Забыть, чтобы вспомнить

 

Глава 44. "Ириска" или "барбариска"

 

Мариэлла не заставила себя долго ждать. Буквально через полчаса у Лены в руках уже была записка от принцессы с подробным отчётом.

Найта в госпитале не оказалось. Фейлина не стала посылать в город кого-то из придворных. Это заняло бы больше полутора часов. Она созвонилась с подругой, которая жила недалеко от городской больницы и та уже через 20 минут доложила Мариэлле, что принца в госпитале нет и не было. Новость не стала для Лены неожиданностью. Она и сразу предполагала, что если б Найт был в Запасном Мире и при этом цел и невредим, он бы уже давно дал Лене о себе знать.

Но вот второй пункт отчёта озадачил. Фейлина смогла отпереть замок на двери потайной комнаты ключом, а вот саму дверь открыть не получилось. Та была заблокирована чем-то изнутри. «Такое ощущение, – писала Мариэлла, – что какой-то массивный предмет стоит вплотную к двери и не даёт её открыть». Малышка давила со всей силы, даже несколько раз пробовала налететь с разбега, но дверь не сдвинулась ни на сантиметр.

Первой мыслью Лены было дать Мариэлле команду позвать прислугу, парней покрепче, и разблокировать дверь. Вдруг там, в той комнате, взаперти, находится Найт. Вдруг ему плохо, вдруг он ранен, вдруг без сознания. Но идею пришлось отбросить. Что если, наоборот, принц специально заблокировал дверь. Есть вероятность, что таким образом он пытается защитить портал.

Третий пункт отчёта пока был пуст. Мариэлле, к сожалению, не удалось уговорить отца встретиться с арестанткой. Но Фейлина заверила, что работает над этим.

Собственно на этот третий пункт, Лена возлагала основные надежды. Она долго думала, как доказать, что она не самозванка. И неожиданно ей вспомнилась история, рассказанная Найтом. Когда сибирские колдуны переместились в Запасной Мир и решили получить влияние на местных правителей, они придумали легенду о Наставниках. Понятно, что в такую легенду никто не поверил бы, если бы не была проведена подготовительная работа. Человек с медяшкой в руке смотрелся бы как клоун, а не как посланник свыше, если бы его появление не было предсказано местным Нострадамусом. Найт полагал, что колдун, выдавший себя за провидца, просто угадал некоторые события из будущего, пользуясь логикой, но возможно всё было не так. Теперь, когда Лена знала о способностях сибирских магов к ясновидению, она допускала, что события могли быть не угаданы, а реально предсказаны.

Эта история из прошлого дала понимание, как действовать. Лена должна доказать Северину, что не наличие медяшки делает человека достойным быть Наставником королевского отпрыска. Нужно проявить свой дар, нужно поразить Его Светлейшество, как когда-то это сделал «Нострадамус». Одна загвоздка. Вернее, даже две. Во-первых, не понятно, получится ли у Мариэллы добиться аудиенции отца для своей Наставницы, а во-вторых, ещё более не понятно, обладает ли Лена какими-то особыми способностями.

Весь предыдущий опыт показывал, что никакого магического дара у неё нет. Однако надежду вселяло бабушкино послание. Старушка видела в маленькой внучке задатки и даже пыталась их развить. Последние часы, Лена только и делала, что силилась вспомнить хоть что-то из наставлений бабушки. Постепенно в голове начали всплывать обрывочные картинки.

Лёлечка сидит за столом в уютной кухоньке. Она как послушная девочка уже съела суп и теперь бабушка даст ей конфетку. Старушка держит руки за спиной. Лёлечка знает, что в одной из них «ириска», в другой – «барбариска».

– Правая или левая? – лукаво улыбаясь, спрашивает бабушка.

Леденцы малышка любит больше, поэтому говорит:

– Левая.

Старушка протягивает выбранную Лёлечкой руку и разжимает кулак. На ладони – «барбариска». Малышка заливается весёлым смехом, хватает конфетку, снимает фантик и тут же отправляет лакомство за щёку.

Лёля никогда не ошибалась. Как она это делала? Почему ей всегда доставалась любимая карамелька с кислинкой, а не тягучая, прилипающая к зубам приторно-сладкая «ириска»?

Лена напряжённо вспоминала свои мысли и ощущения двадцатилетней давности. Как у неё получалось угадывать? Может, она заранее знала, в какой руке у бабушки «барбариска»? Нет. Не знала. Она просто на секунду зажмуривалась, и перед её мысленным взором возникали одновременно две картинки, наложенные одна на другую: бабушка, с улыбкой достающая из-за спины левую руку, и хмурящаяся бабушка, достающая из-за спины правую руку. Весёлая бабушка нравилась Лёлечке больше. Вот малышка и выбирала вариант с улыбкой.

Лена снова и снова анализировала свои воспоминания. Ей удалось восстановить в памяти и другие похожие моменты. Постепенно пришла к выводу: она может видеть разные варианты развития событий, но что-то, какой-то нюанс, должен подсказать, какой из этих вариантов наиболее вероятен.

Догадки необходимо было проверить прямо сейчас. Лена переключила внимание на сокамерниц. Те играли в карты, время от времени эмоционально обвиняя друг друга в жульничестве. Подходящяя ситуация. Нужно попробовать определить, кто победит? Лена зажмурилась, сосредоточилась – ничего. Возможно, сбивает громкий каркающий смех? Заткнула уши и повторила действия. Потом снова и снова. Но никаких картинок, никаких вариантов развития событий перед мысленным взором не возникло. Сокамерницы уже закончили партию и начали новую, а у Лены так и не получилось повторить то, что удавалось в детстве.

Она пыталась не впадать в уныние. Успокаивала себя тем, что исход карточной партии не является знаменательным событием, поэтому, возможно, и не удаётся его предсказать. Ведь в письме бабушки говорилось, что предвидеть можно только что-то очень важное, что кардинально повлияет на судьбу. Правда, этот довод совсем не работал на конфетках. Как могло повлиять на судьбу, достанется ли Лёле «барбариска» или «ириска»? А, тем не менее, малышка предугадывала, какое лакомство получит.