Тэмуджин. Книга 3

Тот возмущенно расширил глаза, закрутил ими по юрте, будто искал что-то.

– А ты забыл, как он со своим Бэктэром шел против нас? – выпалил он. – Да если бы мы тогда не отправили старшего к предкам, этот и сейчас вместе с братцем строил бы нам козни…

– Подожди ты… пойми, – сдерживая вдруг возникшее желание накричать на него, стал убеждать Тэмуджин, – Бэктэр был одно, а этот брат совсем другое. Теперь он тебе не опасен, а потом может стать и верным другом.

– Не нуждаюсь я в его дружбе, – стоял тот на своем, – нукеров я себе потом и не таких найду.

– Ведь он после Бэктэра как сирота, – пытался еще увещевать его Тэмуджин, приводя последний довод. – Отцовская кровь в нем, для нас всех он – как память об отце.

– Х-ха!.. – зло усмехнулся Хасар, подняв лицо к дымоходу, – хороша же память об отце… тогда он был готов растоптать нас… Не дам я ему спокойной жизни, пока он сполна не получит за прошлое.

– И так же бить будешь? – вкрадчиво спросил Тэмуджин, уже видя, что бессмысленно убеждать брата.

– Буду бить! – тот упрямо дернул головой. – Чтобы помнил, как он со своим Бэктэром шел против нас, детей Оэлун-эхэ…

– Ладно, хватит! – оборвал его Тэмуджин. – Глупая у тебя голова. Думай там себе, что хочешь, но запомни одно: если только я услышу, что ты снова притесняешь Бэлгутэя, тут же получишь от меня десять прутьев по голой спине. Прикажу Джэлмэ и Боорчи взять тебя за оба крыла, растянуть на земле и всыпать так, чтобы на всю жизнь запомнил, как брата обижать. Ты понял?

Хасар побурел лицом, уперся взглядом в землю.

– Понял меня или нет? – раздельно, не обещающим добра голосом переспросил Тэмуджин.

– Понял, – все так же пряча взгляд, выдавил Хасар.

Тэмуджин пристально смотрел на него и видел, что тот не желает понимать его: сидел набычившись, уперев злобный взгляд в землю, всем видом показывал свое несогласие с ним.

Набираясь спокойствия, он внушительно сказал:

– Запомни, есть две породы людей, которые я не могу терпеть, – это слишком подлые и слишком глупые. От них все беды и несчастья, из-за них страдают другие, и будь моя воля, я бы всех таких уничтожил, очистил от них землю. Бэктэр был таким, и потому я решил его убить. Таков же и Таргудай, наш враг, а ты знаешь, сколько беды он в нашем племени натворил?.. Глупые и подлые – мои враги на этой земле, и я предупреждаю тебя: ты не должен быть таким, ты должен изо всех сил стараться быть умным и честным, а для этого напрягать свои мозги. Иди и хорошенько подумай об этом.

Хасар рывком поднялся и пошел к выходу. Тэмуджин смотрел ему вслед, пока тот, согнувшись под пологом, не вышел из юрты.

Проводив его, Тэмуджин задумался о Бэлгутэе.

«Слишком уж смирен сводный брат, повадками больше не на парня, а на девушку похож, – раздраженно подумал он и тут же был озадачен запоздалыми вопросами: – Что же это такое, какой будет толк от такого человека в будущем, если сейчас он так безропотно сносит обиды? И в кого он пошел такой? Он и при Бэктэре был несмелый, а теперь и вовсе притих».

Он увидел мелькнувшую за дверью Тэмулун, окликнул ее. Та, уже четырехлетняя, выросшая среди братьев не по-девичьи бодрой и порывистой, с готовностью сунула улыбчивое лицо в юрту. Тэмуджин невольно улыбнулся в ответ, мягко сказал:

– Сбегай, позови ко мне Бэлгутэя.

Та с достоинством поклонилась, как учили ее матери, и побежала на южную сторону стойбища, откуда доносились голоса парней.

Бэлгутэй, как обычно, пришел скоро, не заставляя ждать. Подойдя к двери, он сначала робко заглянул в юрту и лишь затем переступил порог. Тэмуджин внимательно следил за ним. Тот смутился от его прямого взора, снял войлочную шапку и сжал в руках, опуская взгляд к земляному полу.

– Садись, – Тэмуджин указал ему на место, где недавно сидел Хасар.

Бэлгутэй вежливо кивнул, прошел, словно крадясь, и осторожно присел, пригнув голову, выжидательно глядя перед собой.

