Страница 28 из 53
– Варлаам! – окрикнул князь мальчишку, – Сбегай проверь: течёт куда надо?
– Слушаю, князь! – отрок славился быстрыми ногами, и почти мгновенно скрылся за кромкой гряды. Основная часть людей, впрочем, не торопилась покидать голову нового канала. В-основном потому, что никуда не шёл Вадак.
Вода резво бежала в пятисаженное новое русло, затем уходила вглубь горы, в подземный тоннель, уже сильно сузив поток. Зато там её глубина была больше.
Вадак крикнул, что можно сесть. Все так и сделали. Но – ненадолго. Прибежал Варлаам:
– Течёт, князь! Отлично течёт! Прямо по уступам: дошла до самого низа!
– Отлично! Молодец! – отозвался Борис, вопросительно глянув на кудесника.
– Отлично. – куда спокойней отозвался тот, – Ну вот и всё. Теперь – только ждать!.. Все могут отдыхать, и заниматься своими делами. А я… присмотрю за водой.
Трое князей дали команды. Люди, вроде как бы нехотя, поминутно оглядываясь, двинулись назад – к селениям и обычным повседневным хлопотам. Но Ратибор был уверен: такого чуда, как дыра в горе, возникшая как бы сама по себе, и могучий водоворот от крохотного камушка, они уж точно – никогда не забудут… И детям, и внукам передадут.
Сам он никуда не пошёл, так и стоя позади Вадака.
Тот, лишь окончательно убедившись, что все скрылись за кромкой гряды, подошёл к своей суме, и что-то там нашарил. Глянул, нахмурившись, на «напарника»:
– Надеюсь, напоминать не надо?..
– Не надо. Молчу, не мешаю, никому ничего не… – под движением бровей он умолк.
Вадак прошёл к устью. Встал над ним. Что-то распевно сказал на уже людском, старосытинском – Ратибор научился отличать эти языки! – наречии, и сыпанул на берег ещё какого-то порошка. Перешёл по двум переброшенным через поток брёвнам на другой берег. Снова попел и сыпанул.
Спустился к реке, и погладил воду. Впрочем, может, и не погладил… А сполоснул ладони. Снова перешёл к Ратибору. Тот молчал, даже не двинулся с места – и так отлично всё видел.
– Молодец. Терпишь. Для воина плохо… Но для будущего Вождя – хорошо.
Ладно, объясню. Это я укрепил берега Ланы – чтобы помочь ей не размыть русло. Иначе – перегородить потом не сможем. Вон: видишь камни? – Ратибор оглядел крупные валуны, лежащие по сторонам русла наготове, – Ими и перегородим… После всего. Так, на всякий случай. А иначе – затопит и всю долину! Наши друзья тогда будут жить на болоте.
А это им понравится вряд ли… Так что пусть русло – пока не расширяется. Понял?
Ратибор кивнул.
– Ну а теперь уже можем и мы сходить взглянуть – как там…
«Там» наполнялось довольно быстро.
Вода серым пока – видать, от земли – водопадом быстро спускалась по уступам вниз, к зеву пещеры. И уровень её уже был настолько велик, что она шумным потоком затекала внутрь.
Ратибор с кудесником неторопливо прошли вдоль русла нового потока, следуя всему его пути по тайге. Вода, резво обегая замшелые стволы и кусты ежевики, текла быстро – расчёт Вадака оказался верным.
Теперь тот с нескрываемым удовлетворением поглядел, как оказался затоплен первый уступ – правда, на это ушёл почти час. Кудесник молчал, Ратибор тоже помалкивал. Иногда на затопление Котла прибегали посмотреть разведчики из всех трёх посёлков – обычно молодые, совсем дети…
Вадаку и Ратибору они приветливо махали – те тоже вежливо кивали и махали.
– Ты, наверное, ломаешь голову, зачем мне нужны были звери… – наверняка Вадак даже не поворачивая головы, чувствовал, как напрягся от любопытства, подойдя ближе, юноша.
– Тоже объясню. Ты терпеливо ждал. И заслуживаешь правды… Так вот: ни один человек не может проложить канал так, чтобы уклон в нём был нужной величины, а дно – ровным, и без ям и бугров. А вот обычные мыши, да и барсуки – могут. У них это – в крови. Ощущение земли, воды, направления и уклона. – Вадак наконец повернулся лицом к Ратибору.
