Башмак Эмпедокла

* * *

К моментам учительства можно отнести работу Померещенского по созданию нового гимна, который можно будет петь при подъеме нового нашего флага и в других необходимых случаях государственной жизни. Наш автор уже участвовал в корректировках прежнего гимна, когда надо было менять взгляд на того, кто нас вырастил, кто и на какие подвиги нас вдохновил. Работая над новым гимном, Померещенский исходил из того, что наша родина - это огромный остров сокровищ, которые надо найти и не допустить к ним пиратов. Такова задача, так и появились первые строки гимна:

Эй, Президент, разворачивай парус,

Йо-хо-хо, пусть ликует мэр.

Одних заела совесть, других сгубила старость,

Пусть тот, кто жить умеет, нам подает пример.

Йо-хо-хо, и т. д. и т. п.

Президент, которому дали гимн на подпись, взял было в руки перо, но подумал: доверяй, а проверяй! Проверив, он отложил гимн со словами: - У нас нет и не должно быть узников совести! Советники Президента по физической культуре и отдыху не пришли к единому мнению, отдавать ли гимн на доработку, или вообще не связываться со словами, если есть хорошая музыка. Политически активные писатели тут же решили, что Померещенский впал в немилость. Во дворе Дома литераторов жгли мусор, едкий чад распространялся до площади Восстания и доходил до Американского посольства. Пошли слухи, что сожгли чучело Померещенского. А в Малом зале Дома литераторов устроили настоящее судилище, говорили о пиратстве Померещенского, не в том смысле, что он использовал пиратскую песню для нашего гимна, а в том, что сам этот поступок имеет пиратский характер. Небывалый в истории случай: самого оригинального в мире поэта попытались обвинить в плагиате! Померещенский умело защищался, заявив, что его гимн является творческим переосмыслением народных песен о Стеньке Разине и философии Фридриха Ницше с поправкой на критику ницшеанства Николаем Федоровичем Федоровым. Все присутствующие сделали вид, что не поняли этого аргумента, а противники Померещенского иезуитски заявили, что они и не имели в виду текст, а лишь музыку, созданную в сталинское время для фильма оОстров Сокровищп, где кроме всего прочего идеализировались разбойники. Тогда Померещенский потребовал перенести собрание в Большой зал, который был и так переполнен, поскольку в нем происходила встреча московских избирателей с Далай-ламой XIV. Сделав дружеский знак Далай-ламе, Померещенский взошел на сцену и торжественно пропел свой текст на известный всем мотив старого гимна, для чего ему лишь понадобилось добавить несколько слогов в припев ойо-хо-хоп. Публика в Большом зале поднялась и подхватила гимн, и Далай-лама, со своей очаровательной улыбкой, тоже подпел, хотя и по-тибетски. Так скандалисты были посрамлены, а народ, несмотря на официальное непризнание, как пел, так и поет этот гимн во всех церемониальных случаях. Разобраться с сочинениями Померещенского не так-то просто. Сам автор в газете оНочной портьеп объявил, что хочет в своем собрании соединить идею актуальности с идеей потенциальности. Каждое произведение будет актуальным, а число томов потенциально бесконечно. Впервые в истории литературы собрание сочинений выйдет за пределы натурального ряда. И действительно, вышло два первых тома, потом том, обозначенный как квадратный корень из двух. Тайну этого тома разгадал школьник-вундеркинд из Калуги, он доказал, что, если в первых томах провести диагональ из левого верхнего угла страницы в правый нижний, то перечеркнутые слова составят содержание искомого тома. Затем были обнаружены тома - минус первый и минус второй, это расшифровали читатели, даже давно окончившие школу: положительные герои первых томов стали отрицательными, и наоборот, а персонажи нейтральные изменили свой пол на противоположный, так что если в первом томе муж изменял жене с проституткой, то в томе минус первом жена изменяла мужу с политическим деятелем. Критика тут же завопила, прием не нов, вспомнили набоковскую оЛолитуп и обращенный сюжет у Марио Варгоса Льосы с любовью маленького лоботрясика к своей милой мачехе. Но отечественный читатель обнаружил для себя много нового, с нетерпением ожидая очередных томов, обозначенных в проспектах дробными и иррациональными числами. Тираж некоторых томов был объявлен исчезающе малым, некоторые выходили в твердом переплете и продавались только за твердую валюту, в иных были только начала, в других только концы, но счастливые. И никто не мог сказать, сколько появилось тринадцатых томов, где шел роман о революционерах оТребуем уравнения с неизвестнымип, по слухам эти тома различались прежде всего