Кровавая осень

– Где Кеть? – спросил Тамас.

– Ее нет в лагере. Абракс и Адамат отстранили ее от командования, обвинив в воровстве. Абракс надеялась, что это поможет покончить с расколом в армии, но… Сэр, вы ранены?

– Это не могло покончить с расколом, – сказал Тамас. – Потому что Хиланска все это время готовил предательство. А при чем здесь Адамат? Бездна, именно теперь, когда Кеть особенно нужна мне. После Хилански она была самым способным военачальником. А где сама Абракс?

– Скоро будет здесь.

– У нас осталось всего несколько часов до нападения кезанцев. Собери мне Генеральный штаб, я хочу видеть всех высших офицеров, каких ты сможешь оповестить за двадцать минут. Остальным приказ передадут посыльные. Олем, что ты нашел?

Олем остановился, тяжело дыша после быстрого бега.

– Хиланска был связан с Кезом с самого начала. Он бросил все, я нашел десятки писем.

– Там есть какие-нибудь указания на сообщников?

– У меня не было времени разобраться.

– Время. Кровавая бездна, времени нам не хватает больше всего остального. Я не могу составить план сражения при таких скудных сведениях, тем более против таких полчищ.

– Олем, ты нашел личную печать Хилански? – вмешалась в разговор Влора.

– Она была там среди всего прочего.

– Приведите мне свежую лошадь! – крикнула Влора.

– Ты куда? – удивился Тамас.

– Мне нужны шифровальщики «Крыльев», – объяснила она. – Они смогут скопировать шифр Хилански. Если мы поторопимся, то сумеем выторговать себе лишний день.

Тамас продиктовал сообщение для кезанского командующего, используя те слова и выражения, которые Хиланска часто употреблял в своих письмах и заметках. Затем шифровальщик «Крыльев» переписал его шифром генерала. В сообщении говорилось, что Хиланска может заставить одного из подчиненных Абракс убить ее, если бригадир отпустит охрану. Но для этого нужно, чтобы кезанцы притворились, будто бы переносят наступление на следующий день.

Все работа заняла приблизительно два часа и была, на взгляд Тамаса, совершенно бессмысленной. Должно случиться чудо, чтобы кезанцы поверили этому письму.

Но если все пройдет гладко, адроанская армия получит лишние двадцать четыре часа на подготовку к атаке кезанцев. Время, которого им отчаянно не хватало, чтобы получить хоть какой-то шанс на победу.

Тамас поднял глаза на Олема. Телохранитель стоял у входа в палатку, небрежно положив руку на пистолет и ожидая, пока шифровальщик «Крыльев» расплавит воск и запечатает письмо личной печатью Хилански. Фельдмаршал забрал письмо у наемника, подул на воск, чтобы остудить его, а затем передал Олему.

Телохранитель бодро отсалютовал ему.

– Я нашел парочку надежных ребят из штуцерников, сэр. Одного пошлю с письмом в кезанский лагерь.

– Они понимают, как это опасно? Их убьют, если кезанцы заподозрят обман. Или даже хуже того.

– Я уже выбрал того, кто это сделает. Он все понимает.

– Хорошо. И пусть это будет единственное сообщение, которое получат сегодня кезанцы. Скажи часовым, чтобы стреляли в любого, кто попытается прорваться к вражеским позициям. Они не должны узнать, что я возвратился.

Тамас кивком отпустил телохранителя. Когда Олем ушел, фельдмаршал неловко повернулся к шифровальщику и тут же почувствовал, как открылась рана, нанесенная ножом Хилански. Он медленно, так чтобы наемник не заметил дрожи его пальцев, разломал патрон и насыпал щепотку пороха на язык. Пороховой транс успокоил боль.

– Хорошая работа, солдат, – похвалил шифровальщика Тамас.

– Спасибо, сэр. С вашего позволения, хорошо, что вы вернулись. И я знаю, что бригадир Абракс очень этому обрадовалась.

Тамас через силу улыбнулся:

– Рад слышать это. Действительно хорошо, что я вернулся. Знаешь, когда мы воевали в Гурле, у нас не было обученных шифровальщиков. Мне пришлось поручить эту работу самым смышленым моим ребятам. До лорда Винсеслава никому не приходило в голову создать специальную службу. Я пятнадцать лет твердил, что нам в адроанской армии нужны свои шифровальщики, но почему-то мои предложения всегда откладывались на потом.

