Гранд-мастер

– Ваш зам Новиков, это ведь он настоящий командир взвода? – спросил я. – Сразу же встаёт вопрос: вы кто такой?

– Поняли быстро, как я посмотрю, сутки всего прошли, – криво усмехнулся Круглов. – Я действительно майор, но из контрразведки, аналитический отдел. Меня выбрали потому, что я имею звание доцента исторических наук.

– Ну и на хрена вы мне такой нужен? – озадачился я. – Не пойми кто.

– Как же возможность спросить совета?

– На хрена? У меня пара библиотек с собой, как советских времён, так и более современных, уже российского периода. Надеялись пойти ко мне в советники? Так мне без надобности, как я уже говорил, особо вмешиваться в историю разных миров по незнанию я не опасаюсь, плевать мне на это, как там у них дальше мир развиваться начнёт. Знания опытного контрразведчика? Тоже не интересует. У меня их вон два десятка с автоматами бегают, дополнительная специальность. Вы со своим опытом им в подмётки не годитесь. Опыт-то у них, конечно, не свой личный, но освоили они его полностью. Те, кто поделился им с нами, прошли через Третью мировую ядерную войну, в которой погиб мир, и они выживали в нём. Подковёрная борьба там велась за жизнь, не за совесть. Так что в этом вы нам тоже ничем не поможете. В результате что? Балласт. Встаёт вопрос: почему меня не известили о том, что вас сунут со мной?

– Это что-то бы изменило? – хмыкнул Круглов. Моя отповедь не произвела на него никакого впечатления.

– В общем так: я вас в следующий мир не беру, балласт не интересует, – сказал я и, когда майор открыл было рот, поднял руку, останавливая его: – Номер мира мне известен. Когда магия ко мне вернётся, я возвращусь и заберу вас отсюда, если захотите, конечно. Мне доцент-историк не нужен, а местным он пригодится. Хотели быть советником, как насчёт советника императора или императрицы? Заодно изучите то, как тут появились дилвы, я смотрю, вы изрядно этим заинтересовались.

– Я могу подумать?

– А что тут думать?! – удивился я. – Я вас всё равно не возьму, это принципиально, хотя, конечно, дополнительный опытный стрелок мне пригодился бы, но и такой явный соглядатай мне не нужен. Можете оставить с собой несколько человек из взвода, уверен, у вас там есть свои люди. Можете вообще весь взвод забрать.

– Я подумаю и сообщу вам о своём решении.

Майор, задумчивый, ушёл, а я, зло сплюнув – ох уж мне эти интриги! – направился к штабу. Нужно развернуть второй баул и выгнать дополнительную технику, уже прибегал посыльный от Мика.

Прицельно плюнув-выстрелив косточкой, я развалился в шезлонге и, не глядя взяв из блюда очередную горсть вишни, продолжил плеваться. Свёрнутый в трубочку лист отлично подходил для точного выстрела. Висевший, как Иисус на столбе, комармии комрад Жирков, кстати, не дилв, только морщился, когда очередная жёсткая косточка влипала ему в лоб или нос. Его обнажённый торс и лицо были усеяны красными точками.

– Не надоело, граф? – поинтересовался вышедший на террасу генерал Слащёв.

– Не-а. Как увидел трупы детей и горожан, что выбрасывало на берег, сразу куда-то подевалась человечность. Надеюсь, навсегда спряталось ненужное и крайне вредное чувство.

– Это проявилось не только у вас и у ваших учеников, господин граф, но и у моих солдат и у ополченцев, – присаживаясь за столик и дожидаясь, когда его адъютант накроет на стол, сказал генерал.

– Есть такое.

– Как вам дилвы? Смотрю, вы десятка два себе отобрали из пленных, на эти ваши эксперименты.

– Да я уже охладел к ним. Всё, что нужно, узнал, своё мнение составил.

– Можно поинтересоваться у такого учёного, что именно вы узнали? Они действительно порождения ада?

– Нет, это действительно потомство бога. Вы – светлого, они – тёмного. По крайней мере, во всех вас есть их частицы, у какого-то преобладает одна сторона, у кого-то другая. Есть одна странность, она и напрягает.

– Какая?

– Во всех мирах, где есть потомство богов, преобладает магия, вы же развиваетесь по техническому направлению. Да ещё инертны к магии. Странность за странностью. Не хватает мне возможностей, чтобы нормально разобраться. Я, как малыш у высокой полки, видеть вижу, а достать не могу.

– Я всё не могу понять, граф, как мы жили-жили и вдруг стали смертельными врагами? Почему такая ненависть друг к другу проснулась?

– Это уже ваше дело, – уклончиво ответил я и задал свой вопрос генералу: – Как там в порту дела идут?

