Страница 80 из 107
– И это – всё? Только-то? Ей-Богу, Анриетте надо бы лучше меня помнить. Ведь она знает, плутовка этакая, что может рассчитывать, если понадобится, и на мою жизнь, и на всё, что у меня есть… А просит такую малость – спрятать вас на несколько месяцев, – задумчивый тон сменился на более оживлённый, – Сударыни и мессер! Вы можете целиком рассчитывать на меня!
Весь замок и все его обитатели полностью в вашем распоряжении. Вы можете жить здесь хоть всю оставшуюся жизнь! Вы можете даже не соблюдать своё инкогнито: здесь в Священной Римской Империи мы не слишком боимся короля Франции со всеми его войсками! Так что в защите ваших жизней и свободы даже нет никакой моей заслуги – её даёт наш император. Зато в моей власти предоставить вам своё гостеприимство, и… Себя! Я почту за честь быть полезным вам, и постараюсь сделать всё, что в моих силах, чтобы хоть как-то скрасить ваше изгнание!
– Благодарю вас от всего сердца, дорогой барон! – у Катарины свалился-таки с сердца здоровенный булыжник, что она и поспешила продемонстрировать, улыбнувшись во все тридцать два зуба, и поморгав, отгоняя непрошенную слезу, – Мы так рады вашему гостеприимству! С вашего любезного разрешения мы им воспользуемся! Видит Бог, ничто так не укрепляет дух, и не утешает страждущего, как дружеская помощь и поддержка!
– Разумеется, дорогая вы моя! Я сделаю всё, только чтоб вы не чувствовали ни малейшего неудобства. Повторяю: всё в вашем полном распоряжении – и замок, и слуги, и я!
Сейчас я прикажу приготовить вам комнаты поудобней, те, что недавно я отделал по новой моде, и где камины восстановлены, – он позвонил-таки в колокольчик, стоявший на массивном рабочем столе возле окна, – Кстати, всё же могу ли я уточнить – для слуг – вы желаете сохранить инкогнито?
– Это… было бы желательно. Но – только в том случае, если это не создаст неудобств вам, дорогой хозяин!
– Ну что вы, какие неудобства! Наоборот, так даже интересней. И как же вас теперь зовут, прекрасные незнакомки, и мессер незнакомец?
Она едва успела назвать их новые имена и титулы, как вторая дверь кабинета отворилась после короткого стука, и на пороге возник молодой камердинер, или секретарь, до этого, судя по слегка мятому костюму, мирно спавший в смежной комнате. На его довольно симпатичном лице явственно читалось удивление: он буквально выпучил глаза на гостей. Впрочем, надо отдать ему должное – оправился он быстро, и поклонился учтиво.
– Господа, позвольте представить вам Гюисманса. – довольно торжественным тоном произнёс барон, – Он – моя правая рука! Секретарь, конюший, управляющий, и так далее – словом, уполномоченный по хозяйственной части. Если вам что-нибудь когда-нибудь понадобится, пусть даже трудно исполнимое, или невероятно редкое, смело обращайтесь к нему – он сделает, или достанет всё: даже такое, что в нашей глуши не встречается!
И, умоляю вас, не стесняйтесь: наши дела вовсе не так плохи, как могло вам показаться, глядя на… некоторое… запустение отдельных мест замка!
Молодой – лет двадцати пяти-шести – человек сконфужено потупил взор умных и живых – совсем как у самого барона – глаз, скромная, чуть ироничная улыбка растворилась в его пышных усах и аккуратно подстриженной бородке.
– Гюисманс! – продолжил тем временем барон, обращаясь уже к своей «правой руке», – Это мои самые близкие и дорогие друзья из далёкой солнечной Франции: баронесса Катарина де Венсан, её фрейлина, виконтесса Мария деКаллас, и конюший, виконт Пьер Лефевр. Все их желания и приказы должны исполняться даже лучше и быстрее, чем мои! Предупреди об этом всех! А сейчас позаботься, чтобы лучшие комнаты в гостевом крыле были подготовлены для наших дорогих гостей!
– Слушаю, хэрр барон. – приятным баритоном на вполне приличном французском отозвался молодой человек, продолжая с интересом, но не нахально разглядывать их троицу, и отступая к дверям задом.
