Страница 17 из 73
идин из ведущих астрофизиков современности Стивен Хокинг большую часть своей жизни провел в инвалидном кресле. Он не может передвигаться, не может даже говорить. Общается с миром и управляет своей инвалидной коляской с помощью сенсорного компьютера. При этом Хокинг объездил с выступлениями и лекциями весь мир, продолжает работать, пишет книги, женат, имеет детей.
И сдаваться не собирается.
Глава 6
ШКОЛЬНЫЕ ХУЛИГАНЫ
Поплавай с имбецилами
Q-la уроке ботаники съел наглядное пособие. 'JRoB. родители. давайте ребенку деньги на завтрак!
Запись, сделанная учителем в дневнике
_ —--1исы Валентиновны Лимбоцкой был этакий педаго
гический прием — самых отъявленных монстров и юных девиантов подсаживать к мальчикам хорошим и правильным, смешивать, так сказать, агнцев и козлищ. Как говорила сама Василиса Валентиновна, «чтоб тупарей разбавить в следующей четверти».
В результате подобной педагогической практики в один прекрасный момент я угодил в лапы великого и ужасного С. Конопатова (кличка Конан), от одного имени которого трепетали все школьные «ботаноиды», а с герани на подоконниках осыпались цветочки.
За неделю до пересаживания я впал в коматозное состояние. Мне казалось, что меня пересаживают не к Конопатову, а прямиком в преисподнюю. Что до конца четверти я точно не дотяну — Конопатов сожрет меня живьем. Его учителя и те побаивались, а уж я…
Я трепетал.
Я перебрал множество способов спасения. Начиная с излюбленного малолетними неудачниками побега из дому (к счастью, хватило ума передумать), заканчивая традиционным объеданием мороженым и заболеванием ангиной (здесь ума не хватило). В результате поедания пяти порций пломбира ангины я не за-
работал'. Заработал почему-то стремительный фурункулез. И, покрытый здоровенными нарывами на теле и мелкими язвами в душе, я отправился на последнюю парту, где полновластно царствовал Конан.
Конан, взглянув на меня, заявил на весь класс, что к нему подсадили какого-то чирьястого…
После чего я подвергся полному арсеналу хулиганских выходок — от обязанности делать все домашние задания до хрестоматийного намазывания стула клеем и вымогания мелочи на петарды к двадцать третьему февраля.
От Конана меня не спасло ничто. Просто через пару недель он утратил ко мне хулиганский интерес. К тому же он быстро смекнул, что помощь в диктанте по русскому гораздо ценнее, чем радость от мелких гадостей в отношении меня.
А потом его и вообще в другую школу перевели.
Будучи уже взрослым, решил проверить, есть ли вокруг меня хоть один человек, у которого в детстве малолетние школьные злодеи НЕ вышибали бы деньги, жвачку или приглянувшийся им ремень со штанов. Результат легко предсказать. Ни одного такого человека не обнаружилось.
Ни одного.
Тебя скорее всего тоже грабили в школьном туалете.
Ты получал по уху в раздевалке.
Делал домашние задания за баранов, свято верящих в то, что Гегель — это просто Гоголь с ошибками.
-|ю№ОРМАаМЯ |--
Гоголь Николай Васильевич — русский писатель.
Гегель Георг Вильгельм — немецкий философ.
Терпел обидные и малоостроумные прозвища.
Ненавидел себя и весь мир.
Кусал в кровь локти. Возвратившись после уроков домой, вынашивал планы страшной мести. Возьму у папы ружье, научусь карате, стану машиной смерти — знакомая песня…
Хныкал где-нибудь на балконе, если доставали уже плотно.
Не парься. Не думай об этом. Плюнь. Ты в большой компании с вполне приличными и даже выдающимися людьми. Вдумайся в сии банальные примеры.
Наполеона наверняка дразнили недомерком в артиллерист-ском училище и делали ему «сливу». Говорили, что «маленькая собачка— и в старости щенок», ха-ха-ха.
Байрона, великого английского поэта, называли кривоногим — одна нога была чуть короче другой. И в пятачину ему, и в пятачину…
Эйнштейна — дурачком, дебилом и сыном электрика.
Пушкина, который, как известно, «наше все», веселые царскосельские лицеисты скорее всего обзывали мавром. Что в современном понимании все равно что ниггер.
Ты в приличной компании, парень. В весьма и весьма приличной. Если задуматься, то еще неизвестно, стал бы Наполеон Наполеоном, если бы хулиганы на Корсике XVIII века были бы ребятами добрыми и дружелюбными.
А
I ИНФОРМАЦИЯ I Наполеон Бонапарт
французский император, уроженец Корсики, считается великим завоевателем.
Байрон Джордж — английский поэт-романтик XIX века. Эйнштейн Альберт — физик XX века, основатель современной физики.
Пушкин — он Пушкин и есть.
Вообще эта глава предназначена в основном для мальчиков. Именно они по большей части изнемогают от хулиганского произвола. Девочки страдают от школьных хулиганов в меньшей степени. И если это случается, то хулиганы, как правило, ровесники. Старшие ребята редко обижают младших девчонок, разве что уж совсем откровенные придурки. Впрочем, девочек тоже все-таки беспокоят, об этом мы тоже поговорим.
Хулиганы (будем называть их все-таки хулиганами, все остальные названия этой прослойки молодежи либо неприличные, либо жаргонные) чрезвычайно распространены на всех широтах нашей великой страны. В одних местах их больше, в других — меньше. Но есть они везде. И так уж повелось, что значительная часть этой злобной молодежи сосредоточена в школах.
А где ж ей еще сосредотачиваться?
ПРИМЕР
Учительница русского языка Василиса Валентиновна Лим-боцкая, которая, по слухам, до того, как перейти в нашу школу, успела поработать даже в колонии для несовершеннолетних преступников, всегда произносила это слово несколько на британский манер.
Не «хулиганы», «хулиганы», с ударением на «и». Получалось очень красиво и даже слегка аристократично: «Эй ты, хулиган недоделанный, я тебя сейчас в окно вставлю, будешь там худеть до тех пор, пока белый снег не растает».
Или так: «Я еще из твоего папы носки вязала, а он был известный хулиган, не в пример тебе». Забавно, но Василиса Валентиновна была права — само слово проистекает вроде как от фамилии английского семейства Хулиганов, широко прославившегося своими дикими выходками, пьянством и безнравственным поведением.
Наши герои от своих английских предков отличаются мало.
Жизнь школьного хулигана — все равно что жизнь голливудской кинозвезды. Типа Брэда Питта или Тома Круза. Всегда на виду. Каждый шаг становится достоянием общественности, каждый плевок порождает слухи, каждый вздох обсуждается в туалетах и за курильными углами.
Вся школа знает.
Что Волос каким-то чудом после окончания школы поступил в сельхозинститут для детей-дебилов.
Что Афон разгрызся со своей Кочергиной.
Что Тучу привлекли к административной ответственности за немотивированный поджог сиденья в автобусе.
Эта информация передается и слушается с благоговейным восторгом — наверное, с таким восторгом неграмотные древние греки слушали рассказы Гомера. Потом, по прошествии лет, задумываешься, насколько все это жалко и ничтожно, смеешься над собой, но в двенадцать лет эпопея с поджогом автобусного сиденья кажется тебе великим подвигом.
Поступком истинного небожителя.