Страница 27 из 35
"Дойчланд" в открытом море
И вот, на верфи "Вулкан" в Штеттине, началась перестройка судна - полностью перебрали силовую установку, настроив паровые машины на куда меньшую мощность, после переборки обе машины выдавали лишь 15 000 л.с. суммарно, что давало ход в 17,5 узлов, зато расход топлива упал до 140-250 т в сутки, хватало пара от двух, а то и одного котельного отделения из 4-х. Убрали часть носовых и кормовых угольных ям, тем самым расширив вместимость провизионных погребов. Установили новые холодильные машины для продуктов (в трансатлантических рейсах обходились льдом из ледников). Полностью уничтожили все помещения второго и эммигрантского класса, перепланировав их на новые надобности. Радикально перепланировали и каюты первого класса. Теперь каждая каюта имела "салон" (гостиную) и спальню. Заменили и все санитарное оборудование, сделав "удобства" в каждой каюте. Прогулочную палубу удлинили и вдоль всего корпуса судна сделали "променад", такого решения не было еще ни на одном океанском пассажирском судне тех лет. В результате перепланировки помещений, брутто вместимость судна подросла до 16 703 БРТ, а полное водоизмещение до 26 920 тонн. С целью успокоения качки пароход, одним из первых, получил цистерны Фрама (до того испытанные только на небольшом пароходе "Метеор"). Появился пальмовый сад (на "Олимпике" и "Титанике" лишь повторят успех немцев) и, впервые, был выделен сектор "для некурящих". Расширенный за счет части кают на носу обеденный зал вмещал всех пассажиров за одну смену. Появился гимнастический зал с аппаратами для механотерапии доктора Цандера - новое направление в гигиене тех лет (попросту качалка пополам с искусственной тряской - электрическая лошадь, электроверблюд). Полностью переделали электрическую систему, новые генераторы, герметичное электроосвещение душевых кабин и умывальников, подсветка ванных, электрические вентиляторы (кондиционирования воздуха на судах тех лет еще не было). На судне появился книжный магазин, фото-кино лаборатория и многое другое. Для того, что бы пассажир хотя бы узнал о предоставленных ему возможностях, на борту пришлось открыть информационное бюро. Оно же заказывало экскурсии в портах посещения. Пожалуй, единственным недостатком сочли то, что на полубаке не удалось оборудовать помещение для хранения автомобилей, эти помещения потребовались под расширившийся обслуживающий персонал. Полностью перерожденный лайнер получил белоснежную окраску, в цвет военно-морского флота мирного времени, и новое имя - "Дойчланд" стал "Викторией-Луизой". Его пассажировместимость сократилась до 487 человек (понятно, что все каюты либо люкс, либо первый класс), а количество экипажа и обслуживающего персонала возросло до 620 человек.
В октябре 1911 года круизное судно впервые зашло в Нью- Йорк. Это был триумф. Практически в каждом рейсе полная загрузка. Норвежские шхеры, Шпицберген (для круизов на север корпус временно перекрашивали в черный цвет), острова Карибского моря и прочие экзотические места (из лета в зиму, из зимы в лето - вот девиз круизов) - где только не побывала новая "Виктория-Луиза", неизменно оставаясь сверхприбыльной. На круизы в рождественский сезон билеты раскупались еще летом. В 1913 году для "почтеннейшей" рублики был организован специальный рейс на открытие Панамского канала.
В июне 1914 года лайнер, для текущего ремонта, прибыл в Гамбург. При постановке в док, из-за ошибки персонала, он опрокинулся и затонул прямо в доке. Усилиями четырех буксиров его вернули на ровный киль, но ремонт затянулся. Поэтому к моменту стрельбы в Сараево лайнер не успел на очередной круиз в Панаму. Императорский флот помнил про свой потенциальный "пароход-крейсер". 3 августа 1914 года "Виктория-Луиза" получила свою "повестку на фронт".
