Нить судьбы

— Ну что ж горечь и ненависть отца понятна, — вздохнул Медведев. — Надо будет сказать Андрею, чтобы он опасался этого Четвертинского. Если его сын совершил такой поступок, то неизвестно чего можно ожидать от отца. Скажи, Алеша, а ты знаешь что–нибудь о супруге нашего старого знакомого князя Тимофея Мосальского?

— Да, Василий Иванович, я же ездил по твоему поручению в Верховские княжества и узнавал там все о тамошних землевладельцах. Супругу молодого князя Тимофея зовут Елизавета. Она из знатного и очень богатого литовского рода Сангушко. Князь Тимофей продал свое имение по соседству с нами и теперь живет в Вильно, растрачивая весьма немалое приданое жены… Елизавета до замужества училась в специальном монастырском пансионате для девиц благородного происхождения.

— Ах, вот оно что! — воскликнул Медведев. — Наверно они знакомы с Варежкой еще оттуда, ведь она тоже училась в этом пансионате…

— Совершенно верно, — подтвердил Алеша и добавил: — Есть новости о Гусеве.

— Какие же?

— Его слуга действительно встретился сегодня вечером с сыном московского беглеца князя Можайского…

Василий вспомнил покойного князя. Он как–то заезжал к нему много лет назад, чтобы отыскать так нужного ему тогда князя Бельского… Нынче князь Бельский — литовский беглец и живет в московском княжестве. Князь Можайский — давно умер, а теперь сын его… Вечно какие–то интриги да заговоры у этих князей…

— Через своего слугу Гусев условился о встрече с князем Можайским. Но как только он пойдет на эту встречу, об этом узнает Ряполовский… Может быть…

— Нет, ничего делать не надо. Это не наши тайны и не наши дела. Пусть все идет, как идет…

Восемнадцатого февраля 1495 года в главном кафедральном соборе Вильно состоялась торжественная церемония венчания Великого князя литовского Александра и Великой московской княжны Олены, которая с этой минуты стала официально именоваться Великой литовской княгиней Еленой.

Впервые в истории церемония венчания проходила в католическом соборе по двум обрядам: все, что касалось жениха, совершалось по обычаям римской церкви, все, что касалось невесты по обычаям греческой. Два священнослужителя разных вероисповеданий одновременно служили венчальную службу.

Литовский народ радовался и ликовал.

Наконец–то появились реальные надежды на прочный мир с Москвой, которая до сих пор представлялась в виде грозного и опасного захватчика, но теперь все переменится!

Слава и хвала литовской раде, которая подсказала Великому князю это решение!

Елена — родная дочь Великого московского князя стала Великой литовской княгиней!

Все обнимались и целовались и радостно говорили друг другу: «Ну ведь не будет же теперь Великий московский князь воевать со своей собственной дочерью и отнимать у нее ее землю?!..»

Это были наивные надежды.

Почему же не будет?

Будет.

Еще как будет!

Но не сразу.

Чуть позже.

Часть первая

САМОВЛАСТИЕ ДУШИ

Глава первая

НОВАЯ ЖИЗНЬ

Лето 1495 г.

… Совсем иная, новая, ничем не похожая на предыдущую, жизнь началась у Василия Медведева, Анницы да их детей…

Еще в Москве, когда согласие Великого князя Ивана Васильевича на брак дочери с Александром уже было дано, но до отъезда княжны Олены оставалось еще достаточно времени, она, принимая Медведева в число своих дворян, подчиненных непосредственно только ей одной, обещала, что как только они приедут на место и немного обживутся, Медведев сможет привезти туда и всю свою семью.

Действительно к лету 1495 года, начав уже осваиваться с ролью Великой литовской княгини, Елена пригласила Медведева и сообщила ему, что на время его службы за счет великокняжеской казны ему будет оплачен подобающий дом, который он пусть себе сам выберет. Ему также будут выданы проездные грамоты от границы Великого княжества до столицы на всех членов его семьи и сопутствующих слуг, дабы на рубеже и всем пути следования им оказывалось должное содействие.

