Кровавая осень

– Я думал, вы должны быть на передовой.

Нила обернулась и увидела Адамата. Инспектор сидел прямо на земле и выглядел измученным, сильно постаревшим за последние несколько дней.

– Меня отослала сюда Абракс. У меня нет необходимого опыта, чтобы принести пользу в бою.

– Ах вот как. Что ж, полагаю, это справедливо. – Он улыбнулся, видимо желая смягчить жестокость своих слов. – А я слишком стар, чтобы сражаться.

– Мне встречались солдаты на десять лет старше вас.

– Я не держал в руках мушкет со времен обучения в академии и скорее случайно зацеплю штыком соседа, чем использую его по назначению.

Нила сомневалась, что он говорит искренне. Она помнила, что Адамат руководил нападением на лорда Ветаса. Он был способен на многое. Возможно, инспектор просто не хотел сражаться, потому и ссылался на возраст. Нила не винила его за это. Как утверждал Бо, людям свойственно придавать слишком большое значение храбрости.

Разумеется, Адамат не был трусом. Он просто очень устал.

Инспектор сидел, глядя себе под ноги, затем поднял голову и сказал:

– У них не хватит людей, чтобы защитить обоз.

– Мне сказали, что здесь целая бригада.

– Кезанцы обойдут нас с запада, а генерал Хиланска нападет с северо-востока. Готов поспорить, что они прорвут нашу оборону, – он взглянул на карманные часы, – к часу пополудни. Если повезет, то нас убьют сразу.

Инспектор повертел в руках трость, словно пытаясь решить, сколько сможет продержаться с ней в бою.

– Если повезет? Мне кажется, лучше все-таки оказаться в плену.

– Да, конечно. – Адамат скептически посмотрел на нее.

«Если мы выживем, – подумала Нила, – он попадет в лагерь для военнопленных. А меня отдадут на потеху солдатам, а потом тоже отправят в лагерь. Если только на меня не положит глаз кто-то из офицеров. Тогда я буду полностью зависеть от его воли – как рабыня. Это и в самом деле лучше, чем погибнуть сразу?»

Адамат поднялся с земли. Полевая артиллерия «Крыльев» открыла огонь, и грохот стрельбы оглушил Нилу даже за четверть мили от передовой. Она вспомнила, как гремели орудия, когда солдаты Тамаса подавляли мятеж роялистов в Адопесте. Вспомнила, сколько ночей провела из-за этого без сна, пока не решилась сбежать. Сейчас было гораздо хуже.

– Мне тоже действует на нервы этот звук, – признался Адамат. – Возможно, солдаты привыкли к нему, но мы же обыкновенные люди. Артиллерия – страшная сила.

– Избранные тоже.

– Да, Избранные тоже.

Инспектор украдкой посмотрел на нее, но Нила сделала вид, будто ничего не заметила.

«Да, я Избранная, – хотелось крикнуть ей, – но я еще ничему не научилась».

До ушей Нилы долетел отдаленный гул. Его трудно было уловить за грохотом выстрелов, но она сразу поняла, в чем дело, как только обернулась в сторону кезанской армии. Это была барабанная дробь. Десятки тысяч кезанских солдат шеренга за шеренгой двинулись вперед.

Нила почувствовала ком в горле – такой огромный, словно проглотила карету. Ей никогда не было так страшно, даже в лапах у Ветаса.

Она вдруг вспомнила о Жакобе. Подружился ли он с детьми Адамата? Жакоб – очень смышленый мальчик, но он слишком мал, и ему не выжить в этом мире в одиночку.

– Фей позаботится о Жакобе, когда я умру? – спросила она.

– Вы не умрете, – без особой убежденности ответил Адамат, помолчал немного и добавил: – Она не из тех людей, кто может бросить ребенка.

Нила с облегчением вздохнула:

– Я и не думала, что она может. Просто я не очень хорошо ее знаю.

Они молча смотрели, как движется под пушечным огнем кезанская пехота.

– Кровавая бездна, почему я должен умереть здесь? – пробормотал Адамат.

Нила не была уверена, что эти слова предназначались для ее ушей. Что творилось сейчас в голове у инспектора? Может быть, он вспоминал своих детей? Или пытался найти выход? Ей тоже стоило об этом подумать. Нила оглянулась на несжатые поля к северо-западу от лагеря. Что, если спрятаться там? Отсидеться до ночи среди высокой пшеницы, а потом сбежать в Адопест.

