Страница 4 из 35
– Одно дело распознавать знамения богов, и совсем д-другое – совершать обряд прилюдно!
– Я уверен, что оба вы отлично справитесь, – сказал отец Луция, лучась от гордости за сына и Клавдия, которые выступали нынче единственными претендентами на членство в коллегии.
Клавдий был внуком Ливии, жены императора, и, следовательно, внуком Августа, но его не признавали таковым ни по крови, ни по закону, поскольку Август не усыновлял покойного отца Клавдия – Друза Германика. Но все же юноша был внуком Марка Антония и сестры Августа Октавии, а потому приходился внучатым племянником императору и довольно отдаленной родней – кузеном Луцию.
Клавдий и Луций были одногодками. Последние месяцы они совместно изучали науку предсказаний. Молодые люди крепко сдружились, хотя отец Луция находил в них больше различий, чем сходства. Луций был на редкость красив, хорошо сложен и обладал изысканными манерами – факт, а не предвзятое мнение ослепленного любовью отца, – тогда как Клавдий, пусть рослый и недурной наружности, держался скованно и пришибленно, часто заикался и страдал лицевыми тиками, да в придачу подергивал головой. Иногда его заикание и судорожные подергивания усиливались. Кое-кто усматривал в этом умственную неполноценность. Однако на самом деле Клавдий, несмотря на молодость, являлся знатоком старины и погрузился в детали римской истории глубже всех, кого знал Пинарий-старший. Последний целиком и полностью одобрял дружбу сына с кузеном, а та опасность, о которой он недавно предупреждал Луция, – рискованность чрезмерной близости к императору и его кругу – вряд ли грозила Клавдию, поскольку император, смущенный физическими недостатками юноши, не подпускал его к себе.
Прозвучал гонг. Авгуры прекратили беспорядочные блуждания и рассредоточились в соответствии рангу и возрасту по четырем сторонам Авгуратория. Магистр коллегии вышел на середину площади, призвал к себе Луция с Клавдием и вопросил:
– Кто выдвигает сих новых членов?
Отец Луция шагнул вперед и положил руку на плечо сына:
– Я, Луций Пинарий, авгур, выдвигаю моего сына, Луция Пинария.
Из толпы выступило новое действующее лицо: старик, который, похоже, ничуть не заботился о собственном внешнем виде. Седые волосы нуждались в стрижке, а ветхая трабея помнила лучшие времена. Но когда он положил руку на плечо Клавдия и заговорил, в голосе прозвучала неоспоримая властность:
– Я, Гай Юлий Цезарь Октавиан Август, авгур, выдвигаю моего племянника, Тиберия Клавдия Нерона Германика.
Магистр кивнул:
– Тогда перейдем к испытанию. – Далекий раскат грома побудил его взглянуть на небо. – Прорицательство есть способ, которым род человеческий определяет волю богов. Боги являют ее в знамениях, которые мы называем ауспициями. Познавшие способ умеют различить, благоприятны они или нет. Гадание указало, где возвести Рим. Как сказал Энний в начале одного из своих стихов: «По августейшем гаданье основан был Рим знаменитый»[5].
По расширении Римской империи мы встретились с другими народами, которые гадали иначе. Этруски изучали внутренности священных животных; вавилоняне наблюдали за звездами; греки внимали слепым пророкам; иудеев наставлял горящий куст. Но подобные пути не в римских обычаях: это низшие способы прорицательства, как очевидно из меньшей удачи, которая сопутствовала их приверженцам. Гадание римское, доставшееся нам от древнейших предков, – авгурство, и оно было, есть и всегда будет лучшим и самым истинным способом познания воли богов.
– Слушайте, слушайте! – вскричал Август, понуждая к тому же толпу.
