Страница 4 из 12
Ира. Дальше.
Сестра. Через какое-то время прислали оттуда уже письмо. Снова зовут, как там хорошо и подобрались как раз люди — в общем, много соблазнов. Он даже посоветовался с нами. И мы ему рекомендовали ехать. Но он опять ответил «нет».
Ира. Когда же он ответил «да»? Вы долго очень.
Сестра. Вот неделю назад. И мы считаем, что он поступил правильно. Перерос он эти увлечения.
Ира. Почему мне не говорят, куда он поехал? Я же вижу.
Сестра. Не велел.
Ира. Именно мне? Не велел…
Сестра молчала.
Чем же это я его так напугала?
Сестра. Вам лучше знать.
Ира. Тогда так. Будете писать, успокойте братика, сообщите, чтобы он меня не боялся, я замуж вышла. Я вышла замуж.
Ира. Мишка! Я к тебе.
Миша. Проходи…
Огонь из полуоткрытой печной створки неровно освещал комнату.
Ира. Что это у тебя такой полумрак? Свет не горит?
Миша. Почему? Для уюта.
Тут только она разглядела девушку, которая полулежала, глядя на огонь.
Ира (самой себе). Мне и в голову не приходило, что он так быстро отыщет мне замену.
Наташа (приподнялась, протянула руку). Наташа.
Ира. Ирина. Я не помешала?
Наташа. Нет, что вы! Садитесь. И познакомимся заодно. И ты, Миша, садись.
Наташа была хорошенькая и очень юная. Волосы — как попало, глаза ясные.
А я сразу догадалась, что вы Ира. Миша мне о вас говорил.
Ира. Уже успел. (Покоробило, что он рассказал о ней.)
Наташа. А здорово так, у огня, правда? Что-то в этом есть. Просыпается первобытное. Не плохое первобытное, а хорошее! Хочется исполнить ритуальный танец… (Исполнила.)
Ира. Что же, интересно, он обо мне говорил?
Наташа. Только хорошее! Как раз это меня в нем и подкупило. Не люблю, когда одной девушке говорят про другую, что она неплохой человек, но чего-то в ней не хватает. Я ведь знаю, как он любил вас, сколько лет! Одно это в наши дни поражает. Ведь такая юная школьная любовь потом питает нашу душу всю жизнь. У кого в юности такой любви не было, те потом становятся или карьеристы, или зануды, или тираны.
Ира. Вы знаете, что в Большой советской энциклопедии, оказывается, вообще нет слова «любовь». Есть Любович — русский историк, а потом сразу Любомиров — тоже русский историк. А где же спрашивается «любовь»? Начинаешь сомневаться.
Наташа. Все эти расхожие идеи мне известны. Папа говорит: в браке любовь длится недолго, потом идет способ существования. Есть даже афоризм. Мужчина, мол, говорит «люблю» на день раньше, чем полюбит, а женщина говорит «люблю», когда уже разлюбила. А с другой стороны… Когда мы влюблялись, не казалось ли нам, что это на всю жизнь? А сколько раз мы ошибались в этом? Не радовались ли мы новым людям, новой жизни, которая, казалось, будет непохожа на прежнюю? А когда мы узнавали все это поближе, мы не разочаровывались?.. Миш, у тебя такое было?
Миша. А как же.
Наташа. Нет, честно! Я не для того, чтоб ты обязательно со мной соглашался!
Миша. Почему? Я соглашаюсь, потому что я согласен.
Наташа. Ах ты прелесть моя! (Погладила.) И все, все понимает!
Ира. Мишка! Я сейчас сказала маме, что мы с тобой решили пожениться.
Миша (ошарашен). Почему вдруг?
Ира. Ты считаешь, что вдруг? Ничего себе. А мне кажется, наоборот, всё это преступно затянулось.
Миша. Постой, не понимаю. Почему именно сейчас?
