Страница 10 из 12
В самом деле любая?! Даже фашистская, унёсшая 27 млн. жизней соотечественников гражданина России, доктора исторических наук Елены Юрьевны Зубковой? Понимает ли она, что своими спекуляциями открывает дорогу к многочисленным финансовым претензиям со стороны прибалтийских последователей нацистов, а главное – ухудшает и без того бедственное положение русских в странах Прибалтики?
Вообще несколько удивляет отношение Зубковой к предмету её научного интереса – Прибалтике. Зубкова пишет: “В отличие от обычных топонимов Прибалтика – понятие не столько географическое, сколько историческое, более привычное в словосочетании «Советская Прибалтика». Собственно, другой Прибалтики и не было. Были и есть независимые Эстония, Латвия и Литва. А до этого – Эстляндская, Лифляндская и Курляндская губернии в составе Российской империи. Ещё раньше прибалтийские земли принадлежали Швеции, Речи Посполитой, Ливонскому ордену”.
И точка… Создаётся впечатление, что до Швеции, Речи Посполитой и Ливонского ордена эти земли были пустыней. В лучшем случае – там обитали дикари в звериных шкурах. Но, к сведению учёной дамы, это не так. Эти земли исстари входили в ареал развития древнерусских государств, в частности Новгородской республики, Полоцкого и Русско-Литовского княжеств. Тот факт, что позже иноземцы, воспользовавшись временным ослаблением Руси (в результате варварского нашествия монголо-татарских орд), на время оторвали часть западных территорий, не делает их заграницей.
Смоленск, к примеру, тоже был частью Речи Посполитой. И что же? Ю. А. Гагарин должен считаться иностранцем? Точно так же, как и смоляне, прибалты – это часть семьи восточноевропейских народов. У нас общая история, общая судьба, много общего в культуре и мировоззрении. И совершенно не дело российских историков писать книги, которые бы ворошили болезненные в прошлом вопросы, подпитывали бы чёрную историческую мифологию и, тем самым, возводили бы барьеры на пути сближения между русскими, литовцами, эстонцами и латышами.
Тогда же, когда и в Прибалтике, которая только-только становилась советской, влияние СССР было распространено на Бессарабию и Северную Буковину. В период революции 1917 года, интервенции и гражданской войны Великая Румыния захватила эти территории (несмотря на имевшиеся договорённости с РСФСР, а так же на то, что Народное вече Северной Буковины в 1918 году приняло решение о воссоединении с братским народом Советской Украины). Под румынским игом народ Бессарабии неоднократно поднимал восстания. Не менее 300 тыс. человек, т. е. более 12 % населения края бежало в сопредельные государства и Америку. СССР не признавал аннексии этой части Российской Империи. В 1924 году Советский Союз предложил провести плебисцит, но Румыния категорически отвергла идею его проведения.
Перед Советским Союзом открылась безрадостная перспектива: становилось понятно, что решить территориальный вопрос с румынами можно только силовыми средствами. Однако подобный подход выглядел проблематично. Причина сложностей крылась в том, что Румыния имела гарантии своей безопасности от Франции. Но после разгрома Франции эта проблема решилась сама собой. Оставалась ещё союзница Румынии – Германия. В. М. Молотов 23 июня 1940 года в категоричной форме заявил германскому послу в СССР В. Шуленбургу, что Москва считает решение бессарабского вопроса не терпящим отлагательств, и что советская сторона рассчитывает на невмешательство немцев в советско-румынские отношения. А через три дня, 26 июня СССР вручил ноту румынам, в которой призвал их в срочном порядке по-справедливому решить вопрос о Бессарабии и Северной Буковине.
