Страница 55 из 71
Пронзительный голос крыса отражался от стен и бил по ушам так, что барабанные перепонки лопались. Девушка зажала уши руками, но это мало помогло.
— Миленький! — взмолилась Мира. — Давай по существу. У меня от твоих песнопений голова раскалывается. Чуть потише можно?
Крыс хрюкнул и прибавил громкости и чувства:
— Аааа, здравствуйте тролли вот такой вышины… аааа… здравствуйте твари вот такой ширины… ааааа… вампирюги и уроды… аааа… не водить вам хороводы… аааа… все вы сдохнете сейчас… аааа… расчленю тогда я вас…
Миранда всхлипнула, когда голос крыса с легкостью преодолел болевой порог, взлетел, особенно на последнем, невероятном по силе «Аааа», до 200 децибел. На глаза навернулись слезы. Нога ее — вот Истина! — сама собой, рефлекторно ушла назад, беря основательный размах, и со свистом понеслась вперед, прямо на балдеющего от собственного таланта крыса, который в экстазе закатил глазки и поднял острую мордочку вверх. Попала Мира точно — прямо в мягкий беззащитный живот.
Крыс задушено пискнул, хрюкнул, крякнул и, словно ракета класса «земля — стена», взлетел в воздух, шмякнулся о преграду и ковриком сполз по мерцающей тьме. «Твердая, как и пол», — отметила Мира, с облегчением отняв руки от ушей. Набралась смелости и подошла к оглушенному обладателю незаурядных вокальных данных. Пол выдержал нагрузку, хотя мерцание усилилось и где-то там, в далекой глубине взъярились волны. Мира запретила себе смотреть вниз и задаваться опасными для спокойствия вопросами.
Преодолев брезгливость, она потыкала в зверька носком кроссовки. Как-никак, мерзкий крыс был ее единственной связью с неизвестным «хозяином» и путеводной ниточкой.
— Эй, ты жив?
Крыс жалобно вздохнул и приоткрыл мутные глазки:
— Никто меняааа не любит… никто не пожалеееееээт… враги меня погубяяааат… и налысо обреююууутт… Я им покажу… я им такое покажу… всем… враги, кругом одни враги… их надо бить, бить, бить, убивать! Я их задушу… четвертую… я им за все отомщууууу…
Миранда угрожающе занесла ногу, и крыс замолк. Поводил носиком и спросил вполне вменяемо:
— Чего стоишь? Тебе особое приглашение нужно? Руки в ноги и пошла.
— Но… куда? Где мы?
— Куда… где… тупая, что ли? Идти — туда, — и бессильной лапкой указал направо. — Мы — тут. Или здесь, выбирай, что больше нравится. Ой, цветет ромаааашка… рядом бродит тролль… вкусная кака…
— Заткнись! Заткнись немедленно! — Мира не поленилась наклониться и шлепнуть крысеныша по носу. Зверь обиженно взвыл и затих. Ведьмочка пребывала в полной растерянности — в прошлый раз столь сногсшибательных вокальных и поэтических дарований она в крысе не обнаружила. Только злобу на весь мир и нескрываемую агрессию. Откуда на ее многострадальную голову взялась эта творческая жилка?
— Ты сдохнееешь, — провыл крыс, поднимаясь с пола и забавно отряхиваясь передними лапками. — Сдохнешь… и все вокруг сдохнут… а я один останусь… я и хозяин… мы будем жить вместе… всегда везде вместе… это будет счастье…
Оставив без внимания эти сомнительные порывы крысиной душонки, Миранда двинулась в указанном направлении. При этом так старательно не смотрела вниз и по сторонам, что глаза разболелись. А вслед ей летело тягучее и душещипательное:
— Сижу под землеююуу… в темнице сырой…. вскормленный для супа… крысеныш младоооойй йой-йой!… красы невозможнооой… ну всем он хорооош…
Окончание песни Мира не расслышала, но не сильно об этом сожалела. Мысли ее перескочили на Тима, оставшегося в империи Ион. Узнал ли он, что ее занесло в Калерию? Переживает ли? Сможет прийти за ней в нужный момент? Успеет ли? И как она будет перед ним оправдываться за сделанную глупость — в очередной, Истина знает, какой по счету раз?
