Страница 3 из 115
Добро пожаловать в двадцать первый век.
Передвижная вечеринка в биопространстве, за которой увязался Манфред — это странный аттрактор, влекущий мигрантов из Америки, которые уже десятилетие заполоняют европейские города — не трастафари[13], но честных политических диссидентов, уклонистов и застрявших жертв неудачного аутсорсинга. Это — подобие швейцарских кафе, в которых собирались русские мигранты почти столетие назад. Это место, где завязываются странные знакомства, где пути развития пересекаются, и случаются короткие замыкания, ведущие прямиком в будущее. Сейчас вечеринка остановилась на заднем дворе Де Вильдермана, в трехсотлетней питейной, чье меню простирается на шестнадцать страниц, а бревенчатые стены потемнели от времени, как застоялый эль. Воздух здесь густ от запахов табака, пива и мелатонинового спрея — это посетители отчаянно пытаются совладать с ужасающей силы синдромом смены часовых поясов. Половина из них предпочитает делать это в одиночестве, а оставшаяся половина — болтая друг с другом на ломаном европейском новокреольском. «Мужик, ты видел? Он похож на демократа!» — заявляет белобородый повеса, подпирающий стойку. Манфред проскальзывает рядом, ловит взгляд бармена.
«Стакан берлинского белого, пожалуйста».
«Ты пьешь эту дрянь?» — спрашивает повеса, покровительственно прижимая к себе стакан кока-колы. Поводя рукой: «Нет, ты не хочешь этого делать… В нем полно спирта…».
Манфред ухмыляется: «Зря ты отказался от закваски. В этой жиже полно прекурсоров нейротрансмиттеров, фенилалалин, глутамат и все такое».
«Но я думал, это называется пиво…»
Манфред не слушает — одна его рука лежит на полированной латунной трубе, качающей из бочонка за стойкой наиболее популярные средства избавления от жажды. Кто-то из подрабатывавших в баре приделал к ней контактный жучок, и теперь электронные визитки всех посетителей, кто посещал бар в последние три часа, и у кого электронные устройства образуют собственную персональную сеть, выстроились в ряд и ожидают внимания. Воздух полон сверхширокополосной болтовни, и Bluetooth[14]., и WiMAX[15], и Манфред бегает глазами по нескончаемому списку сохраненных визиток в поисках некоего имени.
«Ваш напиток». Бармен протягивает кубок невероятной формы, наполненный синей жидкостью под шапкой опадающей пены, откуда под очень странным углом торчит соломинка. Манфред берет его, направляется в конец зала, и поднимается по ступенькам на балкон, где парень с сальными дредами болтает с каким-то костюмом из Парижа. Тут завсегдатай у стойки наконец-то его узнает, глядит расширившимися глазами и драпает к двери, чуть не расплескав свою кока-колу.
О-ч-черт, думает Манфред. Надо заполучить еще времени на сервере. Он знает, что это значит: сейчас все его сайты зависнут, перегруженные запросами. Жест в сторону стола: «У вас не занято?»
«Будь моим гостем» — говорит дредастый. Манфред отодвигает стул, и тут замечает, что его собеседник — некто в безупречном деловом костюме с нагрудными карманами, строгом галстуке, и со стрижкой ежиком — девушка. Она кивает ему и улыбается уголками губ, без сомнения, заметив его задержавшийся взгляд. Мистер Дреды тоже кивает. «Ты Макс? Я так и понял».
«Конечно». Манфред протягивает руку, и они обмениваются рукопожатием. Его карманный коммуникатор[16], осторожно производит обмен цифровыми отпечатками пальцев и подтверждает, что рука принадлежит Бобу Франклину, прыткому стартаперу[17] из Рисерч Триангл с рекордным венчурным капиталом, который позднее ушел в микромашинерию и космические технологии. Франклин заработал свой первый миллион двадцать лет назад, а теперь он — эксперт по инвестициям во всем, что связано с экстропианством[18]. Предпочитает вести свои дела исключительно за границей, особенно с тех пор, как Федеральная Налоговая Служба окончательно озверела в своих попытках во что бы то ни стало заткнуть зияющие бреши дефицита бюджета. Они с Манфредом были виртуально знакомы уже лет десять, и вели электронную переписку, но вживую повстречались только сейчас.
«Костюм» молча подталкивает к нему деловую визитку. На визитке маленький чертенок: трезубец смотрит на Манфреда, из-под ног вырывается пламя. Манфред берет карточку, приподнимает бровь: «Аннетт Димаркос? Рад знакомству. Кажется, я еще не встречался ни с кем из отдела маркетинга Арианспейс».
