Забыть, чтобы вспомнить

– Почему вы так долго не приходили? – немного с укором спросила медсестра, по-своему расценив реакцию «внука». Впрочем, тут же сама придумала ему оправдание. – Наверно живёте далеко, да?

– Да, – кивнул Найт. – В другом… государстве.

– Коленька, – тихонько простонала пациентка.

– Коленька, – ещё тише, с ещё большей безнадёжностью в голосе.

Глаза были закрыты. На лице застыла гримаса страдания.

– Я здесь, бабушка, – ответил принц.

Он сел на стул рядом с кроватью и взял её сухую руку в свои. Медсестра деликатно вышла из палаты и прикрыла дверь.

– Прости, что так долго не приходил, – Найт провёл тыльной стороной ладони по щеке пациентки.

На краешках глаз Варвары Сергеевны проступили слёзы. Морщины чуть разгладились. Даже дыхание стало немного ровнее. Веки дрогнули, но раскрыть глаза не хватило сил. Скоро нарастающая слабость лишила способности даже стонать. Но страдальческая маска исчезла с лица. На нём отразилось умиротворение.

Пару часов Найт провёл у кровати умирающей. Теперь пациентка уже была без сознания. Она ничего не ощущала, но принц продолжал держать её руку в своих. Это единственное, чем он мог отблагодарить за то, что сидит и испытывает такие неправильные чувства – ждёт её смерти.

Но не испытывать их он не мог. Он очень торопился вернуться в Запасной Мир. За время, проведённое в палате, он успел обдумать последние события – объединить в единую теорию всю накопленную информацию. И у него вырисовалась зловещая картина происходящего.

В смерти Сиятельного Мэя, в покушении на Лену и в том, что Найт оказался запертым в Основном Мире виноват один и тот же человек. Этот подонок рвётся к власти, собираясь использовать Мариэллу, как марионетку. Возможно, властолюбец, давно решил прикинуться её Наставником. Однако не спешил этого делать, потому что не хотел обременять себя вознёй с ребёнком – дожидался, пока до совершеннолетия принцессы останется совсем чуть-чуть. Он не боялся, что его опередят. Видимо, знал, что род Наставников иссяк.

И вот до 18-ого дня рождения принцессы остаётся чуть больше месяца, и негодяй начинает действовать. Первым делом убивает Сиятельного Мэя. Ему нужно было убрать человека, который легко может разоблачить самозванца, прикинувшегося Наставником. Заодно злоумышленник крадёт у доктора монету, чтобы затем предъявить, как собственный Ключ. Либо подонку повезло, либо было подстроено им специально, но в ночь убийства в кабинете Сиятельного Мэя замечают Элен и подозрение падает на неё. Фею вот-вот должны были признать виновной, и негодяй уже, видимо, собирался начать второю часть своей зловещей игры – убрать с дороги Найта. Но неожиданно появляется Лена с Ключом и разрушает все планы властолюбца.

Он начинает шантажировать лже-Фею, прекрасно зная, что она не может быть настоящим Наставником. На выполнение условий даёт ей короткий срок – ведь у него остаётся мало времени. Когда срок истекает – пытается убрать Лену. Попытка оказывается неудачной. Что негодяй делает дальше? Переключается на Найта. Убивать принца подонок не решился – сильно много шума. Поэтому предпринимает попытку просто «запереть» в Основном Мире. Видимо, что-то пронюхал про магию Сузуна, но не до конца. Попытка оказалась удачной наполовину. Портал не схлопнулся насовсем, но зато стал требовать много энергии.

Подонок, возможно, уверен, что затея удалась и Найт нейтрализован, и теперь на пути последнее препятствие – Лена. Медлить негодяй не станет, а значит, принцу нужно очень поторопиться.

Найт взглянул на часы. Стрелки показывали полтретьего. Перевёл взгляд на пациентку – она ещё дышала. Чтобы убить неправильную мысль «скорей бы», снова погрузился в анализ ситуации.

Теперь главный вопрос был – кто этот подонок, кто идёт по трупам, чтобы пробиться к трону. После разговора с Элен, Найт был практически уверен, что этот человек имеет то или иное отношение к суду. Фея подписывала какие-то документы, когда увидела характерную двойную «л» в своём имени. Документы, скорее всего, были составлены или обвинителем, или адвокатом. Кастр уже не раз попадал в поле зрения Найта, как возможный виновник происходящего, а вот о Падеву принц задумался впервые. Его настораживал тот факт, что адвокат не нашёл в своей обширной базе почерка, похожего на почерк на конверте. Но ведь если, как предположил Найт, злоумышленник работает в суде, то его почерк непременно должен был быть в базе. И этот факт делал Падеву подозреваемым номер один.

Стрелки на часах показывали без четверти пять, когда Найт почувствовал всплеск отрицательной энергии – тяжёлое давящее чувство на несколько секунд лишающее возможности вздохнуть полной грудью. Он уже знал это ощущение. Теперь действовать надо было быстро.

Нажал кнопку вызова медсестры. Та появилась моментально. Она пару раз заглядывала в палату и знала, что это скоро произойдёт.

– Сейчас оформлю вам бумаги, – грустно сказала она.

Найт глянул на бейджик, чтобы прочесть имя медсестры: «Нина Ермакова».

– Нина, у меня будет к вам просьба. Мне нужно срочно возвращаться домой… в другую страну. Самолёт через час. Это очень важно. Речь о жизни любимой девушки. Я не могу остаться. Организуйте, пожалуйста, похороны, – принц достал из бумажника пачку купюр. – Здесь должно хватить с запасом.

– Но мы таким не занимается, – растерянно сказала медсестра.

Найт выразительно посмотрел на неё:

– Я, правда, не могу.

– А ведь вы не её внук, – покачала головой Нина.

Найт кивнул. Он знал: когда работаешь в онкологическом отделении больницы, начинаешь хорошо чувствовать людей. Медсестра поняла не только то, что он не внук умершей пациентки, но и то, что лучше его не расспрашивать о причинах поступка.