Письмо

Тина не знала, как долго она просидела в темноте, пока стук в дверь не вывел ее из оцепенения. Она с ужасом подумала, что это Рик.

– Мы закрыты, – ответила она хриплым голосом.

– Тина! Это Грэм. Впусти меня.

«Только этого не хватало», – подумала она. Грэм со своим сочувствием и участием сейчас точно ее добьет.

Она поднялась на ноги и отперла дверь.

– Извини, что не пришел быстрей. Сегодня просто безумие творится.

– Все нормально, Грэм.

Он посмотрел на ее заплаканное лицо.

– Так ты все-таки смотрела?

– Он убьет меня, – просто ответила она. – То есть я правда думаю, он убьет меня.

Грэм порылся в кармане и вытащил оттуда пачку денег.

– Что это?

– Четыреста пятьдесят фунтов. Держи, – он положил деньги ей в руку.

– Я не понимаю.

– Тшш, – Грэм приложил палец к ее губам. – Я поставил за тебя.

– Ты? – недоверчиво покосилась Тина. – Ты же букмекер, Грэм, ты не можешь держать пари с самим собой.

Тину обмануть было не так-то просто.

– Знаю. Я послал Найджела в «Лэндброкс».

Тина чувствовала, как у нее задрожал подбородок.

– Правда?

– У меня было предчувствие насчет этой лошади. Я не мог рисковать – ставки были слишком высоки. На него ставили один к девяти.

– Но он чуть было не проиграл, Грэм.

Он пожал плечами.

– Слушай, у тебя есть четыреста пятьдесят фунтов, чтобы отдать его светлости, и у тебя по-прежнему есть твои пятьдесят фунтов, так что все счастливы.

– Если бы он проиграл, ты ведь никогда не сказал бы мне, верно?

Грэм покачал головой.

– Но он выиграл. Давай не будем гадать, если бы да кабы.

– Грэм, я правда не знаю, что сказать. Возможно, ты и в самом деле только что спас мне жизнь.

– Ну, ну, поменьше драматизма.

Тина взяла в руки лицо Грэма и, притянув к себе, запечатлела поцелуй на его губах.

– Спасибо, – просто сказала она.

Грэм покраснел.

– Не за что, – ответил он и добавил уже чуть серьезней: – Для тебя, Тина, я сделаю что угодно, помни об этом.

– Я этого не забуду, Грэм, – ответила она, засовывая деньги в сумочку. – Я лучше пойду, он будет ждать. По крайней мере, хоть раз он будет в хорошем настроении.

Глава 3

Тина вставила ключ в замочную скважину. Голова горела, во рту пересохло, а руки тряслись так сильно, что она с трудом повернула ключ. В темной прихожей было слышно телевизор. Дики Дэвис как раз заканчивал передачу «Мир спорта», и Рик наверняка валялся на диване – может, спал, и, без сомнения, был пьян. Она заглянула в гостиную, но там было пусто.

– Рик, я дома!

– Я наверху, – донесся ответ.

Она порылась в сумочке и вытащила пачку банкнот, поднимаясь по лестнице.

– В ванной, – раздался его голос.

Тина толкнула дверь и ахнула. Рик набрал полную ванну горячей воды с воздушной пеной. Он даже зажег пару свечей. Капельки стекали по запотевшим окнам, и плотный пар застил всю комнату.

Рик нагнулся над ванной и поводил рукой по пенным пузырям.

– Я подключил воду, – пояснил он.

– Подключил воду? Но счета…

Рик приложил палец к ее губам.

– У тебя ничего для меня нет?

Тина протянула ему деньги.

– Я оставила себе пятьдесят фунтов, если ты, конечно, не против, – голос ее звучал смелее, чем она чувствовала себя на самом деле.

Рик проигнорировал ее дерзкий тон и прижал купюры к носу. Он сделал глубокий вдох, наслаждаясь чернильным запахом денег, и засунул их в задний карман.

– Теперь все будет по-другому, Тина, я обещаю. Посмотри на меня.

Тина должна была признать, что он действительно преобразился. Он был одет, чего давно не случалось по вечерам в субботу, чисто выбрит и от души наодеколонен «Олд Спайсом». Возможно, он даже вымыл голову – Тина не была уверена. Вокруг него витал легкий аромат не выветрившегося алкоголя, но он, казалось, был трезв.

– Я сегодня утром вел себя как свинья. Тина, я понимаю. Ты сможешь меня простить? Мне так жаль.

