Страница 54 из 70
Усмешка, отчетливо прозвучавшая в словах девушки, позабавила Сергея.
– Ну и как же ты собираешься использовать свою свободу?
– Как угодно… Наговорю всем то, что действительно о них думаю… Позвоню в Москву обругать издательство… Ограблю банк, угоню яхту… Испишу неприличными словами асфальт набережной… Завяжу с кем-нибудь настоящую драку…
– Я подобными желаниями отстрадал лет в четырнадцать… Ты явно отстаешь в развитии…
– Ничего ты не понимаешь, – Владислава, несколько смутившись, притихла и, опустившись за крайний столик «Букашки», достала из сумочки сигарету, – Это все я так, для примера говорила… Пойди лучше возьми два кофе. После этой гадости, которую мне вколола твоя медсестра, необходимо что-то взбадривающее.
Сергей послушно отправился выстаивать очередь к прилавку, а Владислава закурила, пытаясь привести в порядок мысли. Девушка до сих пор не могла с уверенностью сказать, что план Сергея кажется ей разумным и безопасным. Теперь, когда близился момент развязки, девушка, зная, что обратного хода не будет, чувствовала себя не вполне комфортно. Из этой затеи могло в результате выйти все, что угодно. Причем дать обратный ход, в случае не вполне благоприятного развития событий, будет, после личного разговора с Александром Павловичем, уже невозможно. «В конце концов, это будет весело…» – сама себя успокоила Владислава, понимая, что не может себе позволить отказать сейчас Сергею.
– Ваш кофе, девушка, – Сергей улыбнулся, – Двадцать минут передышки, и… в бой. Сегодня решающий во всей этой истории день. Мы полностью развяжем себе руки, отделавшись от этих симферопольцев, и сможем, наконец, ни обо что не спотыкаясь, приступить к серьезному расследованию. Думаю, с помощью Феликса мы очень многое сможем сделать.
Владислава вспомнила историю о сыне Геры и ощутила прилив энергии. Развязка была близко, девушка чувствовала это.
– Кстати, – Влада спрашивала это больше для того, чтобы заинтриговать Сергея и вынудить его порасспрашивать об утреннем сборище в кабинете у Деркача, чем в надежде узнать что-то новое, – ответь мне на два вопроса.
– Ну? – Сергей насторожился.
– Кто твой отец?
– Надо же, после длительного столь близкого знакомства тебя вдруг заинтересовал мой социальный статус, – Сергей хитро улыбнулся, – В общем-то, никто.
– Ты появился на свет из пробирки?
– Отец никогда не жил с нами, он даже не был женат на матери. Возможно, он даже не знает о моем существовании. Я рос без отца.
– Да? – Владислава отметила, что сын Геры вполне мог бы говорить о своем отце также, если бы хотел умолчать только о последних годах своего общения с Журавлем, – И еще один вопрос. Не подумай, ничего плохого… Ты знал близко Геннадия Журавля?
– Так ты все еще проверяешь меня на причастность к убийствам? – недовольно спросил Сергей, вспомнив все рассказанное Феликсом.
– Ну… В некотором смысле да. То есть я просто тренируюсь на тебе, чтобы потом задавать эти вопросы… – Влада сама запуталась в собственной выдумке.
– Нет. Я не знал Геннадия Журавля близко, я вообще его не знал, о чем уже говорил тебе. – уверенно солгал Сергей, – И еще, я никогда не думал продавать наркотики, и вообще крайне негативно отношусь к ним. Имея серьезный опыт их употребления, с уверенностью могу заявить, что наркотики – зло.
– Почему? – с интересом спросила девушка.
– Понимаешь, если ты человек, а мы, к сожалению или к счастью уж не знаю, родились людьми, то отживи свое человеческое на отведенной тебе территории. Опасно лезть туда, где среда обитания не приспособлена для людей. Употребляя наркотики, ты думаешь, что играешь всего лишь с собственным сознанием… На самом деле, кроме саморазрушения, ты еще несешь серьезные нарушения в окружающее тебя устройство вселенной. Человек не должен вырываться из собственной метафизики, иначе могут произойти катастрофические вещи. Как с самим человеком, так и с окружающим миром.
– Брр! – Влада поежилась, – Ты рассуждаешь, как отъявленный сумасшедший.
