Страница 3 из 15
Доверенность Нина все-таки написала. Когда Коренев добрался до нужного места, увидел перед собой небольшие пятиэтажные старые дома, рынок, чуть дальше — частный сектор. До нужной ему общеобразовательной школы нужно было ехать на маршрутке.
Так как директора не было на месте, принимала его заместительница в просторном, с новым ремонтом кабинете. Алла Григорьевна, пышнотелая дама в сером костюме, внимательно просмотрела все предъявленные им документы. Читая доверенность, она кивала... потом вскинула на Николая глаза.
- Харламова?
- Была по старому паспорту, - пожал он плечами. - При восстановлении документа имела право взять другую фамилию. Посмотрите, здесь все указано.
Аллу Григорьевну распирало от любопытства и одновременно — от возмущения. Конечно, она под любым предлогом должна была не выдавать аттестат — так, чтобы Нина приехала сюда. Такова была негласная круговая порука жителей маленького городка, который еще гудел от трагедии, случившейся в семье Харламовых.
- Нужно, чтобы сама приехала и расписалась за получение аттестата, - напустив на свое лицо протокольное выражение, заявила она. Николай был к этому готов. Он вынул из кармана удостоверение и открыл его перед замом.
- Важнейшая государственная необходимость, - он наклонился и зашептал ей на ухо, одновременно поставив на ее стол пакет с припасенными дорогими конфетами и коньяком. Николай, конечно, пользовался своим положением, но с женщинами старался быть культурными.
Алла Григорьевна немного расслабилась — исключительно из-за того, что молодой сотрудник милиции показался ей очень привлекательным.
Через пять минут он уже расписывался в журнале исходящей корреспонденции за получение нужного документа.
Заместитель директора, откинувшись на стуле, смотрела ему в глаза, и они затуманились. Взгляд из флиртующего превратился в подчеркнуто-печальный.
- Вы, раз с Ниной общаетесь, - обратилась она к нему, - поговорили бы с ней. Детоубийство — грех большой, тем более сестричка родная, маленькая. Царствие небесное... шесть лет. Пусть приедет, прощения попросит у родителей. Уголовного дела заводить никто не будет, своим кругом разберутся. Мы все, кто ее знает, готовы ей помочь. И родители, и одноклассники, и учителя. Мы ее очень ждем...
От последней фразы Аллы Григорьевны бывалый сотрудник милиции поежился. Прямо сектантство какое-то. Мракобесие. Ага, ждете вы ее. И он знал, что происходит, когда разбираются «своим кругом». Без суда девчонку растерзаете. А вообще, милиция здесь есть? Почему не начали следствие, экспертизу? И никто явно не горел желанием разобраться во всем. Приняли, как было подано...
Либо подано было так, что попробуй не прими.
Сложив в папку все документы, а восстановленный аттестат — в отдельный файл, Николай быстро перекусил сосиской в тесте, выпил крепкого сладкого чая и сел на электричку до Москвы.
В дороге он спал почти до Казанского вокзала. И сны у него были тяжелые...
Глава 4
В то же время в этом же городке, в частном доме, расположенном на улице Радио, царила тяжелая, гнетущая атмосфера. Два дня назад супруги Харламовы похоронили шестилетнюю дочь. До этого скоропалительно сбежала из города старшая — семнадцатилетняя Нина.
- Милая, у нас еще все будет хорошо, - Георгий, представительный брюнет с аккуратной бородкой, обрамляющей волевой подбородок, подошел сзади к креслу, на котором сидела жена, и обнял ее за плечи. - Нинка найдется. Ну, сколько она сможет прожить одна? А наше горе — мы переживем его.
Анастасия Харламова, изящная белокожая женщина с умело подкрашенными в бронзовый цвет волосами, положила ладони на его руки.
- Найдется или нет — плевать, - охрипшим голосом ответила она. - Нет у меня больше дочери, как и той, что она собственноручно отравила. Пусть доказать что-то сложно, я верю тебе. Ты мой муж.
Георгий понял, что нужно ловить момент. Более удобного случая представиться ему не могло. Он крепче обнял жену и пощекотал ее шею легким поцелуем.