Она тепло улыбается в ответ: «Ничего. И мне еще не доводилось встречать известных венчурных альтруистов». У нее заметный парижский акцент, недвусмысленное напоминание: даже сам факт того, что она заговорила — уже снисхождение. Ее камеры-сережки с любопытством наблюдают за ним, кодируя все происходящее для корпоративных архивов. В отличие от американских мигрантов, заполняющих бар, она — коренной новый европеец.
«Боб? Предполагаю, ты не просто так пришел на бал?»
Франклин кивает, четки стучат. «Да, чувак. С самого момента, когда „Теледезик“ накрылись, мы, в общем-то, ждем. Если у тебя есть что-нибудь для нас, мы снова в игре».
«Хм-м-м». Когда дешевые аэростаты и чуть менее дешевые высотные беспилотники на солнечных батареях подняли в воздух сеть широкополосных лазерных ретрансляторов, группировке «Теледезик» пришлось отправиться на свалку. С этого начался серьезный спад в спутниковой индустрии.
«Депрессия непременно закончится, рано или поздно… но…» — кивок в сторону Аннетт из Парижа — «При всем уважении — не думаю, что в переломе будет участвовать хоть кто-то из нынешних флагманов».
Она пожимает плечами. «Арианспейс ориентированы на будущее. Мы непрерывно отслеживаем положение дел. Картель космических перевозчиков не просуществует долго, а спрос на ретрансляцию не может оставаться единственной силой, контролирующей рынок. Мы должны исследовать новые возможности. Я лично внесла вклад в диверсификацию, участвуя в адаптации реакторов для подводных лодок, в разработке нанотехнологического производства в условиях микрогравитации, а так же в проектировании орбитальных отелей. Мы обладаем большей гибкостью, чем американская космическая промышленность». На протяжении всей этой тирады из корпоративного арсенала ее лицо — точеная маска, но когда она добавляет последнее, он ощущает скользящую в ее словах насмешку.
Манфред пожимает плечами. «Да-да, что-то в этом духе…» Он начинает потягивать свое берлинское белое, а Аннетт пускается в долгий и восторженный рассказ о том, как Арианспейс стали диверсифицированным доткомом[19] с орбитальными устремлениями и полным набором коммерческих ответвлений: например, сценами для съемок Бондианы и перспективной цепочкой космических отелей на низкой околоземной орбите.
Ее собственная точка зрения, очевидно, не совпадает со сказанным. Ее лицо, внеполосный сигнал, недоступный камерам в серьгах, говорит куда больше, чем голос — едва ли можно не заметить, какая скука отражается на нем в соответствующие моменты, перемежаясь со скепсисом и отрицанием. Манфред подыгрывает, периодически кивая и пытаясь выглядеть так, как будто воспринимает все всерьёз, однако подрывной комизм выступления Аннетт завладевает его вниманием гораздо успешнее, чем само содержание корпоративной речи. Франклин, уже давно спрятавший нос в кружку с пивом, трясет плечами и старается не заржать в голос, глядя на то, какими жестами Аннетт сопровождает свои тирады и выражает свое собственное мнение о предпринимательских потугах руководства. Однако в одном тот, кому принадлежит озвученная точка зрения, все-таки прав — благодаря отелям и воскресным орбитальным прыжкам Арианспейс до сих пор приносят прибыль. В отличие от Локхид-Март-Боинга и прочих, которые немедленно пойдут читать одиннадцатую главу[20], если Пентагон все-таки пережмет им капельницу с финансированием.
13
Образовано от двух слов — trust, доверие, и растафари.
14
Медленный протокол радиосвязи между электронными устройствами, популярный в начале XXI века.
15
Наиболее широкополосный и быстрый доступ в информационную сеть начала 21 века, использующий микроволновый радиодиапазон вблизи 2,45 GHz
16
Ранняя разновидность смартфона, переносного компьютера-телефона, более ориентированная на общение, а не на глазение в экран.
17
В реальном мире — предприниматель, ухитрившийся раскрутить свой проект с нуля. Возможно, ценой некоторой перестройки образа мышления.
18
Философия, постулирующая, что на пути улучшения качества и условий жизни человека можно зайти как угодно далеко, и ищущая эти пути безо всяких предубеждений.
19
Корпорация, ключевым элементом функционирования которой являются сетевые технологии. Как продемонстрировал лопнувший накануне XXI века пузырь доткомов, с этим надо не переборщить.
20
http://en.wikipedia.org/wiki/Chapter 11, Title 11, United States Code, глава о банкротстве во всеобщем своде федеральных законов Америки.