколько не удивили. Видимо, здесь так было заведено – всё, что касалось одежды, портниха решала единолично. Лене оставалось только вздохнуть – ну и где гарантия, что новое платье понравится ей больше, чем наряды Элен.

Однако старания Адель в любом случае требовали благодарности, поэтому Лена с вежливой улыбкой произнесла:

– Спасибо!

– Спасибо, – присоединилась принцесса. И, лукаво подмигнув, добавила, – сделаете, как договаривались, хорошо?

– Конечно, Фейлина Мариэлла, – добродушно улыбнулась Адель.

Когда Лена вернулась к себе и глянула на часы, поняла, что опаздывает на ужин. Ситуацию усугубляло то, что она до сих пор была облачена в жёлтый медицинский халат. Пришлось наспех переодеваться в брючный костюм, который и по форме, и по расцветке напоминал мешок из-под картошки, и бегом нестись на восточную веранду – злить Его Светлейшество опозданием было не благоразумно.

– Хотел бы извиниться за сына, за его неудачно организованную экскурсию, – сказал Северин, когда Лена появилась на веранде.

– Ну, что вы, Ваше Светлейшество, экскурсия была прекрасна, а небольшой инцидент с падением – моя вина.

Северин пропустил лепет Лены мимо ушей и продолжил:

– Сиятельный Найт, в качестве компенсации за свою непредусмотрительность решил сделать вам небольшой сюрприз. У принца есть примечательное хобби – он коллекционер. Ещё никто, кроме близких, ни разу не видел его коллекцию. Но для вас он сделает исключение. Ведь так, сиятельный Найт? – Последние слова были произнесены с нажимом.

– Так, Ваше Светлейшество, – ровно ответил Найт.

Но Лене почему-то подумалось, что ровность была напускная. На самом деле, принц крайне не хотел делать то, на чём настаивал отец. Она поняла это не по выражению лица Найта. Оно как всегда не выражало ни единой эмоции. Но вот эмоции Северина читались гораздо проще. Было видно, что свою идею он считает гениальной – заставить сына показать гостье что-то такое, что тот не любит выставлять на публике. Это должно было убить двух зайцев: служить наказанием Найту и одновременно компенсацией гостье.

– Поверьте, там есть на что посмотреть, – многозначительно добавил Северин.

После чего Мариэлла хихикнула. Слова короля и смешок принцессы заинтриговали Лену. Ей захотелось немедленно узнать, о чём речь. Но напрямую задавать вопрос было как-то неудобно. Оставалась успокоить себя мыслью, что как только останется с Мариэллой наедине, Лене не составит труда выведать у охочей на слово наивной малышки любые подробности.

За ужином разговор зашёл о предстоящем празднике Первой Стихии. Принцесса вспоминала забавные случаи годичной давности. Почти в каждом из них фигурировала тётушка Жузель. Видимо, родственница была слегка неуклюжа, потому что стала причиной нескольких казусов. В частности падения в огромный торт в виде пламени, шедевр кулинарного искусства, который в результате оказался живописно размазанным по лужайке.

– Может, не стоило её в этот раз приглашать? – озорно улыбаясь, спросила отца Мариэлла. – Мне кажется, если такое повторится – если гениальное творение нашего шеф-повара опять окажется размазанным по тётушке Жузель и по траве – он с горя повесится.

– Фейлина Мариэлла, – Северин пытался говорить строго, хотя было видно, что его самого разбирает смех, – вы же знаете, все родственники должны присутствовать на празднике, вне зависимости от нашего к ним отношения.

– И кузина Доната тоже приглашена? – Теперь уже принцесса лукавым взглядом окатила брата. – Сиятельный Найт, наверно, в восторге.

По выражению лица Мариэллы не трудно было догадаться, что слово «восторг» употреблено в противоположном смысле, как будто принц терпеть не может кузину. Представить, что безэмоциональный Найт способен кого-то ненавидеть, было трудно, и тема моментально вызвала особый интерес Лены.

– Кстати, по поводу кузины, – Северин посмотрел в сторону сына, – хотел бы попросить вас, Сиятельный Найт, проявить к ней максимум уважения. И не доводить до слёз, как в прошлый раз.

– Пап… ой, то есть Ваше Светлейшество, так Найт и в прошлый раз проявлял максимум уважения, – вступилась за брата Мариэлла, и, стараясь подавить улыбку, продолжила. – Просто Фея Доната постоянно висла на нём, и когда не дождалась проявления ответных чувств, разобиделась.

Северин, не обращая внимания на щебетание дочери, продолжил:

– Фея Доната очень хороша собой, умна, воспитана. Сиятельный Найт, возможно, вам стоит приглядеться к ней получше.