Забыть, чтобы вспомнить

 

Глава 45. Предсказание

 

Свет, пробивающийся через тюремное окно, становился всё тусклее и тусклее, и не недвусмысленно намекал, что близится вечер. Больше вестей от Мариэллы не поступало, зато явился пристав сообщить, что судебное заседание назначено на завтра на семь утра.

Это означало, что побеседовать с Его Светлейшеством желательно сегодня, но надежды, что принцессе удастся такую беседу организовать, таяли с каждой минутой. Лена пыталась не тратить времени зря и тренировать свои способности. Но больше ничего предвидеть ей не удалось. А так хотелось рассмотреть в ближайшем будущем какое-нибудь эпохальное событие. Придать ему форму туманного многозначительного четверостишия, как у Нострадамуса, а затем, если конечно, такая возможность представится, с величественным видом изречь его королю. Пусть потом, когда все предсказания сбудутся, привселюдно раскаивается – как он мог усомниться в таком прирождённом Наставнике.

Когда на пороге камеры появился охранник, велев Фее Элен следовать за ним, ни эпохального, ни малозначительного предсказанного события из жизни Запасного Мира в запасе у Лены не было. И она даже не знала, хочет ли, чтобы в комнате для встреч с арестантами оказался долгожданный король.

Но именно Его Светлейшество гордо восседал на кресле, когда Лену ввели в помещение. Его лицо было холодным и отстранённым, взгляд пронизывающе ледяным. Лене захотелось съёжиться, сжаться в комочек, а ещё лучше развернуться и убежать, спрятаться в мрачной камере на верхней полке и обречённо дожидаться утра и безжалостного приговора.

Но вместо этого она расправила плечи и, не отводя глаз в сторону, величественно прошла через всю комнату, чтобы опуститься на стул напротив Его Светлейшества.

– У вас пять минут, – сухо бросил король.

Как пять? Лена рассчитывала хотя бы на полчаса. Она заготовила пламенную высокопарную речь в надежде, что пока произносит её, сможет сконцентрироваться, и дар, подстёгнутый стрессовой ситуацией, даст о себе знать. Но что можно сделать за пять минут? Неуверенность и страх сковали мысли.

– Минута прошла. Через четыре сюда явится охрана, чтобы забрать вас в камеру. Я дал распоряжение, следить за временем. У вас не будет ни секунды больше. Так для чего вы так настаивали на встрече?

Возможно, Лене только показалось, но на последнем слове голос Северина дрогнул. Она вдруг поняла, что холодная отстранённость – это маска. И удерживать её на лице Его Светлейшеству удаётся с трудом. На самом деле он страшно разгневан, он просто кипит от злости. Ему хочется не скользить по Лене ледяным отстранённым взглядом, а заорать на неё. Стукнуть по столу кулаком и с досадой крикнуть: «Как ты могла?!». Так реагируют на предательство близкого человека. Северин, оказывается, привязался к Лене. А это значит – сколько бы улик не свидетельствовало против, каким бы логичным не выглядело обвинение, где-то глубоко в душе короля сидит надежда, что это всё окажется ошибкой.

– Охрана явится через три минуты, – холодно констатировал Его Светлейшество, глянув на часы.

Щелчок в голове, и Лене даже не понадобилось закрывать глаза – одна на одну начали наслаиваться картинки – входящие в комнату каменолицые стражники, практически неотличимые один от другого. Но одно лицо Лена узнала. Нет, совсем не охранник появится в кабинете первым. Есть! У неё есть предугаданное событие! Конечно, совсем не эпохальное, но и на том спасибо. И ещё у Лены есть три минуты. Речь придётся подсократить, но основную мысль донести успеет.

– Ваше Светлейшество, смею вас заверить, что я являюсь законной Наставницей Мариэллы, – начала Лена, чеканя каждое слово. – Мне горько, что вы поверили доносу. Считала вас больше, чем отцом ученицы. Предательство близкого человека мучительно.

– Как вы смеете, в чём-то меня упрекать? – маска отстранённости слетела с лица Северина. Гнев вырвался наружу. – Ведь Ключ…

– Ключ, – перебила Лена, – это кусок меди. Не он делает Наставника Наставником, а только обладание сокровенными знаниями.

– Сомневаюсь, что они у вас есть. Недаром первое занятие с Мариэллой вы превратили в фарс.

– Помнится, тогда оно вам понравилось, – парировала Лена. – Я не могла начать передавать ученице знания, пока в кабинете присутствовал посторонний. Да, Ваше Светлейшество, при всём моём уважении к вам, тайны будут раскрыты только моей ученице. Но я смогу доказать, что владею сокровенными знаниями, даже не раскрывая их вам.

– И как же?

– Я покажу вам, что могу знать то, что неизвестно никому.

– Например?

– Вы сказали, что дали приказ страже явится сюда, ровно через пять минут.

– Да.

– Думаете, так и произойдёт?

– Да.

– Нет. Несколькими секундами раньше сюда войдёт Сиятельный Падеву, и вы дадите команду охране повременить.

Северин умолк, пытаясь понять, как реагировать на слова собеседницы. Похоже, он нисколько ей не поверил. Но через пару мгновений раздался стук, и в комнату влетел обвинитель.

– О! Ваше Светлейшество, о, прошу извинить, – расшаркался он. – Охрана доложила мне, что подозреваемая с кем-то разговаривает. Хотел это пресечь, ведь ей запрещены встречи. Но не знал, что она беседует с вами.

Северин смотрел на Падеву с таким подозрением, что тот опять начал извиниться:

– Мне так жаль, Ваше Светлейшество, что помешал. Прошу простить.

Король продолжал буровить Падеву взглядом:

– Вы с Феей Элен сговорились, да?

А что ещё мог подумать Северин, когда произошло ровно то, что предсказала собеседница. Решил, что обвинитель подыграл арестантке.