Страница 92 из 120
Она вдруг покраснела как девчонка и, хихикнув, выскользнула из моих объятий, устремилась в коридор. Я ухмыльнулся и последовал за ней. Хотелось добраться до этого "ночлега" побыстрее.
Мы старались не шуметь, спускаясь с крутой лестницы. Я помог волшебнице спрыгнуть с высокой ступеньки. Затем, как можно тише, прокрались мимо спящих Юлианы, Харма и Фрига, расположившихся рядом с огнем трилитов. Обошли Лихтора по широкой дуге, чтобы не разбудить, а потом Адель повела меня к огороженному с двух сторон уютному закутку, где горел огонь, и лежала наша походная постель. Волшебница стрельнула взглядом и поманила меня тонким пальчиком, одновременно развязывая тесемки своей кофты. На мгновение мне показалось, что я схожу с ума. Может это все лишь какое-то видение.
- Ну что встал? Иди сюда, - произнесла она немного недовольно, а потом подумала и добавила. - Исполним наш супружеский долг?
Отвести взгляд от выбирающихся из-под одежды форм женского тела я не мог.
- Ну же, Марк. Я хочу этого не меньше тебя.
Больше я колебаться не стал, а устремился навстречу Адели.
Волшебница безмятежно спала, уткнувшись в мое плечо. Она улыбалась во сне. Мне же заснуть никак не удавалось, несмотря на невыносимую усталость. Казалось бы самоубийственная схватка с карателями Хаммерита, долгая дорога сюда и бурная ночь с Адель должны вырубить меня, но я не мог сомкнуть глаз.
Буря снаружи прекратилась, молнии больше не сверкали и гром не гремел, слышался лишь приглушенный шум дождя. Я лежал на спине, закинув локоть за голову, и наблюдал за причудливым танцем теней на лице волшебницы.
Спустя несколько часов моих бесплодных попыток задремать, я решил пройтись. Аккуратно выскользнув из объятий Адель, я завязал рубашку, натянул штаны и отправился в главный зал.
Здесь оказалось холодно, поддувал сквозняк. Разбойники крепко спали. Юлиана прижалась к Харму, Фриг расположился рядом. Чуть в стороне сопел Лихтор, завернувшись в свой плащ. Я поежился, обошел по кругу алтарную часть и вошел внутрь. Огонь под алтарем все еще горел, облизывая каменную плиту красными языками пламени. Я подошел поближе и пригляделся. Алтарь покрывала запекшаяся кровь... Скорее всего здесь своим богам приносили жертвы дикие шаманы. Возможно даже человеческие. Я осторожно потянулся и положил ладонь раскаленный камень. И вдруг на какое-то мгновение, лишь на короткий миг мне привиделось, что моя рука погружается в густую булькующую красно-бурую кровь. Я резко отдернул ее, замечая как тяжелая капля со шлепком капает на пол с моих пальцев. Моргнул и все прекратилось. По спине пробежали мурашки. Я вспомнил Лабиринт с его кровавыми болотами, затягивающими в себя тех, кто рискнул зайти слишком далеко. Непроизвольно я попятился от алтаря, пока не уперся спиной в один из вертикальных каменных блоков одного из трилитов. Какое-то время я так и стоял, ожидая любых неприятностей, но алтарь больше никак себя не проявлял, и мне удалось унять дрожь, успокоиться, поразмыслив над случившимся.
Все это очень не хорошо В другое время я бы предположил, что от усталости и отсутствия сна мне мерещится всякий бред, но в свете последних событий готов был отказаться от такой версии. Древний храмовый комплекс, скорее всего, был не младше чем Лабиринт в Адраке. Нельзя исключать возможности, что и культ один и тот же. Бррр! Все эти шаманские постройки поглощали чужую энергию, сосали человеческие жизни, и шаманам перепадали крохи могущества их богов. К счастью этот культ сейчас мертв, но кто знает куда делись их боги - Лабиринт тот до сих пор работает... А этот храм? Я еще раз поглядел на монолиты. Дальний трилит оказался самым высоким. Чтобы дотянуться до верхней горизонтальной плиты нужно поставить на мои плечи еще двух таких же человек с меня ростом. Я присмотрелся к этому трилиту повнимательнее. Верхний блок оказался испещрен наскальными рисунками. На остальных четырех подобные изображения отсутствовали. Я обошел алтарь и приблизился. Иероглифы почти стерлись, но кое-что разобрать удалось.
...Лик кроткий и невинная душа
Не знает в жизни счастья и добра.
Огонь костра сжигает её плоть,
И жжёт нутро пылающая топь,
И свет души во власти тьмы.
Угасает непорока тело,
Превращаясь в прах.
И как всегда жестокая судьба
Всех ангелов уводит в никуда...
Что-то за спиной треснуло, и я резко развернулся. На алтаре лежала совсем молоденькая девчонка без одежды, а вокруг взявшись за руки стояли люди в серых балахонах шаманов. Под алтарем полыхало пламя. Жертва была прикована цепями, извивалась и страшно кричала. Ужасный вопль заглушал звуки ритуальных барабанов. Лица палачей же оставались беспристрастны. Один из них церемониально медленно достал ритуальный кинжал и сделал глубокий надрез в районе живота девушки. Полилась кровь. Капая на алтарь, она шипела и мгновенно сворачивалась. Я не думал, что кричать можно еще громче. Кожа девушки уже стала обугливаться, мне в нос ударил тошнотворный запах жареного мяса. Куриное крылышко, съеденное за ужином, вот-вот выскочит наружу. А видение не прекращалось, не смотря на все мои попытки от него избавиться. Эти старые камни крепко держали мой разум и требовали досмотреть сцену до конца. Белоснежная кожа чернела, но жертва не умирала. Она уже не вырывалась и не кричала, лишь тихо хрипела. Барабаны отбивали в ушах смертельный ритм. Меня начинало трясти. Пламя разгоралось все сильнее. Языки огня облизывали тело невинной девушки, пили его... Я почувствовал, как алтарные древние камни смакуют боль, страдание, предсмертную агонию, пожирает страх. Все увиденное мной оказалось настолько чудовищным, что я и сам почувствовал потерю силы. И тут все закончилось. Я стоял в алтарной и смотрел на пустую плиту. Пламя тускло горело в дольмене, ничем не выдавая свою прожорливую природу. Но я знал, алтарь наблюдает за мной, как смотрели стены Лабиринта, он голоден, давно не питался и горит желанием вытянуть из меня хотя бы страх.