Полная самых мрачных предчувствий, Миранда шла уже минут десять, а коридор все не заканчивался. Интересно, куда ее выведет? И кто ее ждет? Что за хозяин, о котором упоминал сумасшедший крыс? И к чему эти песни? Похоже, зверюжке кирпич на голову упал, и не один, а целый поддон.
Не успела она поломать голову над очередными загадками, как практически уперлась в дверь. И вот готова была поклясться, что еще секунду назад этой двери здесь не было. А был нескончаемый, страшный коридор. Волшебство? Или это у нее уже крыша поехала от переживаний?
Сердце противно сжалось, когда Мира поворачивала ручку. Можно было, конечно, малодушно развернуться и дать стрекача, можно было постоять и подумать, прикинуть так и эдак, посомневаться, стоит ли вообще туда заходить, но результат все равно был бы один. Сколько не оттягивай страшный момент, момент Истины, он настанет, хочешь ты того или нет. Ведь не зря ее непонятным образом перенесло в это жутковатое место. Кому-то пришлось постараться, а значит, юли-не юли, а выбраться самостоятельно без потерь не удастся. Так не лучше ли покончить с неопределенностью, выяснить все до конца, чем томиться и трусливо бегать по коридорам в надежде отыскать несуществующий выход.
Дверь отворилась, и Миранда шагнула внутрь.
— Верни меня на землю! Верни меня, боги все побери, на землю немедленно!! Кассиопей, я с кем разговариваю? И почему этот троллий платок не снимается? — Рич остервенело подергал ткань. Она затрещала, натянулась, но отходить от головы соглашалась только вместе с его шевелюрой. И это было очень больно. Поэтому после нескольких попыток Рич на это дело плюнул и вновь обратил свой гнев на истинного виновника, то есть на Касса: — Верни меня на землю! Немедленно! Ты ангел или кто? Ты что мне подсунул?! Истина, и это называется ангел-хранитель…
Наоравшись всласть и охрипнув, Рич решил немного передохнуть. Он висел вверх ногами под потолком вот уже несколько минут и любовался на люстру, за которую зацепились его штаны. Люстра была пыльной настолько, что даже лампочки разглядеть не представлялось возможным. Но заметно это было только отсюда, сверху. Попутно колдун гадал, какое же зелье подсунул ему этот мелкий пакостник Петр. Эффект уменьшения веса тела — это понятно, но не будет ли еще какого отсроченного воздействия?
Наверное, было довольно забавно наблюдать за выражением лица колдуна, когда он понял, что отрывается от пола и подлетает к потолку. И весьма вероятно, некто рыжий и его противная сестрица животики надорвали от смеха, следя за тем, как Рич, неловко суча конечностями, пытается перевернуться, дабы принять естественное для живого тела положение — ногами вниз. Получалось из рук вон плохо, ибо опыта в подобных делах он не имел, а центр тяжести оказался почему-то совершенно не там, где ему положено быть. Повисев некоторое время головой вниз, колдун понял, что долго он так не протянет. Отдельного описания заслуживают усилия, предпринятые Ричем для того, чтобы приблизиться к окну. Потихоньку, держась за шторы, он сумел перевернуться и огляделся. Первое, на что он обратил внимание, был его собственный ангел-хранитель. Касс выглядел жалко: голубые глаза полны настоящих слез, губы кривятся, будто он силится что-то сказать, но не может. С отчаянием хранитель следил за передвижениями Рича и понимал, что не в силах ему помочь.
А Рич, в свою очередь, проклинал Совесть с ее причудами, рыжую скотину, которая ей приходилась родственничком, и собственную доверчивость. Надо было, надо было понять, что так просто изгнать соседку не получится. Неспроста она сотрудничать взялась, опять жизни его учить вздумала. Вот стерва! Все это, и еще многое другое успел высказать Рич, перемещаясь от стены к стене, собирая все углы и полки и отборно матерясь. Попутно он пытался придумать, как же ему спуститься вниз. Без магии. Самостоятельно, ибо позориться больше, чем есть, зовя на помощь младшенького, он не желал категорически.
«Ричмонд, твой словарный запас меня иногда просто поражает, — вдруг подала голос зачинщица данной ситуации. — Ты бы… заткнулся, что ли…»
— Я заткнулся? Это я должен заткнуться, по-твоему? Какого хрена ты напоила меня этой гадостью?
«Хмм… друг мой… недорогой, кто ж виноват в том, что тебя так легко обмануть? И кстати, платочек тебе очень идет. Интересно, где Петруша его отыскал?»