Каменное сердце (ЛП)

И поскольку дом находился в глуши и никак не связан с ними, Страж назвал его идеальным местом, чтобы скрыться. Элла хотела обругать его, но сама ведь предложила этот вариант и сама виновата, но не могла ясно мыслить.

Очевидно, из-за убийства человека.

Часы приборной панели третьей арендованной машины за неделю показывали за полночь, когда они проезжали городок Сешелт. И сейчас с трудом найденный в девять тридцать вечера полноприводный автомобиль должен доказать свою ценность.

Свернув с асфальтированной дороги, Элла повела машину по гравийной насыпи, которая буквально через пару миль превратилась в еще более неровную, ухабистую лесную тропу, которую назвать и тропой-то сложно.

К тому времени, как она остановилась напротив маленького, темного строения, спрятанного в деревьях, от прыжков и дерганья по неровной дороге у нее болели все косточки. А может они ныли из-за того, что все от головы до сердца страдало.

– А вот и он, – сказала Элла, хотя причин для уведомления не было. Очевидно же, они приехали, но она тянула время и осознавала это. Может, лучше просто покончить с этим, ведь сложны лишь самые первые минуты, да?

Кес вышел из запачканного грязью пикапа и обошел его сзади, остановившись рядом с Эллой. Он положил огромную человеческую руку ей на плечо и слегка сжал.

– Ты в порядке, малышка?

Элла натянула слабую улыбку.

– Да, просто... Я давно здесь не была, вот и все. Надеюсь, здесь всё до сих пор работает. Кто-то должен был ухаживать за домом, но... – Она пожала плечами. – Для начала надо проверить генератор.

Чтобы не входить в коттедж еще, как минимум, две минуты.

Кес ничего не ответил, но пошел следом к небольшой пристройке позади дома и ждал, пока Элла проверяла манометр на баллоне с газом и заводила аппарат, который быстро ожил, настолько быстро, что ей пришлось отгонять воспоминания.

– Вот и хорошо, – пробормотала она, закрывая дверь и возвращаясь к входу в коттедж. Итак, хватит откладывать, пора сделать трудный шаг.

Она повела Кеса по ступенькам широко крыльца и встала на цыпочки перед дверью, потянувшись к косяку. Наверху, как и всегда, лежал ключ, который с легкостью скользнул в руку. Элла чувствовала любопытный взгляд гаргульи и пожала плечами.

– Здесь нет ничего ценного, что можно украсть. Кроме того, если какому-нибудь заблудившемуся туристу или раненному байдарочнику понадобиться помощь, и они натолкнуться на домик, то у них получится зайти и запросить помощи по радио. В лесу люди должны помогать друг другу.

Повернув ключ в замке, она легко открыла дверь, петли которой были смазаны. Похоже, сторож хорошо выполнял обязанности.

Шагнув в темное помещение, Элла сделала глубокий вдох и почувствовала знакомый запах, смесь кедра и сосны, воска и лимона.

Даже след пыли пах также естественно, тем же самым ароматом, который в начале каждого лета приветствовал ее семью, когда они в первый раз за год открывали коттедж. Все было именно так, как она помнила.

Дрожащей рукой, Элла щелкнула выключателем, спрятанным в том же месте за дверью. Зажегся одинокий светильник в центре комнаты, осветив вещи из ее детства: от плетеного коврика до потрепанной деревянной великолепной мебели.

Сердце Эллы болезненно сжалось.

Позади стоял Кес... огромный, молчаливый, на каким-то образом успокаивающий... но она не обернулась, чтобы посмотреть на него. Пока не могла. Ей нужна была минута на размышление, чтобы подумать и взять себя в руки.

Никогда не думала, что вернется сюда.

– Пойду, принесу наши вещи, – произнес он низким, скрипучим, я-буду-милым голосом.

Элла просто кивала, пока не услышала его шаги по крыльцу, а затем по усыпанной еловыми иголками земле.

Каждое лето своего детства, с первого воспоминания и до смерти родителей, Элла проводила дни и недели именно в этом месте. В маленьком коттедже на восточном побережье полуострова Сешелт, к северу от одноименного города, посреди леса, напротив Тюленьей Бухты у подножия горы Ричардсон.