Медведев низко поклонился и по здешнему обычаю поцеловал кончики пальцев руки, любезно поданной ему Великой княгиней.

На следующий же день Алеша с ворохом подписанных грамот отправился на Угру.

Вопрос о том кому из членов уже большого к тому времени медведевского семейства ехать в Литву, а на кого оставить имение был решен еще до отъезда.

Первым делом Медведев назначил управляющего поместьем, и лучшего выбора он сделать не мог.

Очень вовремя появился у него Юрок Богун, о котором у Медведева остались самые лучшие воспоминания. Не раз, будучи в гостях у князя Федора Бельского, Медведев дивился той безукоризненной и точной исполнительности Богуна, его умению управлять большим замком с огромным количеством слуг и воинов, каким был в то время замок Горваль.

Медведев еще раз мысленно поблагодарил в душе своего друга князя Андрея, который, вытащив Богуна из темницы, где он за участие в заговоре против покойного короля Казимира несомненно, просидел бы до конца своих дней, посоветовал ему обратится к Медведеву, в случае неудачи у князя Федора Бельского бывшего Литовского патрона Богуна, а ныне служилого Московского князя.

Юрок Богун вскоре понял, что князь Бельский больше не нуждается в его услугах и, оказавшись совсем один на чужбине, отправился к единственному человеку, которого он знал лично и которого рекомендовал ему князь Андрей — Василию Медведеву.

И вот в январе 1495 года, перед тем как отправиться сопровождать княжну Олену к ее жениху. Медведев вместе с Анницей — ведь они давно уже стали, как она когда–то выразилась «двоицей», — приняли все необходимые решения.

Юрок Богун был назначен управляющим имением на время отсутствия главного владельца, а своему первенцу, тринадцатилетнему Ивану, Василий сказал:

— Вот что, сынок, ты уже знаешь, что я буду служить Великой княжне Олене в Литве, и спустя некоторое время ко мне приедет Анница и остальные дети. Ты же останешься здесь за старшего.

Иван поднял глаза, и Медведев увидел в этих глазах искорку удовольствия и тщеславия, точно такую же какую увидел когда–то в его собственных глазах Великий князь московский Иван Васильевич, когда объявил что жалует простого воина дворянским званием.

— Я готов выполнить все твои указания, батюшка, — почтительно склонил голову перед отцом Иван.

— Приятно слышать, сынок…. Так вот я хочу, чтобы во время нашего отсутствия, которое, быть может, продлиться не один год, ты научился как следует управлять нашим уже не малым имением. В твоем распоряжении будет очень опытный помощник — Юрок Богун, но ты должен не забывать, что он всего лишь управляющий, а владелец поместья — ты.

— Владелец поместья ты, батюшка, — снова почтительно склонил голову Иван.

— Ты прекрасно понимаешь, что рано или поздно этим владельцем станешь ты, как мой старший сын и наследник, но поскольку у тебя есть много младших братьев и сестер, ты должен позаботиться, чтобы наше имение богатело и процветало, ибо каждый из моих детей будет иметь в нем свою долю и чем больше и богаче будет имение, тем большей будет доля в нем каждого. Я думаю, что раньше чем к лету, твоя мать с твоими братьями и сестрами отсюда не уедут — вот за это время ты и должен полностью освоиться с управлением нашими землями и людьми. Рассчитывай на помощь и советы твоего дяди — Филиппа Бартенева, а также Федора Лукича Картымазова, а кроме того, ты всегда получишь хороший совет у Микиса или Леваша Копыто.

— Я сделаю все, что ты прикажешь, батюшка, с радостью и только печаль от разлуки с тобой, матушкой и любимыми моими братьями и сестрами будет омрачать эту радость.

Медведев улыбнулся.

— Мне нравится, как ты говоришь, сынок. Кто учил тебя столь вежливой и достойной манере разговора?

— Отец Мефодий, батюшка, учил нас всех не только закону божьему и молитвам, но также красноречию и уважению к родителям и старшим возрастом и званием людям.