Тэмуджин следил за ним, будто давно не видел, примечая все его движения, и думал: «От одного отца дети, а этот ни на Хасара, ни на Бэктэра нутром не похож… Как же такое может быть?»

– Помнишь, – наконец, спросил Тэмуджин, – однажды я, когда вернулся из тайчиутского плена, перед всеми сказал, что ты по старшинству будешь следующим моим братом после Хасара?

– Помню, – сказал Бэлгутэй и смолк, смущенно глядя на него.

– В нашем айле ты старший после Хасара человек, – сказал Тэмуджин, внушительно глядя на него, – а как ты себя ведешь?

– А как? – Бэлгутэй недоуменно посмотрел на него. – Я ведь не совершил никакого проступка.

– То, что не совершил проступка, может быть похвально для какого-нибудь харачу, овечьего пастуха, но не для нойонского сына. Ты старше двух остальных братьев, а как ты с ними обращаешься?

Тот молчал и все еще недоуменно смотрел на него.

– Ты должен повелевать ими, направлять их, а вместо этого ты точишь для них наконечники стрел. И какой ты пример им показываешь, если позволяешь кому-то обижать себя?

– Но ведь Хасар старше меня, – наконец, начиная понимать, сказал Бэлгутэй, – я не могу выступать против него.

Тэмуджин некоторое время молчал, размышляя над его словами. Все было верно: обычай таков, что младший почитает старшего, да и сам он только что сказал, что старший должен повелевать младшими. Но он настоял на своем:

– Хасар поступает с тобой несправедливо. Так или нет?

Бэлгутэй молчал.

– Рядом со мной не бойся ничего и говори мне прямо, так, как ты сам думаешь. Ведь в вашем споре он неправ?

Помявшись, он согласился:

– Да.

– Так вот, запомни: кто бы ни был перед тобой, если он не прав, ты должен отстоять свою правоту. Если Хасар будет несправедливо притеснять тебя или кого-нибудь другого, ты должен прийти ко мне и указать на это. Запомнил?

– Да, – потупившись, ответил Бэлгутэй и, помедлив, удивленно переспросил: – Но как же мне идти против старшего? Ведь по обычаю каждый в роду и племени должен повиноваться старшему, а Хасар старший мой брат…

Тэмуджин и сам видел, что приказывая Бэлгутэю не подчиняться дурному своеволию Хасара, пошел против обычая. Разговаривая с Бэлгутэем, он все время остро думал над этим и теперь решительно заключил:

– Это негодный обычай, и он должен быть отменен.

Бэлгутэй испуганно покосился на онгонов и потупил взгляд. Тэмуджин, не глядя на него, говорил:

– Завтра же утром я объявлю всем братьям, что в нашем айле я отменяю его! Каждый должен думать своей головой. Что, если этот старший окажется сумасшедшим или глупцом, который сам не понимает, что творит?! К чему может привести такое послушание? Да разве не может человек ошибаться?! Если ты видишь глупость или несправедливость, ты должен обратиться к более старшему, чтобы найти истину и исправить положение. Ты понял, как нужно поступать?

– Понял, – повторил Бэлгутэй, все еще раздумывая, неуверенно кося взглядом по сторонам.

– Теперь слушай меня дальше, – вновь приперев его взглядом, продолжал Тэмуджин. – Ты слишком мягок и уступчив, а это не годится для нойонского сына. Мягкость и уступчивость впору женщине, а не мужчине, да еще нойону. От такого человека для нашей семьи нет никакой пользы. Поэтому ты должен крепить свое нутро, чтобы дух стал твердым. Ты должен быть готов побить или убить всякого, кто позарится на твое право или имущество. Для этого я и буду тебя учить, как учат щенков, знаешь? Щенков травят на драку, чтобы стали злыми, так и я тебя буду учить. С завтрашнего дня ты каждый день будешь бороться с Хасаром. Ничего, что он на год старше тебя, если будешь стараться, может быть, когда-нибудь и повалишь его, но не это главное. Главное в том, что ты привыкнешь бороться с тем, кто сильнее тебя и тогда избавишься от боязни. А если не будешь бояться Хасара, не будешь бояться никого на свете. Ну, как думаешь, хорошо будет или плохо – никого не бояться?

– Да, – согласился Бэлгутэй, – это будет хорошо.

– Тогда иди и готовься.

С того дня Бэлгутэй ежедневно боролся с Хасаром на виду у всех. Каждый вечер после всех дел братья и нукеры собирались за юртами, и в круг выходили два брата.