Попались

Кстати, сегодня следовало получше выспаться, чтобы с утра вплотную браться за новый «папин» заказ. Такой большой группы интуристов у Саночкина раньше не было. Конверт с их фотками и авансом он прихватил из ячейки абонентского ящика еще по дороге в аэропорт. «Папа» посулил ему за них ломовые бабки, но и работа предстояла непростая, выборочная, аккуратная. Одного старого бугая требовалось мочить в обязательном порядке, но жену его не трогать, а племянника с девкой и вовсе беречь, словно каких-нибудь наследных прынцев. Зато насчет остальных — двух дружков племянника, братца и мордатого папаши девки — четких указаний не было. Можно действовать по обстоятельствам. Очень хорошо. Значит, весь завтрашний день он, Саночкин, посвятит изучению их распорядка дня, маршрутов, привычек, после чего найдет самое удобное место для парковки тачки рядом с гостиницей, обследует все подворотни, две ближайшие крыши и примерно определится в выборе ствола. В рядовых случаях он работал простым ПМ с глушителем, но теперь, вероятно, придется подстраховать себя 9-миллиметровым снайперским «винторезом».

Впрочем, винт — это так, на всякий пожарный, если не получится подойти поближе. Обычно у Саночкина все нормально получалось…

Да, и вот еще что: не забыть купить русско-датский словарь.

АВТОГРАФ

В 2011 году в серии «ЖЗЛ» вышла биография Козьмы Пруткова. До этого в той же серии выходили биографии Арины Родионовны и короля Артура.

— Ну ладно, ты меня догнал, и чего же ты хочешь? — устало спросил Колобок. После трехчасовой погони он выглядел помятым. К некогда румяному боку прилипли хвоя и веточки. — Съесть меня?

— Нет-нет! — замотал головой Бобыкин. — Ни в коем случае. Даже если бы хотел, права не имею. Я же из будущего, нам вмешиваться строго запрещено. Вы историческая личность, вы субъект мировой литературы, ваш жизненный путь менять нельзя. Да и потом, сами посудите: кто вы и кто я? Вас только равный убьет.

— Это верно, — хмыкнул Колобок. — И без тебя желающих до хрена. Как ни крутись, всё равно сожрут, эпоха у нас такая… Так чего надо-то?

— Роспись, всего лишь словечко, одно! — Бобыкин показал Колобку указательный палец. — Понимаете, у меня хобби. Редкое. Народ в основном гоняется за автографами авторов книг… ну там Пушкина или Коклюшкина… а у меня другой подход, нестандартный: я «жэзээлки» коллекционирую, с автографами героев. Приходится шевелиться, охота пуще неволи, хе-хе… Выйдет «Екатерина Великая» — я мчусь в восемнадцатый век, выйдет «Понтий Пилат» — лечу в первый… У меня уже все практически в коллекции, даже Ржевского я уломал.

— Погоди, — удивился Колобок. — Того самого поручика? Который с Наташей Ростовой? А я ведь думал, что он всего-навсего…

— Вот-вот! Он точно так же пытался отбояриться, такими же словами! — со счастливой улыбкой перебил Колобка Бобыкин. — Я, дескать, не человек, а плод народной фантазии, мифологическое существо, как Змей Горыныч… А я ему — оп-ля! — и книгу показываю, в «ЖЗЛ». «Поручик Ржевский», всё честь по чести. Раз, говорю, вы есть в серии, то уж будьте любезны, не манкируйте. И Горыныч, кстати, говорю, на своем томе уже расписался. Я весь Юрский период обегал, пока его не поймал.

— Ладно, показывай книжку, — вздохнул Колобок.

Бобыкин просиял и жестом фокусника извлек из-за пазухи солидный бело-черно-синий том в фирменном серийном оформлении.