Действия Москвы вызвали тревогу в Германии и Румынии. Румыны понимали, что противостоять Красной Армии сил у них нет, а в Берлине опасались, что СССР не ограничится территориями Северной Буковины и Бессарабии и предпримет попытку завладеть всей Румынией, от нефти которой немецкая армия находилась в сильной зависимости. Рассчитывая на затяжку времени, румыны согласились начать переговоры по выдвинутым советской стороной требованиям. Но Москва не хотела играть в дипломатические игры. Румынии был объявлен ультиматум очистить «территории Бессарабии и Северной Буковины в течение четырёх дней». Румыны с надеждой обратили свои взоры к своему старшему партнёру – Германии, но в тот момент немцы ещё не были готовы к полномасштабной войне с СССР. Чтобы сохранить под контролем союзников районы нефтедобычи, они были готовы на любые жертвы… за счёт самой Румынии.
Как писал британский историк У. Ширер, получив известия от румын, министр иностранных дел III Рейха «Риббентроп в панике направил инструкции из своего специального поезда посланнику в Бухаресте, советуя румынскому правительству уступить, что оно и сделало 27 июня. На следующий день советские войска вступили во вновь приобретённые территории, а Берлин вздохнул с облегчением, так как по крайней мере богатые источники нефти и продовольствия не были отрезаны захватом Россией всей Румынии».
Комментируя советскую политику по укреплению своих западных рубежей, один из крупнейших современных историков Ю. Емельянов ещё в конце 1980-х писал: «Вступление советских войск в Прибалтику, Бессарабию и Северную Буковину вызвало крайне негативную реакцию в Берлине, казалось бы непонятную, если исходить из утверждений о том, что за 10 месяцев до этих событий Гитлер согласился на передачу этих земель Советскому Союзу. На деле, говоря о границах советской «сферы влияния», германские лидеры считали их лишь рубежом, на котором временно остановится германская экспансия. Выдвижение советских войск на этот рубеж допускалось Германией лишь в Польше».
Не все расчёты советского руководства 1939–1940 годов оправдались. Так, стремительный разгром многомиллионной армии Франции стал для нашей страны фактором стратегической неожиданности. Но в целом СССР сумел максимально эффективно использовать мирную передышку. Война с нашей страной для Гитлера не сулила лёгкой прогулки, хотя он и подчинил себе ресурсы практически всей Европы. Рассчитывая на блицкриг, Гитлер делал ставку на пятую колону в СССР, а так же на нерешительность советского руководства – эти факторы до нападения на нас неизменно приносили немцам победы. Авантюризм Гитлера выяснится уже в первые часы Войны на Востоке, когда планы молниеносной войны сразу же начнут пробуксовывать, а потом пойдут прахом.
Как СССР удалось избежать войны на два фронта?
Какие планы относительно СССР были у пронемецкого режима в Финляндии и как удалось их сорвать?
Какие дискуссии в современной исторической науке и публицистике ведутся относительно советско-германских договоров 1939 года и секретных протоколов к ним?
Какие мероприятия осуществляло советское руководство для повышения обороноспособности СССР в предвоенные годы?
Тема 3
Вступление СССР в войну с агрессором
На рассвете, в воскресенье 22 июня 1941 г. гитлеровская Германия (к тому времени подчинившая своим военно-политическим целям Австрию, Чехословакию, Польшу, Данию, Норвегию, Бельгию, Нидерланды, Люксембург, частично Францию) и ее союзники: Италия, Испания, Финляндия, Румыния, Словакия, Венгрия, вероломно прикрываясь договором о ненападении, совершили агрессию против нашей Родины. Для войны с СССР враг подготовил невиданные в истории по мощности и численности силы: 190 дивизий, более 4 тыс. танков, 47 тыс. орудий и минометов, около 4,3 тыс. самолетов, 246 кораблей.
Война началась с массированных авианалётов немецких бомбардировщиков, которые стали уничтожать районы расположения войск западных приграничных округов, железнодорожные узлы, линии связи и другие стратегические объекты. В то же время вражеские войска, сосредоточенные по всей линии Государственной границы Советского Союза открыли ураганный артиллерийский огонь по погранзаставам, по соединениям и частям Красной армии. Затем войска Вермахта перешли Государственную границу СССР на огромном протяжении – от Балтийского моря до Черного. Началась Великая Отечественная война.