Вопрос был довольно болезнен для Слащёва: помешать уйти боевым гражданским судам из гавани белогвардейцы не успели, и часть экспедиционной карательной армии, которой как раз и командовал тот недоумок, что висел на столбе, ушла. Мы же их не трогали, хотя я мог поднять в воздух хоть вертушки, хоть «грачей». Да тех же штурмовиков, затрофеенных нами у немцев. Только я не стал этого делать. К чему портить неплохой товар, на который могут найтись покупатели? Да хоть местные наверняка выкупят обратно свои корабли за драгоценные камни. Жирком-то, пока была мирная жизнь, обросли, вот теперь пусть выкупают, тратят средства на восстановление империи.

С капитаном Новиковым я довольно близко сошёлся за эти четыре дня, и тот пообещал, используя мои ресурсы, добыть корабли и транспортные суда. Те на Одессу ушли. Так три дня назад капитан и Мик со своими бойцами и моими учениками, все, кто влез в три вертушки, четвёртая шла с запасами топлива, улетели к Одессе. Буквально час назад Вольт связался со мной и сообщил, что все корабли вместе с командами и пассажирами захвачены, люди выгружены на берег. До Одессы они не дошли всего ничего, ночью их взяли, сонных, идущих на малом ходу. К берегу подошёл казачий разъезд, так что было кому передать пленных. Пусть местные сами их казнят, как захотят. Игнатьев, командовавший штурмом города, дал двух своих офицеров Новикову, так что приёмом пленных командовали они. Ну а я сейчас доем вишню и, возможно, полечу к месту, куда подогнали все трофеи. Нужно развернуть морской баул и буксиром загнать трофейные суда внутрь. Им уже глушат топки и проводят лёгкую консервацию. До темноты ещё пять часов, успею.

Вот именно поэтому генерал и морщился. В порту отсутствовала даже простая лоханка, с десяток шлюпок – и всё, больше ничего не было, иностранцев не считать, а я отказывался просто так передать им свои трофеи. С какой это радости? Моряков, которые выжили в бойне, хватит всего на пару кораблей сформировать экипажи, а всё туда же. Отдай, наше.

Кстати, за эти дни ученики мои изрядно повеселились, можно сказать, во всю широту своей души. То, что творили в Крыму рогатые, они видели, никаких политзанятий не нужно было, чтобы поднять их боевой дух, он у них пёр со всех щелей, так что работали с огоньком и почти без пленных. Да дилвы особо и не сдавались, если только мы магией не пользовались. Но ею мы пользовались мало, я старался, чтобы ученики получали реальный опыт, усваивали свои новые умения.

Тот же Гоша со своими подчинёнными, младшими учениками лекарского факультета, занял здание военного госпиталя, оно было более-менее цело, хотя и имело дурную славу: тут опьяневшие от крови дилвы резали раненых прямо в койках и персонал. Сейчас уже было всё подчищено, и госпиталь вернулся к своей деятельности. Даже врач для него нашёлся, который продолжит здесь работу после нашего ухода. Он три дня скрывался в подвале у набережной по колено в холодной воде. Мы его подлечили, и он начал активно искать персонал, не мешая ученикам. Искать, правда, было сложно, из всего населения города уцелело порядка десяти процентов, часть освободили из тюрем, для большевиков они были заложниками, часть сами вышли, когда белогвардейцы победили. Большинство очень хорошо попрятались, даже не озаботившись продовольствием, так что многим требовалась медицинская помощь – с момента захвата города людям до семи дней пришлось просидеть в тайниках и схронах. Большевики резали всех, даже тех, кто из горожан носил рога. Жуткое зрелище, надо сказать.

Ну да ладно. Думаю, стоит описать, что происходило эти несколько дней более подробно, хотя вроде и описывать нечего. В уничтожении бригады Даниленко на полустанке я не участвовал, лишь чуть позже просмотрел записи боя и допросы пленных. Кстати, только от них мы узнали, что в теплушках, кроме дилвов, были и женщины, которых набрали из горожан для удовлетворения похоти, так что они сгорели в теплушках и погибали рядом с насыпью вместе со своими мучителями. Пленных не брали. Ну мы-то ладно, расстреляли по наводке с беспилотника цели, а вот драгуны полковника хорошо прошлись. Взвод Новикова тогда тоже отличился. Бронепоезд находился метрах в шестистах от основного эшелона, где ночевали или спали рядом на траве большевики. Драгуны забросали все вагоны газовыми гранатами, и к моменту боя, то есть когда поработали «Ураганы», просто достали из них почти сотню недееспособных тел, которые тоже не пощадили.