Ира. Постой, это я не понимаю. Почему бы и не сейчас? Что-нибудь случилось? Тогда можно конкретней? Растолкуй мне, что случилось, и я тут же сообщу маме, что все отменяется.
Миша. Много, сама понимаешь, неясных вопросов.
Ира. Родителям Льва, если ты это имеешь в виду, я тоже сказала. Что таить, все равно узнают. А Льву они сами передадут. Да это теперь и не существенно.
Миша. Кто кого обидел?
Ира. Миш, если бы ты знал, как мне об этом неинтересно.
Миша. А все-таки. Что изменилось?
Ира. Все. И кардинально.
Миша. А мама не удивилась?
Ира. Мама удовлетворена. Мишка, я тебя не понимаю. Неужели передумал? Не поверю. Это перевернуло бы мои представления о человечестве.
Поражена была и Наташа.
Наташа. Мишка, так ты, что ли, женишься?.. Объявить на работе, вот фурор будет! А мне ничего не говорил. Я ведь и знать ничего не знала! Значит, вас можно поздравить?
Ира. Поздравьте.
Наташа. Поздравляю. (Она держалась хорошо, глаза ее блестели почти весело.) Должна вам сказать, вам крупно повезло. Миша — человек-стенка, в трудную минуту к нему можно прислониться.
Ира (обняла его). А то я не знаю.
Наташа. Выходит, вы прямо без передышки, из одного романа — в другой? Можно позавидовать.
Ира. Чтобы быть точной, то был именно роман, хотя и безумный, а это — другое.
Наташа. Мишка, ну что ты, как бревно, в самом деле! Обнял бы невесту.
Миша. Ира, я, надо признаться, в шоке. На тебе трудно сосредоточиться.
Ира. Так и есть. Уже на попятный. Любович — и сразу Любомиров? (Взглянула на Наташу.) А может быть, я не вовремя?
Наташа. Судари! Все же разъясните мне! Как я начинаю понимать, у вас еще ничего не решено? Ведь для меня, сознаться, это тоже неожиданность. Были обронены какие-то слова — упаси бог, ничего особенного, никаких прав! И все же… Бедная девушка могла ведь и поверить? И вдруг. Она видит своими глазами такие объятия. Правда, несколько односторонние. Ей надо бы уйти, прилично бы даже хлопнуть дверью. Но, видимо, у меня нет принципов. Что же, мы взрослые люди, давайте разберемся!
Ира (рассеянно). Да-да. Вы правы. Мишка, я пропадаю. Знаю, обокрала себя, обокрала тебя, и, конечно, эта девочка моложе, и прочее и прочее. Но вот — приползла. Хочешь — уползу обратно. Только учти. У меня-то принципы есть. Или все… Или все.
Наташа поднялась, постояла, пытаясь поймать Мишин взгляд, не поймала.
Наташа. Ну, не буду вам мешать. Не ответили. Миша, может быть, скажешь «до свидания»? А то как-то уж очень…
Миша. Прости, прости, Наташа! Видишь?..
Наташа. Вижу.
Ира. Вы идите, идите, девушка. Потом, потом…
Та качнула головкой, пожала плечиком, ушла.
Теперь, если ты не женишься на мне, получится, что ты меня бросил. Второй человек бросил. Тогда уж не знаю, как мне жить.
Миша. Он тебя бросил?
Ира. Он меня бросил, я его бросила… Одновременно друг друга бросили, такое совпадение.
Миша. А если он передумает?
Ира. А вот это уже меня не касается. Поверишь, я почувствовала физически прямо облегчение. Я же при нем как под плитой жила. А теперь эта плита свалилась. Добротная плита была. Тяже-лая-я!..
Миша (молчал, потом). Ну что же, давай попробуем. Еще раз… И — забыто. И ничего не было. Здравствуй, Ира…
Ира. Мать, для тебя хорошая новость. Можешь считать, что в нашей жизни стало меньше одним человеком. Льва нет. Отпал.