"Виктория-Луиза" в Нью-Йорке
Его величества вспомогательный крейсер "Виктория-Луиза" быстро лишился всякой роскоши, а часть его помещений опять стали угольными ямами. На подготовленные еще при постройке основания на баке и юте установили четыре новенькие 105 мм пушки (можно было бы поставить еще минимум две, но на германском флоте столкнулись с серьезной нехваткой артиллерии даже в главной базе флота). В погребах, предусмотренны еще при постройке и обшить дополнительными стальными 4 мм листами, разместили боезапас. Рядом с мостиком установили четыре безнадежно устаревшие 37 мм пятиствольные револьверные пушки Гочкиса, скорее для сигнализации и поднятия морального духа экипажа, а экипаж на пароходе получился приличный - 22 офицера и 448 матросов. Всю переделку ударно выполнили за 5 суток. И... 8 августа 1914 года готовый к выходу крейсер - выводят из состава флота. Выпустить "Викторию-Луизу" вслед за "Кайзером Вильгельмом дер Гроссе" для охоты на британские пароходы в Атлантике так никто и не решился. Орудия сняли и отправили на другие корабли, экипаж расскассировали, а дважды выпотрошенный пароход бросили у причальной стенки. Это была самая короткая карьера немецкого крейсера. Все четыре года войны "Виктория-Луиза" провела у причальной стенке. Никакого применения ей так и не нашли.
Конец войны стал личной трагедией для Альберта Баллина - во время обострения международной обстановки в июне-июле 1914 года он выступал против войны, из-за чего поссорился с кайзером, с которым до того находился в весьма доверительных отношениях. За время войны больше половины судов компании HAPAG попали в руки союзников, а часть погибла. Конец войны и контрибуции должен, был, означать полный крах того дела, которому Баллин посвятил всю свою жизнь. Из трех построенных им перед самым началом Первой мировой войны гигантских лайнеров ("Император", "Фатерлянд" и "Бисмарк"), воплощавших весь опыт эксплуатации "Дойчланда", "Америки" и других судов - умеренная скорость и высокий комфорт (и безопасность в пику "Титанику"), два уже служили врагу, а один гнил у достроечной стенки завода. В общем, узнав о мирных переговорах Германии с союзниками, 9 ноября 1918 года гениальный и генеральный директор "Гамбургско-американской линии", умевший до того находить выход из любого положения, и как кот, падать только на четыре лапы, нашел для себя единственный выход - он принял яд.
"Виктория-Луиза", бывший рекордсмен "Дойчланд" пережила своего заказчика. Обшарпанная, выпотрошенная, частично разворованная посудина просто не привлекла внимания союзной комиссии по контрибуциям и осталась у HAPAG, опять став флагманом флота компании. Начали ее ремонт, и снова невезение - пожар уничтожил вновь установленное холодильное оборудование. Теперь о восстановлении пассажирских помещений для "чистой публики" можно было забыть, денег не было ни на что. Но немцы плохо умеют сдаваться. Корабль подлатали, перестроили носовую часть, выкинули первые два котельных отделения, установив наилучшим образом сохранившиеся котлы в кормовые отделения. Взамен окончательно проржавевших четырех труб на бывшем лайнере появились две меньшего размера, склепанные из листов, валявшихся на верфи. Еще раз перебрали машины, так что они, кое-как, но стали давать 16-узловой ход. Более того - котлы перевели на питание мазутом, что позволило сэкономить на кочегарах. Выгоревшую носовую часть оборудовали под обширные трюмы, теперь судно могло брать приличный груз. Фок-мачту перенесли за капитанский мостик, придав силуэту даже некоторую лихость, а в носу оборудовали 4 мощных крана. Оставшиеся помещения переоборудовали для приема более чем полутора тысяч эммигрантов. Сокращенный до разумного предела экипаж составил 280-300 человек. И все это в разоренной послевоенной Германии, в условиях галлопирующей инфляции, когда карандаш мог стоить миллионы, а потом и миллиарды марок. В общем на верфи "Вулкан" сотворили чудо. Чудо назвали "Ганза".