- Раз я твой муж, - промурлыкал он ей в ухо, - и Нину ты вычеркнула из своей жизни, может быть, вернемся к нашей теме? Ты же скопила ей на квартиру. Этих денег на однокомнатную в нашем городе точно хватило бы! А мне как раз не хватает такой суммы, чтобы открыть автосервис. Это было бы нашим шагом к новой, обеспеченной жизни. А дети — что же, ты еще молодая. Я хочу позаботиться и о наших будущих детях тоже!
В тот же день они сняли деньги со счета в банке. А на следующий день началась паника. Рубль обвалился так, что на эту сумму они едва могли бы купить стиральную машину...
* * * * *
Позже, когда Анастасия смогла уснуть в их спальне, Георгий заботливо накрыл ее пледом, а сам ушел в гостиную и достал из потайного шкафчика бутылку с водкой. Все-таки, тяжело казаться спокойным и невиновным, когда на самом деле ты весь на нервах и виноват во всем полностью. Да если бы жена знала, какую роль на самом деле он сыграл в ее жизни, он бы уже сидел в милиции, в ожидании суда!
Однако, за восемь лет их совместной жизни ему удалось внушить ей тотальное доверие к себе. Это было не так сложно — Георгий лучше знал жизнь и был на тринадцать лет старше Насти. Только вот с Ниной не получилось такого же доверия. Он передернул плечами. Если Нина когда-нибудь захочет во всем разобраться... Но нет. Он сумел сделать так, что в городке ее все ненавидят и считают убийцей, удивляются, что родители не заявили куда следует — вроде как, ребенок сам добрался до лекарства и проглотил смертельную дозу. Мужчина именно в таком ключе вел разговоры с сочувствующими. Да, ненавидела младшую сестру, ревновала. Отравила. Но — ведь тоже дочь! Бог простит...
Все началось, когда он переехал жить из деревни в этот городок восемь лет назад. На тот момент обе взрослые дочери вышли замуж, бывшая жена осталась в деревне. Молодую вдову с десятилетней дочкой он заметил сразу — Настя была привлекательной, веселой, умело управлялась на огороде и работала бухгалтером в автотранспортном предприятии, куда он устроился инженером по безопасности. Ухаживание было недолгим — Настя устала жить без мужчины, а ее муж погиб пять лет назад. Поэтому, через два месяца после знакомства, они сыграли скромную свадьбу, и Георгий Харламов переехал к Насте и Нине.
Жили они неплохо. Настя изо всех сил старалась быть хорошей женой, а Нина приняла его без сильного восторга, но с уважением — совершенно нормально для школьницы, которая еще помнила живым своего отца. Вот только с ним самим происходили странные вещи. Худенькое тело Нины, ее выпирающие локти и коленки в ссадинах, округлые детские щеки и длинные ресницы не давали ему покоя. Он никогда бы себе не признался в том, кем является на самом деле. Георгий сознательно выкинул из памяти некоторые моменты детства своих дочерей, когда они особенно были ему интересны, и причину, по которой жена с маленькими детьми-погодками бегом побежала разводиться. В дальнейшем, когда дочери выросли, он прекрасно с ними общался.
А Нина, как назло, разгуливала по дому в коротких шортиках и сарафанах. Не специально, конечно — она всегда так ходила. К тому же, довольно быстро забеременела Анастасия. И Георгий не смог удержаться. Получая бешеное, краденое наслаждение, он периодически трогал Нину за коленку, проводил ладонью по выступающему девчачьему позвоночнику, приобнимал. Девочка немного пугалась, пыталась обсудить это с матерью. Но Настя, поглощенная второй беременностью, не воспринимала ее слова всерьез.
Когда Нине исполнилось одиннадцать, в подарок на день рождения она получила новорожденную сестренку Олю. Девочка быстро научилась ухаживать за младенцем, постоянно играла, кормила, целовала пухлые щеки. Мать была только рада — было больше времени для хозяйства и отдыха. А вот Георгию казалось, что Нина хочет защитить Олечку от него...