– Есть пять видов авгурства, – продолжил магистр, – пять средств получения ауспиций. Самые убедительные ауспиции являются в громе и молнии, исходящих непосредственно от Юпитера. Ауспиции можно различить и по явлению некоторых птиц – ворона, вороны, совы, орла и стервятника. От второго, связанного с птицами вида авгурства происходит третий, который наши предки первоначально изобрели для военных кампаний, где ауспиция может понадобиться в любой момент для принятия судьбоносного решения. Авгурство третьей разновидности осуществляется так: из клетки выпускают курицу, рассыпают перед нею зерно и следят, как она клюет или не клюет пищу. Ауспиции также можно добыть от четвероногих животных, и это следующая разновидность. Если лисица, волк, лошадь, собака или любое другое существо о четырех ногах пересечет человеку дорогу или явится в неких необычных условиях, то смысл сего может истолковать только авгур; однако важно помнить, что данный четвертый вид гадания применяется только для прорицаний частных и никогда – государственных. Авгурство пятого вида имеет дело со всеми знамениями, которые не подпадают под перечисленные четыре категории, и к ним относятся всевозможные необычные события: рождение двуглавого животного, падение странного предмета с небес, огонь, который появляется и исчезает без следа. Гадание пятого рода может осуществляться и по обычным происшествиям: чиханию, спотыканию, ошибке в имени или слове.
Клавдий вдруг дернул головой. Луций едва заметил его движение краем глаза, но оно не могло укрыться от собрания. Не был ли спазм знамением богов, о котором только что говорил магистр? Луций решил, что нет; каждый знал, что Клавдий с детства подвержен тику. Иногда конвульсия – это просто конвульсия. В толпе тем не менее тревожно зашептались.
Магистр притворился, что ничего не заметил.
– Луций Пинарий, какое авгурство покажешь ты нам сегодня, дабы установить, благосклонны ли боги к твоему членству в коллегии?
День выдался ненастный, и ответ был очевиден.
– Первой разновидности, – произнес Луций.
Все отступили, оставив Луция одного посреди Авгуратория. Он медленно повернулся вокруг своей оси, изучая небо. На юго-западе грозовые облака собрались гуще, и он указал на них литуусом. Авгуры столпились за спиной у юноши. Луций очертил литуусом квадрат. Слева направо тот вобрал в себя пространство от крыши храма Дианы на Авентинском холме до крыши храма Юпитера на Капитолийском; снизу доверху – расстояние от горизонта до зенита. Выделив небесный сегмент, Луций опустил литуус и принялся наблюдать и ждать.
Поначалу он был терпелив и старался не моргать, потом начал волноваться. Боги, включая Юпитера, не всегда подавали знаки. Вдруг молнии не будет? В таких обстоятельствах отсутствие знака воспримут как неблагоприятную ауспицию. Луцию почудилось, что сзади забормотали и зашаркали, будто авгуры тоже теряли терпение. Как долго полагается ждать? Решение должен принять старший авгур, в данном случае – император. Они могут простоять до ночи в ожидании вспышки – или Август завершит испытание уже в следующую секунду.
Сердце Луция бешено колотилось. Ожидание сводило с ума! Если ничего не произойдет, как с ним поступят? Что скажет отец? Он осознал, что сжимает литуус до побеления костяшек, сделал глубокий вдох и ослабил хватку. Другой рукой скользнул за пазуху, под трабею, и прикоснулся к золотому амулету.
И тут он узрел вспышку. В следующий миг позади приглушенно ахнули, а через несколько ударов сердца донесся удар грома. Далекая вспышка возникла слева, над самым храмом Дианы, но все-таки в пределах очерченной области. Молния слева считалась благоприятным знамением – чем дальше влево, тем лучше. Добрая ауспиция! Юпитер явно доволен. И тут, словно с целью развеять последние сомнения в его одобрении, в том же месте один за другим мелькнули несколько слепящих зигзагов, в сопровождении череды громовых раскатов. Для Луция далекий рокот уподобился восхищенному смеху богов.
– Ауспиция благоприятна! – вскричал магистр. – Есть ли здесь авгур, который считает иначе?
Луций оглянулся и отыскал в толпе отцовское лицо. Отец улыбался, как и те, кто стоял вокруг.
Похоже, улыбался и Август, хотя Луций не смог разобраться в выражении лица старика. В глазах императора не было радости, только усталость, а желтозубый оскал напоминал скорее гримасу.
5
Энний Квинт. Анналы (перевод Д. Кончаловского).