Он притянул ее к себе и зарылся лицом в ее длинные черные волосы. Тина стояла не шелохнувшись. Они уже столько раз через это проходили. Он вел себя как последний ублюдок, она расстраивалась, потом его начинали мучить угрызения совести, и он молил о прощении. Она слегка его оттолкнула.

– Тебе нужна помощь, Рик. С алкоголем.

– Все в порядке, Тина. Я могу бросить когда захочу. Смотри – вот сейчас я не пил.

Тина вздохнула и кивнула на ванну.

– Это для меня?

– Конечно! Давай я тебе помогу.

Он стянул кофту с ее плеч и уронил на пол, затем медленно расстегнул рубашку и, сбросив ее вслед за кофтой, начал целовать ее шею. Тина зажмурилась. Рик мягко прижал ее к стене и с жадностью поцеловал в губы.

– Вода остывает, – сказала она, выскальзывая из его объятий.

Рик постарался скрыть свое разочарование.

– Хорошо, солнышко, прости. Слушай, ты тут отмокай, а я сделаю чай.

Тина с подозрением покосилась на него.

– Что? Да, я умею делать чай. Клянусь, Тина, я изменился. Этот выигрыш – ровно то, что нам было нужно, чтобы начать новую жизнь.

Слова звучали так убедительно, и, если бы Тина уже не слышала их сотни раз, она бы купилась. Рик умел мастерски манипулировать женщинами – этот навык он освоил с самых юных лет, и Тина знала, кого винить.

Ричард Крейг был ребенком военного, единственным сыном Джорджа и Молли Крейг. Пока его отец сражался за родину, мать забрала его в деревню к сестре, где он был в безопасности. Мать и бездетная тетка души не чаяли в маленьком Рики и обеспечили ему совершенно идиллическое детство. Они исполняли любой его каприз, поэтому для трехлетнего мальчика стало потрясением, когда однажды ему отказались покупать деревянный паровоз, который он увидел в витрине магазина игрушек.

– Это очень дорого, сладкий, – пыталась убедить его мать.

– Хочу! – требовал Рики.

– Может, купим его на твой день рождения?

– Хочу сейчас! – нахмурился Рики, сложив руки на груди.

В разговор вмешалась тетя:

– Но это всего через пару месяцев, ждать не так уж долго.

Рики ничего не ответил. Он пристально посмотрел на беспомощных женщин, сделал глубокий вдох и задержал дыхание.

– Что ты делаешь? – спросила мать.

Рики проигнорировал вопрос и закрыл глаза. Женщины с ужасом смотрели, как его лицо становится пунцовым, а губы постепенно синеют. В следующую секунду он упал в обморок.

– Сделай что-нибудь! – завопила мать.

Тетя схватила деревянный поезд и начала трясти его перед носом ошарашенной продавщицы:

– Мы берем это!

Когда через пару минут Рики очнулся, первое, что он увидел перед глазами, был деревянный паровозик. Он ухмыльнулся, зная, что с этого момента мог вить из мамы с тетей веревки.

Когда ему было пять, война закончилась, и отец вернулся домой. Рик пошел в школу и, как и следовало ожидать, невзлюбил ее с первого дня. У него были проблемы с дисциплиной, и он сменил несколько заведений, пока в пятнадцать не бросил учебу совсем. Тогда он пошел работать кондуктором автобуса, а чуть позже выучился на водителя. Жгучий брюнет со смуглой кожей не испытывал недостатка в женском внимании и был на короткой ноге со всеми пассажирами, особенно с женщинами. Помимо женщин, его интересовали лишь лошади и собаки. Каждую неделю в субботу утром они с отцом шли в букмекерскую контору, после чего заходили в паб выпить пинту-другую. По четвергам они всегда проводили вечер на стадионе «Бель-Вю» на собачьих гонках. Это монотонное существование было нарушено в тот день, когда в его автобус села Тина. Их глаза встретились, и оба задержали взгляд на секунду дольше, чем стоило. Рик позже часто говорил ей, что с той самой минуты он твердо знал, что добьется ее любой ценой и никогда не отпустит.

После ванны Тина почувствовала себя чуть лучше. Этот день опустошил ее физически и морально. Тяжелые веки налились, точно свинец, а кости ломило от усталости. Она слышала, как на кухне шкварчит картошка – не бог весть какой кулинарный изыск, но, по крайней мере, Рик старался. Когда она зашла на кухню, он жарил яичницу.