– Мне очень повезло, что я служил у лорда Винсеслава, – заявил наемник. – Это был умнейший человек.

– Согласен. Очень жаль, что мы его потеряли. Но ваша леди еще умнее своего супруга. Подозреваю, что идея насчет шифровальщиков принадлежала ей, а вся слава досталась мужу.

Наемник промолчал, глядя себе под ноги.

– Извини, если я вмешиваюсь не в свое дело. Ты не обязан отвечать.

– Спасибо, сэр.

Мгновение спустя появился Олем и коротко кивнул Тамасу, подтверждая, что отправил посыльного.

– Солдат, – обратился фельдмаршал к шифровальщику. – Ты можешь пройти в столовую и получить завтрак. Или обед. Проклятье, я совсем потерял счет времени.

– Сэр, разрешите мне вернуться в лагерь «Крыльев».

Тамас оглянулся на Олема, который незаметно подошел к шифровальщику.

– Извини, солдат, но тебе придется задержаться у нас. Мы пока держим в тайне мое возвращение. Это поможет нам перехитрить кезанцев.

– Клянусь, я никому ничего не скажу.

– Мы предпочли бы не рисковать, – ответил Олем.

Шифровальщик растерянно переводил взгляд с Тамаса на Олема и обратно:

– Сэр?

– Сожалею, – сказал фельдмаршал, – но мы скрываем эту новость даже от своих, насколько это возможно. Приходится выбирать, что важней – боевой дух войска или необходимость сохранить тайну.

Шифровальщик нахмурился, глубоко вздохнул и отдал салют:

– Я понял, сэр.

– Вот и хорошо. Я сообщу Абракс, что ты хорошо выполнил свою работу.

Олем вывел наемника из палатки и через мгновение вернулся вместе с Влорой. Она выглядела уставшей, но шла бодрым шагом. Судя по запаху, она все утро провела в пороховом трансе.

– Как дела в лагере «Крыльев»? – спросил Тамас.

Влора отсалютовала и опустилась на стул напротив него.

– Если кезанцы все-таки нападут сегодня, будет очень тяжело. Три бригады «Крыльев» развернуты в нашу сторону. По словам Абракс, если наша уловка сработает, она успеет к завтрашнему утру перегруппировать войска и бросить все, чем располагает, против кезанцев.

– Значит, нам остается только ждать, – заключил Тамас.

– Да, ждать, – кивнула Влора.

Они с Олемом обменялись взглядами, по которым Тамас мало что смог понять. Он был слишком занят, стараясь удержаться на тонкой грани между пороховой зависимостью и необходимостью справиться с болью, а также с усталостью после сумасшедшей скачки от деливской границы до Адопеста. Как бы там ни было, эти двое, похоже, охладели друг к другу.

– До «Крыльев» дошли слухи о моем появлении?

– Абракс никому не рассказывала об этом, кроме двоих бригадиров. Она согласна, что тайну нужно сохранять подольше. Возможно, кое-кто из офицеров и узнал меня, но она держит все под контролем.

– Хорошо.

– Но здесь слухи уже начали расползаться, – заметил Олем.

– Ничего не поделаешь, солдаты видели, как мы прискакали.

– Я запретил выходить из лагеря до завтрашнего утра, – добавил Олем.

– Отличная работа.

Олем машинально теребил рукой нашивки полковника, которые Тамас вручил ему возле Альватона. Телохранителю явно хотелось снять их.

– Сэр? – вопросительно произнес он.

– Я не разжалую тебя, Олем.

– Так было бы лучше, сэр.

– Это не значит, что ты будешь командовать каким-то подразделением – по крайней мере, не своими штуцерниками. Ты полковник для особых поручений. Такое случалось и до тебя.

– Но все-таки…

Тамас поднял руку, пытаясь прекратить спор, хотя и понимал, что его надежды несбыточны. Олем был искренне убежден, что не заслуживает звания полковника.

– Мне удобнее, чтобы ты имел право отдавать приказы, – объяснил Тамас. – Не воспринимай все так мрачно. Я не дам тебе в подчинение много людей, пока ты не будешь к этому готов. Попомни мои слова, через десять лет ты станешь генералом – самым настоящим.