– А вас, дорогие гости, ещё раз прошу не стесняться – так как я ужасно рад нашей встрече, и надеюсь, что вы окажете мне честь погостить подольше, умоляю: располагайтесь так, как вы привыкли дома, приспосабливайте – с помощью моих слуг! – ваши комнаты для себя, переставляя и переделывая всё так, как найдёте нужным. Как переводчика используйте Гюисманса – или просто объясняйте, что нужно, ему. Помните: вы – дома!
– Почту за честь служить уважаемым гостям! Разрешите? – секретарь с достоинством поклонился хозяину, – И, если позволите, хэрр барон, я хоть сейчас готов проводить уважаемых гостей в приготовленные комнаты, – он поклонился и им.
– Так они… уже готовы? – в голосе барона явственно слышалось удовольствие от приятного сюрприза, – Как это получилось у тебя?
– Очень просто, хэрр барон. Я спустился к Томасу, узнать, что за шум, и он мне рассказал о прибывших. Ну а я взял на себя смелость распорядиться, чтобы на всякий случай лучшие комнаты были подготовлены. Только что Альберт доложил мне, что всё в порядке.
Катарина не могла не подивиться расторопности и сообразительности молодого человека – на все приготовления у него было не более получаса. Похоже, барон взвалил все хозяйственные проблемы на нужные плечи – такой секретарь сможет поддержать дисциплину среди слуг, и сможет навести порядок в замке. Если будет время и соответствующий приказ. Одно неясно – если он знал, что они прибыли, почему так удивился, увидав их команду вблизи – что в них не так?
– Отлично! – просиял барон, – Ты молодец! Господа, ручаюсь – он и в дальнейшем не разочарует вас: он с детства в замке, и знает здесь всё!
Ну а сейчас не смею задерживать – вы, несомненно, устали с дороги, хотите переодеться и немного отдохнуть. Надеюсь, впрочем, вы окажете мне честь – и отужинаете со мной, скажем, около семи – вам это будет удобно? – Катарина ответила, что – «О да, конечно!» – В таком случае Эрих успеет приготовить своё фирменное жаркое!
Гюисманс – распорядись! А пока – ещё раз прошу вас располагаться, как у себя дома. И, пожалуйста, не будьте чрезмерно скромны в желаниях – или я буду чувствовать себя неловко!
Ещё раз витиевато, по мере способностей, но от души, поблагодарив барона, Катарина с друзьями поднялись, заверив, что к ужину они непременно будут, и, разумеется, полностью удовлетворят любопытство барона относительно дорогой его сердцу Анриетты, да и о своих злоключениях тоже расскажут. После чего она величаво-торжественно поплыла во главе своих верных соратников вслед за любезно-предупредительным Гюисмансом в недра фамильной недвижимости, уже не такой чужой и страшной.
Гюисманс не торопясь вёл их по запутанным лабиринтам второго и третьего этажей, а затем через крытую галерею в другое крыло замка. Катарине оказалось достаточно один раз взглянуть на Марию, чтоб та поняла, что следует делать.
Сама Катарина, несколько приотстав, что-то спросила у Пьера, а в это время её верная няня вдруг споткнулась на очередном пороге, да так, что только бесчувственный чурбан не помог бы пожилой милой женщине, и не подал бы руку, на которую та с благодарностью во взгляде и поспешила опереться, воплотив эту благодарность и в слова.
Вскоре немного оттаявший от официоза Гюисманс просто и с юмором отвечал на её вопросы об истории и обитателях замка, их привычках и развлечениях, и почему старая башня выходящая в озеро не реставрируется – Катарина расслышала краем уха, что там, оказывается, живёт призрак предка хозяина.
Ну конечно! Что за замок без фамильных привидений!
Они пару раз останавливались, чтоб обозреть из окон – то двор, то – красоты природы снаружи – из высоких узких бойниц.
Но когда Мария подвела разговор к тому, когда и как барон остался без хозяйки, Гюисманс сразу помрачнел. Эта история, похоже, была достаточно драматична. И её няня сразу очень тактично и аккуратно увела разговор в другом направлении, и скоро их проводник снова улыбался. Таким образом к концу их степенного (ещё бы не степенного – Катарина-таки два раза наступила на дурацкий подол!) пяти-шестиминутного путешествия Мария спокойно и деловито обаяла ценного помощника барона.