Он располагался на другой стороне почти острова Саншайн Кост, который наводняли туристы и любители отдыха на свежем воздухе, как только становилось теплее, но также за тридевять земель от любого другого жилого помещения.

Дед Эллы построил его в пятидесятых годах двадцатого века, и у него ушли годы, чтобы завершить рытье колодца и проведение системы водостока в отдаленном, почти недоступном районе. Хотя и отказался от электричества и всего остального, но самое главное сделал водопровод ради мира и красоты канадского леса.

Мама Эллы часто повторяла, что это место понравилось ей с первого взгляда. А когда установили генератор и москитные сетки на окна, ее "понравилось" переросло в полноценную любовь.

Здесь родители были счастливы, они не занимались серьезной научной деятельностью, не делали ничего кроме, как жили и дышали окружающим умиротворением. Папа иногда признавался, что лучшие исследовательские идеи к нему приходили в коттедже, пока он гулял или рыбачил или просто сидел и наблюдал за тюленями и лодками, на которых занимались промыслом устриц с другой стороны залива. "Природа, – говаривал он, – мать всех научных измышлений".

Стивен Харроу был ученым до мозга костей, который верил только в то, что видел или что мог доказать, написав уравнение на белоснежной бумаге. Он никогда не считал магию реальной, как и его жена. Мариана обожала свою работу учителем и верила в то, что могла проанализировать и объяснить. И ни один из них не верил в Эллу полностью.

Да, любили, и она знала об их любви, но они никогда в нее не верили.

Вернулся Кес с ее сумкой на плече и коробкой с пропитанием, которая весила не меньше сорока футов, в руке, но он держал ее, будто она не тяжелее буханки хлеба и стакана с поп-корном.

– Куда это положить?

Элла махнула вправо на маленькую кухню, которая была наполовину скрыта шкафом.

– Туда. Нужно время, чтобы холодильник начал морозить, но с работающим генератором, мы уже можем пользоваться техникой. В шкафах должно хватить места, если в них вообще что-то есть. Думаю, там могут стоять банки с чили или чем-то похожим, но все должно быть съедобно.

Она вновь тараторила и осознавала это, но ничего не могла поделать. Элла держалась на последних каплях адреналина, но все равно не знала, как уснуть после всего, что произошло в квартире.

Не здесь.

Она услышала, как хлопают дверцы шкафов, как банки и контейнеры ставили на решетки холодильника, и как дверца холодильника закрылась. Кес вернулся в гостиную и увидел, что Элла стояла все там же.

Ее тело охватила дрожь, и Страж нахмурился.

– Ты замерзла?

Элла хотела воспротивиться, сказать, что в порядке, но передумала. В коттедже не было отопления, и если сейчас на температуру не обращала внимания, то вскоре начнет. И если не развести огонь, она в итоге замерзнет.

– Да. – Элла кивнула. – Щепки в топке, а дрова в сарае, позади пристройки с генератором. Пойду, принесу.

– Я сам, сядь. – Его пристальный взгляд словно пронзил ее насквозь. – Ты выглядишь так, будто сейчас упадешь.

– Ну, спасибо, – проворчала она, но села.

Кес вновь вышел из коттеджа, а Элла, забившись в угол дивана, начала гадать, какого черта произошло с ее жизнью. Мысли о нереальном хорроре, в который превратилось ее настоящее, вернулись к прошлому.

Сегодня, она убила мужчину, и несмотря на все слова Кеса, логику или причины, жить дальше с такой правдой сложно.

Хоть и понимала, что тот человек был слугой мрака, как и осознавала его намерения ее убить, а после он бы вызвал стаю демонов, которые убили бы все человечество. Она даже понимала, что ночной сам виноват в своей смерти, ведь это его заклинание отскочило обратно.

Но именно Элла наложила отскакивающее заклинание, а умер он, и она не знала, как реагировать

На самом деле, сейчас Элла оцепенела, может из-за шока, может из-за истощения, а может, наконец, ее разум воспротивился произошедшему за прошлую неделю, к чему прибавилось осмысление реальности со слишком множеством нереальных вещей.