Ледяное сердце

– А Рома не бедный, – в том ему ответила я. Этот разговор начинал меня бесить. Я уже хотела развернуться и уйти, но в очередной раз этому было сбыться не суждено.

– О чём разговор? – спросила Лиля, подошедшая с Волковым. Ответить я не успела.

– О Роме и его подарке, – все устремили свои взоры на мой фотоаппарат.

– Здорово, – рявкнул Андрей, но казалось, что кроме меня никто этого не заметил.

– А чего это ты бесишься?! Достал уже, ведёшь себя, как придурок конченный, – не знаю, как так получилось, но через секунду Андрей оказался возле меня. Я уже думала, что он что-то скажет или сделает, но не судьба. Ещё через мгновение я почувствовала холод на своём запястье, Андрей, кажется, тоже. Ибо мы синхронно подняли свои руки и уставились на наручники, которые обжигали кожу холодом.

– Какого хрена?! – закричали мы в унисон.

– Их я тоже позаимствовала у твоего дяди. Потом спасибо мне скажете, – что мы сделаем? Она совсем сдурела, что ли?! Свою мысль я не успела озвучить, так как непонятным образом мой брат и Лилит затолкали нас в какую-то комнату и закрыли дверь на ключ.

– Ничего личного, просто вы нас задолбали уже, – это был уже Антон.

 </p>

***

<p>

– Серебрякова, очнись и давай выбираться отсюда нахрен. Мы и так Новый год пропустили, – из воспоминаний меня вывел настойчивый голос Волкова над ухом.

«Как Новый год встретишь, так его и проведёшь? Провести весь год в оковах с Волковым. Хотелось бы, но не судьба» – пронеслось у меня в мыслях, когда я в очередной раз посмотрела на наручники.

– Так хочешь от меня избавиться? – пробубнила я себе под нос, но он меня услышал и хмыкнул.

– А мне не хочется с девушкой брата оставаться наедине, – ответил он.

– Какая нахрен девушка?! – почти на ультразвуке произнесла, но Волков не обратил никакого внимания на это. Тогда я дернула его за руку, – отвечай, придурок.

– Обычная, какая ещё может быть девушка?

– Это Шарипов сказал?

– А то сложно догадаться.

«Не думаешь, что это своеобразный ответ на все твои вопросы? Просто, ты ведь упрямая, как баран, Андрей тоже. Понапридумываете себе в голове невесть что, а поговорить слабо и разобраться во всём. Может, всё взаимно, а вы ходите и ругаетесь только» – внезапно в голове вспомнились слова Ромы. А если он прав, и мы с Андреем просто два упёртых барана?

– Ты когда последний раз интересовался семьёй? – спросила я. Он удивился такому вопросу, но ответил.

– Не помню, а к чему такие вопросы?

– Рома – гей, Волков, – надоело мне это всё. Пусть Ромка меня потом убьёт, но я больше так не могу. Или могу, но каких-то два бокала какой-то слабоалкогольной гадости всё-таки ударили мне в голову. Андрей был в шоке, а я устало потёрла переносицу.

– Что? – наконец спросил он.

– Что слышал. Вроде я пила, а не ты.

– Ты же не пьёшь, вроде, – с какой-то непонятной мне ноткой в голосе произнёс он.

– У меня траур, имею право. У всех праздник, а у меня траур.

– По поводу чего у тебя траур? – с интересом спросил он.

– Ты зарываешь свой талант с Синицыной. Она противная, я её знаю. Идиотка ещё та. Никогда не понимала, как можно жить без мозгов и хоть какой-то логики…

– Вообще-то я отказался, – перебив мой словесный поток, произнёс Волков. Теперь была моя очередь сидеть в ступоре.

– Что?

– Что слышала, – передразнил он меня. И что теперь?

Я повернула в его сторону голову и хотела сказать что-нибудь гадкое, но проглотила все слова, когда увидела его взгляд, прикованный ко мне. Та гадость всё-таки ударила мне в голову, когда я опустила взгляд на губы Волкова и почувствовала, что до жути хочу поцеловать его. Плевать, что будет потом. Сейчас я просто этого хотела, но не могла, ибо здравый смысл всё ещё присутствовал в моей затуманенной голове. Я сглотнула, ведь было ощущение того, что я не пила целую вечность. Преодолев себя, я всё-таки подняла голову и посмотрела в глаза этому придурку.

Не знаю, как так получилось, но Андрей своей свободной рукой схватил меня за талию и притянул к себе, через мгновение я почувствовала его дыхание на своём лице.

– Как Новый год встретишь, так его и проведёшь? – прошептал он мне в губы, но ответить, мне было не суждено.

Не знаю почему, но мне было необходимо закрыть глаза перед тем, как Андрей накрыл мои губы своими. Если первые пару, тройку секунд я была в шоке, то потом ответила на его прикосновение к губам. Хотя скорее не ответила, а просто повторяла всё, что делал Волков. Свободной рукой я обвила шею Андрея, притягивая ближе. Я действовала чисто по наитию, никак не представляя, что творю.

Мой жест не прошёл мимо парня, и я, почувствовав, как его язык прошёлся по моей нижней губе, приоткрыла губы, впуская его. Кажется, так надо делать. Чёрт. Сейчас единственное, что у меня есть, так это только детская наивность и неумение ничего делать. А пока в мою голову шли самые идиотские мысли, язык Андрея не стоял на месте. Он хозяйничал у меня во рту, как у себя дома, а я пыталась ответить тем же, но получалось у меня не очень. Тело само прижималось плотнее к Андрею, а губы сами собой открывались, выпуская этого демона в самые сокровенные недра моего рта. Не знаю, что произошло, но после того, как Андрей опять прошёлся языком по моей нижней губе, я не выдержала и оттянула зубами его нижнюю губу. Наверное, это единственное, на что сейчас хватит храбрости.

Когда Волков оторвался от терзания моих губ, я тут же уткнулась носом ему в футболку, ибо смотреть в глаза я не смогла бы. Даже при огромном желании. Я чувствовала неровное дыхание Андрея, хотя и моё было не лучше. Мы просто пытались отдышаться.

– Не знаю, что я хочу сделать больше: ещё раз тебя поцеловать или дать твоему брату по морде, – произнёс он после затянувшегося молчания.

Лицо, которое и так пылало огнём на груди Волкова, начало ещё больше гореть.

– Придурок, блин, – пробубнила я. На что он лишь рассмеялся и внезапно произнёс фразу, которую я говорю Роме, когда косячу: