Страница 12 из 43
— Александр Алексеевич, расскажите, как возникла идея этого проекта, какие условия сформировались в городе к моменту его рождения ?
— Идея, как говорится, носилась в воздухе. Мне кажется, в свое время примерно то же было и с университетом в Дубне — сегодня трудно сказать, кто именно впервые озвучил идею создания такого вуза в городе, думаю, что не одно поколение дубненцев понимало, что он необходим.
Так же и Российский центр программирования — мы неоднократно обсуждали глубокие и давние традиции Дубны в области информационных технологий. Практически все предприятия градообразующего комплекса очень сильно зависят от этих технологий, они интенсивно развиваются. Конечно, Объединенный институт ядерных исследований больше известен в области исследований ядерной физики, но вместе с тем когда-то физики придумали для своих подсобных целей то, что в дальнейшем стало интернетом. Мы-то помним, что в 80—х годах и по телефону за границу нельзя было позвонить, а физик в ОИЯИ на своем компьютере мог получить записочку из Женевы.
Когда я приехал в Дубну; Фортран был основной язык программирования в нашей стране. И была основная машина — БЭСМ-6, хорошая советская машина, которая не уступала западным образцам. Мы учились по книжке Геннадия Мазного «Программирование на БЭСМ-6 в операционной системе «Дубна»», и весь Советский Союз учился по этим книгам, написанным в Дубне, это известные факты. Менее известно, например, что информационные технологии являются важной частью деятельности таких городских предприятий, как НИИ «Атолл», МКБ «Радуга», приборного завода «Тензор», а теперь они становятся еще более значимыми.
Мы прекрасно понимали, что у нас есть нечто, разбросанное по разным отраслям, и как отдельный продукт это нечто в городе не имеет самостоятельного существования — каждое предприятие или организация развивает его в своих целях, выходя, однако, иной раз за рамки своих интересов и создавая то, чем могут пользоваться другие. Но мы не имеем какого-то специализированного предприятия, которое все это объединяло бы.
Несколько лет назад, когда правительством принималась федеральная программа «Электронная Россия», экспертами был проанализирован рынок информационных технологий. В то время объем мировой торговли составлял примерно 80 миллиардов долларов в области электроники и примерно столько же — программные продукты. И уже тогда был сделан анализ, что по электронике, за исключением специальной промышленной электроники, шансы нашей страны догнать Intel или другие фирмы, которые выпускают процессоры и другие современные микросхемы, очень небольшие.
А для рынка программных продуктов мы имеем все, что надо. Однако у нас нет культуры производства таких продуктов, доведения до потребителя, соответствия современным мировым требованиям. Кроме того, Россия не представлена, не известна на мировом рынке. У нас великолепная система образования, очень серьезные математические школы, для нашего молодого поколения английский становится вторым языком, у нас в принципе и развитие этой отрасли достаточно высокое, развиваются хорошие телекоммуникации. И для участия в этом рынке не требуется очень больших капиталов.
В разное время эта проблема обсуждалась на разных уровнях, устраивались «мозговые штурмы», велись переговоры, в том числе на «Интеллектуальных мостах», в том числе с профессором из Америки Юрием Магаршаком — как выдвинуть нас на этот рынок, кто нам может помочь. Поднимался этот вопрос на расширенном заседании комитетов Совета Федерации, обсуждали, как заниматься этим делом, предоставлять налоговые льготы, какие меры предпринять, чтобы сделать это дело более привлекательным с точки зрения бизнеса, обеспечить государственную поддержку. В процессе подготовки Совета по науке и высоким технологиям при президенте в 2003 году' губернатор Московской области Борис Громов предложил Подмосковью заниматься оффшорным программированием.
— Тем не менее у проекта есть автор?
— Однажды, независимо от наших мероприятий, Дубну посетил президент группы компаний IBS, которая сегодня является крупнейшим экспортером программных продуктов из России, Анатолий Карачинский. Он приехал к нам, когда уже остановил свой выбор на Дубне, обследовав несколько регионов для проекта создания центра программирования. Тем не менее это проект группы IBS, хотя они не претендуют на лидерство. Это проект равных возможностей для всех заинтересованных компаний, как российских, так и зарубежных. И наше дело — предоставить им эти возможности.
— Вы уже много лет занимаете пост вице-мэра, директора наукоградской программы, и как никто знаете, насколько трудно «вытягивать» регион с узконаправленной деятельностью. Стоит измениться ситуации, уменьшиться дотациям заинтересованных ведомств, и на город обрушиваются социальные проблемы. Не испытываете ли вы подобных опасений, реализуя вновь крупномасштабный проект?
— Риск минимален только в том случае, когда ничего не делаешь. Перемены вообще связаны с рисками. В истории были и есть регионы, «привязанные» к каким-либо отраслям, — угольная промышленность, металлургия и другие. Бывало, по каким-то причинам данная отрасль оказывалась не на подъеме или менее конкурентоспособной, для работы в ней требовалось меньше людей, чем раньше. Перед такими регионами вставали вопросы интегрирования в другие сферы. Перед Дубной, и это надо понимать, такой вопрос не стоит, мы можем по-прежнему заниматься ядерной физикой, электроникой, ракетостроением.
Но вместе с тем роль физики в пятидесятые годы прошлого столетия несравнима с сегодняшним днем — атомный проект был головным проектом страны. Была и стратегическая задача создать атомный щит, и экономическая — создать ядерную энергетику. Такие задачи стоят и сейчас, но на сегодняшнем этапе истории большее влияние на жизнь, чем физика, оказывают информационные технологии.
Вторая сторона вопроса — насколько быстро пройдет время бурного развития информационных технологии. Как-то я слышал определение, что компьютерные технологии, создание электронных баз данных — это третья информационная революция. Первая — изобретение письменности, вторая — книгопечатание. Именно эти три фактора, каждый в свое время, существенно изменяли возможности хранения информации. Поскольку влияние письменности и печатных изданий до сих пор ощутимо, рассчитывать на то, что влияние третьего фактора спадет быстрее, вряд ли правильно.
Не менее важно и то, как оценивать внутреннее содержание проекта РИП. Часто ученые говорят — мы занимаемся очень сложными исследованиями, не то, что программку написать. То есть разработку информационных технологий, особенно программных продуктов, рассматривают как некую утилитарную деятельность, достаточно простую.
Но, с другой стороны, если наша страна не будет владеть современными информационными возможностями, то, мы, пожалуй, упустим свое место и в других технологиях тоже. Потому что без компьютеров и программистов не спроектируешь сегодня самолет, автомобиль, станок, не продвинешься в разработке недр и даже не сделаешь кино. Ведь примерно 60 процентов затрат в производстве фильма приходится сегодня на компьютерную обработку.
— По этому поводу хочу вам задать вопрос как отцу троих детей. Не тревожит ли вас повальная компьютеризация — то, что дети и подростки, предпочитая виртуальную реальность, зачастую становятся неприспособленными к реальностям нашей жизни?
— Мы с друзьями как-то обсуждали, что такое старость, — а чем больше возраст, тем чаше об этом задумываешься, — и вывели следующее определение. Человек становится старым, когда ему кажется, что молодежь уже «не такая». То есть, когда он начинает ворчать, проявлять недовольство, что не так они себя ведут, не то одевают, ленивы и так далее.
Да, наши дети живут в другом мире. У них другое поведение, привычки, интересы. Они более раскрепощенные, но и более прагматичные. Действительно, для них компьютер — родная среда, в отличие от нас, кто освоил это дело уже не в молодом возрасте. Ведь не случайно «Матрица» — культовый фильм, в нем отражены тенденции, что происходят в мире. В этом есть, наверное, опасность, как и в любом развитии. Опасно то. что это развитие идет слишком быстро и, может быть, не всегда успевает осмысливаться. Я как-то слышал выступление Даниила Дондурев. Он примерно то же самое говорил о телевидении — влияние его на общество еще никто серьезно не осмыслил и не понял. ТВ называют четвертой властью, и несомненно велико его влияние на то, как воспринимает мир конкретный человек, что именно он смотрит — выбирает самостоятельно или ему навязывают. Кто здесь лидер — телевидение или зритель?