Того поразило одухотворённое выражение в глазах старца – словно тот говорил о всех этих мышах-бурундуках как о братьях – в том смысле, что и правда – братьях…
Правда, наученный, вслух высказать вопрос он не решился.
Чуть сощурившись, Вадак кивнул:
– Верно. В вековечном противостоянии с Силами Зла звери – те, которых мы привезли с собой – наши друзья и союзники. А вот волкольвы или чернушники – никогда ими не станут. Они – аборигены. То есть – исконные обитатели этого Мира. Мы же пока – гости. Да, так и знай – сорока, и даже пятидесяти поколений недостаточно, чтобы эта земля стала – нашей. Вошла в плоть и кровь. Стала родной…
Но – так будет. Пусть не мы – но дети и внуки… Врастут сюда. Плотью и кровью. Как эти сосны – корнями. Ты понял?
Ратибор никогда прежде не слыхал такой длинной речи от кудесника. Да ещё – о таком важном… Поэтому так и не раскрыв рта, просто кивнул.
– Молодец. – кивнул Вадак. – Вижу: понял! Так, глядишь, и толк из тебя выйдет…
К исходу седьмого дня затопления Котёл оказался полон лишь на две трети. Да оно и понятно: чем шире затапливаемый уступ, тем больше воды для него нужно. Так что к вечеру полнолуния вода стояла ещё на добрых сорок саженей ниже кромки огромной чаши.
Борис подошёл к кудеснику, уже второй час сидевшему на одном из помостов с дровами, вновь уже политыми смолой, и спросил:
– Вадак! Может быть, оставить хоть по одному человеку от посёлка – мало ли?..
– Хорошо. – внезапно уступил кудесник, – Но тогда скажите им, что как только я дам сигнал, пусть бегут от Котла – да так, словно за ними черти гонятся!
– Понял. Так всё и сделаем… – князь отошёл, и разослал людей сообщить соседям.
Через полчаса на берегу нового озера остались только Ратибор с Вадаком, да трое особенно крепких дружинников – таких приказал оставить кудесник. Воины сидели или стояли у костров, разложенных в десяти-пятнадцати шагах от края карьера. Вадак же с Ратибором – на помосте, у самой кромки. Ратибор, вначале легкомысленно болтавший ногами, вскоре проникся серьёзностью момента: мало ли… Проверил лук и колчан. Меч. Прихлопнул очередного комара.
– Знаешь что… Ложись-ка ты, да спи. Я разбужу, когда… Начнётся. – Вадак явно не шутил, как подумал было юноша, – А вот сторожевые – пусть их смотрят.
Поняв, что кудесник прав, и смысла глядеть на чёрную воду, отражавшую лишь одинокий круг луны, нет, Ратибор прилёг – тут же, под помостом.
То ли сказалась усталость, то ли – привычка к походным условиям, но заснул он почти мгновенно: он ведь знал, что его сон надёжно охраняют. Друг и соратники.
– Вставай! Да вставай же!.. Здоров же ты спать! – Ратибора трясли за оба плеча. Он рывком сел:
– Началось?!
– Да, сейчас начнётся! Нашего-то… Помощника – я уже отослал! – глаза Вадака были широко открыты, и словно горели, отражая огненные сполохи: он уже поджёг дрова на помосте, на котором они до этого сидели. Ещё два костра на противоположном берегу освещали чёрную воду, создавая странные оранжево-золотые, дрожащие от ряби воды, дорожки.
Ратибор встал. Подошёл к берегу.
По ощущениям время было самое подходящее – до рассвета часа два. Они и в прошлый раз встречали врагов в такое же. Однако никаких тревожных признаков Ратибор не увидел, сколько не напрягал зрения. Однако опыт научил его кое-чему: если кудесник говорит: «Началось!», значит – началось!.. Он снова проверил лук, колчан и меч.
Минут пять ничего не происходило.
Затем земля под ногами слегка вздрогнула.
А в центре озера…
Да – в центре озера возникла рябь куда сильней, чем случалась от ветра! Затем…
Затем внезапно – совсем внезапно! – вода по всему озеру как бы просела. И начала быстро убывать – по направлению к центру побежали настоящие волны!
А вот в центре образовалась и гигантская воронка! Водоворот! О-о! Как он завыл – протяжно и звонко: словно стая волков! В бешенной злобной круговерти, казалось, сейчас исчезнут и всосанные чудовищной силой берега, со всем вековечным лесом! Да и вообще – всё, что окружает ревущее чудовище на многие мили вокруг!..