– Все мы психи на самом деле, – Сергей взял ее за руку, – Не обращай внимания. Долгое время эта тема была для меня больной, вот я так и реагирую…
Владислава подумала, что человек, для которого тема наркотиков была больной долгое время, тоже очень подходит на роль убийцы, с учетом всей известной информации. От этой мысли девушке стало настолько не по себе, что она отбросила свои рассуждения, решив, что любимым людям все-таки надо доверять.
– Я потерял кучу друзей из-за этого дурацкого постоянного стремления человека перепрыгнуть самого себя.
– В каком смысле?
– Человек не хочет признавать, что для жизни ему отведена только определенная территория. Она очень огромна, ее очень интересно исследовать… Нет же, люди пытаются выйти за пределы своих возможностей, пытаются вырваться в другие измерения путем издевательства над собственным организмом. Нашли лазейки и прут туда, не обращая внимания на то, что это, на самом деле, дыры для выбрасывания мусора, который потом перерабатывается и уничтожается. Человек, который всерьез балуется подобными вещами, в конце концов вообще перестает существовать в реальном мире… Очень грустно наблюдать, как у твоих друзей окончательно съезжает крыша и они превращаются в растения, ни к чему не стремятся, кроме новой возможности прикоснуться к вселенскому мусоропроводу. Именно эти прикосновения они называют кайфом.
– Но, если им это нравится… Что же плохого? – Владиславу очень удивляла агрессивность тона Сергея.
– Да потому, что не отжив свое, человеческое, ты просто не имеешь права лезть куда-то еще. Ты нарушаешь этим гармонию вселенной. Тем более, что кайф этот категорически разрушителен для того человеческого, что в тебя заложено богом, – Сергей вдруг замолчал, потом заметил, как увлек его монолог Владиславу, светло улыбнувшись, добавил, – Ну вот, я же просил, не принимать мои рассуждения близко к сердцу. У тебя такое лицо, будто я говорю нечто чрезвычайно стоящее. Чушь это все, пустое сотрясание воздуха, не больше.
– Как скажешь, – Владислава решила, что сумасшедшим лучше не противоречить.
– Хочешь сказать, что я долго критиковал рассуждения Феликса и этих твоих друзей, которые были у Раи, а теперь сам уподобляюсь им?
– Нет-нет, даже и не собиралась ничего подобного говорить, – Влада с удовольствием открывала для себя новые стороны Сергея. «Ничего удивительного, рядом со мной просто не мог оказаться нормальный человек…», – думала она. Почему–то подобные проявления расположили Владу к откровенности, – Я собиралась сказать совсем другое… Знаешь, мне страшно ехать к твоему Александру Павловичу. Это может очень плохо закончиться…
– Я не имею права тебя уговаривать. Поступай, как знаешь.
– Но, может быть, ты убедишь меня, что все это абсолютно безопасно…
– Не буду. Ты сама прекрасно знаешь, что это очень рискованная задумка. Не хочу тебя обманывать.
– Жаль. Так мне намного легче было бы решиться. Я бы потом оправдывала себя тем, что это ты уговорил меня, что я не по собственной дури влезла в такое безумие…
– Высота принятия решения тем головокружительнее, чем меньше шансов, что, решившись однажды, ты можешь еще десять раз все исправить. Я понимаю твое состояние.
– Ты говоришь совсем не то, что мне сейчас нужно… Я не хочу…
– Не хочешь сама брать на себя ответственность за принимаемое решение? Это нормально. Но я ничем не могу помочь тебе. Пойми, я просто не имею права влиять на тебя в данном вопросе. Тебе придется решить со мной. Итак, ты пас, или мы и дальше действуем по задуманному плану?
– Я не говорю, что я пас… Но просто… Может еще немного подождать, обдумать все, как следует?
– Ты же знаешь, у нас теперь совсем не осталось времени.
– О’кей, я согласна. Поехали к твоим бандитам.
– Договорились. Допиваем кофе и едем. Я очень рад, что ты не подвела меня.
– А я не рада. Но по-другому у меня не получается…
– Ладушка, пойми, на самом деле весь окружающий мир враждебен, и ты, чтобы выжить, обязана всегда блюсти только собственные интересы. Так что, если ты все-таки откажешься, я это пойму. Не стоит принимать решение, о котором жалеешь еще до того как начала действовать.