— Похож, — признал Колобок, глядя на обложку. — Не скажу, что сходство стопроцентное, но в целом, да, это я… Ну-ка полистай мне, а я погляжу, чего там понаписали… Ага… Дедка и бабка, генеалогическое древо, это понятно… История сусеков на Руси, происхождение термина «колобок», триста рецептов приготовления меня, Лесной кодекс, рацион питания волков и лис, схемы сезонной миграции животных… А это что за идиотский раздел? «Колобок повесился»? С ума сошли?

— Апокрифы, — смущенно кашлянул Бобыкин. — Пожалуйста, не обращайте внимания. Это приложение, для увеличения объема. Их отделу маркетинга не нравится, когда книжки слишком тоненькие, хуже продаются. Вы бы видели биографию Чапаева! Там апокрифы занимают половину книги. А у Рабиновича — так вообще три четверти.

Колобок с раздражением фыркнул.

— Ну и как, по-твоему, я поставлю тебе автограф? — сварливо поинтересовался он. — Рук, как видишь, у меня нет.

— Вот и Венера, извините, Милосская точно так же мне говорила, — широко улыбаясь, откликнулся Бобыкин. — А я ей отвечаю: не переживайте, говорю, свойство, говорю, мышечной моторики таково, что индивидуальный почерк сохраняется, если расписываться ногой или даже ухом… Так что, если вас не затруднит взять эту шариковую ручечку в рот… я ее продезинфицировал спиртиком, не тревожьтесь, никаких микробов… Я вам титульный лист сейчас открою, а вы не откажите в любезности вот тут, на пустом месте, поставить свое факсимиле. Ваша роспись будет украшением моей коллекции.

— Ты, небось, всем так говоришь, — взяв ручку зубами, процедил Колобок.

— Нет, что вы! — затряс головою Бобыкин. — Только вам, эксклюзивно, клянусь. Подпись знаменитости, как вы, с таким моральным авторитетом, как у вас, — национальное достояние…

— Тьфу! — Колобок сморщился и резко выплюнул ручку, едва не попав в Бобыкина. — Иди в жопу, ничего я тебе не буду подписывать, катись обратно в свое будущее.

— Но почему???

— Да по-то-му! Лет пять назад тоже один вроде тебя подкатывал и тоже вкручивал про моральный авторитет. Я тогда еще темный был, только из сусеков, букв даже не знал, ну и я подмахнул не глядя бумажку… А потом выяснилось, что это была телега против того парня… забыл фамилию… Которому ваши псы восьмерик навесили практически ни за что, за красивые глаза. Всё, давай, давай, мотай, меня теперь на фуфло не разведешь. Я хоть и круглый, а больше не дурак… Ну чего, сам отсюда свалишь или мне волка позвать?

ФРАНШИЗА

Франчайзинг (franchising) — способ ведения бизнеса, при котором одна компания (франчайзер) передает независимым предпринимателям (франчайзи) право на ведение бизнеса (франшизу), используя бренд франчайзера.

Это позволяет существенно снизить риски, связанные с самостоятельным выходом предприятия на рынок.

Райтер Кругликов добрался до восьмой строки, затем вернулся к четвертой и понял, что опять облажался. Вся утренняя работа — насмарку. Он вновь нарушает условия лицензии: его «Песнь о Ярославе», как и американский исходник Лонгфелло, следовало строить при помощи четырехстопного хорея, бодрого и нерифмованного. А у Кругликова, вдруг ни с того ни с сего получилось складненько. «Ярославе — славе». Блин! Так всегда и бывает. Если надо позарез, строка не вытанцовывается, хоть тресни, но если не надо, рифмы сами лезут, как тараканы. И почему мудрые родители мудрого князя не дали своему сыну другое имя? Скажем, Святополк или Гостомысл? Ритмически — то же самое, зато слово «слава» вписалась бы сюда без всяких проблем. И тогда бы дневная норма по строкажу оказалась выполнена, и можно было выпить пива. Или посмотреть телевизор. Если, конечно, там сегодня есть на что смотреть…

Кругликов дотянулся до пульта и пробежался по главным каналам.