Не такая уж и плохая идея.

Но все ее надежды рухнули, когда она заметила, что кто-то движется через поле.

– Солдаты! – воскликнула Нила.

Адамат обернулся и, прищурившись, посмотрел на северо-запад:

– Кавалерия.

Он сплюнул на землю и хотел было обратиться к ближайшему офицеру «Крыльев», но тут же понял, что они уже знают о приближении врага. Волна паники пробежала по рядам наемников, охранявших лагерь, и офицерам пришлось прикрикнуть на них, чтобы восстановить порядок.

Адроанские кавалеристы. Нила понятия не имела, сколько их там – наверное, несколько тысяч, – но у нее перехватило дыхание. Нагрудники сверкали на солнце. Синие мундиры и рейтузы с красными галунами были отчетливо видны на фоне пшеничного поля. Должно быть, они обошли лагерь с севера и теперь перекрывали единственный путь к отступлению.

Полковник «Крыльев» отправила посыльного на передовую и теперь с мертвенно-бледным лицом наблюдала за приближением врага, вцепившись в свой пояс так, что побелели костяшки пальцев.

Адамат обреченно вздохнул:

– Думаю, этого и следовало ожидать. Похоже, там не меньше трех батальонов кирасиров.

– Кирасиров?

– Это тяжелая кавалерия. Их можно узнать по нагрудникам. Лошади адроанских кирасиров тоже защищены броней. – Адамат показал на наемников, занявших позиции позади бруствера, служившего им единственной защитой. – Они без труда прорвут нашу оборону.

Адамат направился в тыльную часть лагеря, где уже начали занимать позиции солдаты «Крыльев». Нила задержалась на мгновение и пошла за ним следом.

Полковник «Крыльев» строго взглянула на инспектора:

– Гражданские лица должны держаться подальше от передовой.

– Передовая там, – показал Адамат себе за спину.

– Приведите своих людей в чувство, Кронир, – распорядилась полковник. – Если кто-то из них побежит, я сама распотрошу его!

Она снова посмотрела на Адамата и Нилу, но промолчала.

Кирасиры приближались неторопливо, а затем и вовсе остановились за полмили от лагеря. Только теперь Нила догадалась, что они ждут приказа генерала Хилански. Они должны напасть с тыла в тот момент, когда кезанцы ударят с фронта.

Оглянувшись, она увидела, что кезанские шеренги все так же размеренно движутся вперед. Артиллерия «Крыльев» проредила их ряды, но нанесла не больше вреда, чем булавочные уколы – великану. Противник продолжал наступать.

На холме с северо-востока внезапно показалась пехота генерала Хилански, двигаясь намного быстрее кезанской.

На северо-западе кирасиры рысью поскакали к лагерю.

Нила смотрела, как приближается смерть. Если бы речь шла не об ее жизни, она бы сказала, что всадники были великолепны. Они уверенно держались в седлах, над головами лошадей и на стальных шлемах развевались по ветру перья. Ниле показалось, что земля задрожала у нее под ногами, но, возможно, это просто была игра воображения.

– Смотрите, – хрипло произнес Адамат и кивнул на запад. – Кажется, это батальон адроанских уланов.

Нила знала, кто это такие. Тоже кавалерия, только легковооруженная.

– Они повернут и будут атаковать наш западный фланг, – предположила полковник и незамедлительно отправила на передовую еще одного посыльного.

Первый как раз возвратился и отсалютовал полковнику:

– Бригадир Абракс приказала не открывать огонь.

– Не открывать огонь? – Лицо полковника побагровело. – Бездна, что это значит? Кирасиры просто сомнут нас!

Она снова отправила посыльного к бригадиру, продолжая беззвучно возмущаться приказом.

Нила оторвала взгляд от приближавшихся кирасиров, когда артиллерийские батареи адроанцев изрыгнули из стволов огонь и клубы дыма. Пушки были направлены прямо на лагерь «Крыльев». Нила зажмурилась, припомнив наводящий ужас свист ядер над баррикадами роялистов и ожидая повторения этого звука.

Но так и не дождалась. Она снова открыла глаза и увидела, как адроанские артиллеристы перезаряжают свои орудия.