только названием планет, где совершались мировые революции; поскольку революции не удавались на одной, отдельно взятой планете, революционеры покидали очередную планету, улетали на новую, неизвестную, и там все начинали сначала, не взирая на то, что на неизвестных планетах обитали совсем другие существа, которые в процессе эволюции еще не доросли до революционного скачка, а некоторые планеты вообще были необитаемы. Но именно на необитаемых планетах было удобнее всего производить революцию: революционеры заселяли новые Земли, размножались, входили в конфликт с новыми поколениями, которые в свою очередь расслаивались, и один слой начинал угрожать другому. Были фантастические повести и о космических челноках, которые в баулах вывозили редкие земли на Луну, а потом, не найдя там покупателя, возвращались на Землю, якобы с лунным камнем. Так появились каменные сады в Японии, долмены в Англии и истуканы на острове Пасхи. В одном из сочинений Померещенский сделал открытие в области космогонии. Он писал, что все новые планеты до заселения были плоскими, и заселившие их революционеры, в борьбе за рынок сбыта идей, оттесняли друг друга к краям планеты. Тогда те, кто был оттеснен на край, чтобы не высыпаться в кромешное пространство, стали искать способ закруглить планету и нашли его: они уже владели огнем, и самые смелые из них пробрались на нижнюю сторону плоского диска, развели там огонь, отчего диск начал выпячиваться, подобно воздушному шару. Теперь оставалось только законопатить дыру, на месте которой возникнет южный полюс. Было две возможности. Первая, герои, надувшие планету, успевали выбраться наружу. Вид у них был при этом закопченый, отчего их принимали за другую расу. Этот факт усиливал противоречия и ускорял глобальную революцию, плохо было только то, что тогда роман заканчивался скорее. Вторая возможность: герои не успевают вылупиться, остаются под землей, организуют оттуда вулканическую деятельность и способствуют возникновению концепции ада. На поверхности вследствие такой подрывной работы порождаются суеверия, которые замедляют революционный процесс, но зато продлевают действие романа. Еще можно было продлить это действие при помощи теории относительности, ведь верх и низ во Вселенной понятия относительные. Поэтому, когда герои ползли по брюху планеты со своими факелами, мудрецы онаверхуп, смекнув, что все относительно, разводили свой огонь на своей поверхности, и один огонь уравновешивал другой. Герои долго не могли понять, что происходит, почему планета не закругляется, пока лазутчики сверху не донесли до них весть об относительности пространства. Герои прекратили разогревать планету, а мудрецы не успели отреагировать на это, отчего планета с неизбежностью сомкнулась над их головами, и они, увидев тьму в ее душном величии, поняли бесконечность как бездну, а не как сияние. Оказавшись внутри вздувшегося шара, они не растерялись, а приняли решение уйти в глубокое подполье. Они приняли на себя ответственность не только за извержения вулканов, но и за землетрясения, потопы, грязевые обвалы, лавины, явления комет и тому подобное. Почему явление комет? Потому что с приближением комета сильнее притягивает ближайшую к себе сторону коры небесного тела, отчего оно вспучивается в этой точке: перпендикуляр к ней указывает на источник возмущения, а заметить это изнутри шара значительно легче, нежели снаружи. В коре были проделаны тайные ходы, как в муравейнике, можно было внезапно выходить на поверхность и также внезапно исчезать. Выход был приурочен обычно к очередной природной причуде. Чтобы пользоваться лунными и солнечными затмениями, они выдули из безразличной для них Атлантиды - Луну, воспользовавшись недоразвитостью географии и истории. Так что Атлантида не затонула, а взлетела подобно мыльному пузырю, при взлете образовалось немало пены в Средиземном море, а некоторые из прекрасных атланток доплыли до берегов Кипра и буквально вышли из пены, породив миф об Афродите - Киприде. Диаметр Луны, оптически совпадающий с солнечным, только подтверждает расчисленное сооружение Луны. В то же время Атлантида накопила огромную библиотеку, и часть книг разлетелась при ее отлете, повлияв на развитие мировых религий и храмового искусства. К северу от Мемфиса спустилась с небес оКнига планов храмап, ее приписали затем перу (или палочке) главного жреца Имхотепа Великого, сына бога Пта. Эта книга была записью на папирусе и ее сдуло еще над Средиземным морем где-то около 3000 года до нашей эры, что дает нам приблизительную дату гибели Атлантиды, а намек Платона на захватнические притязания атлантов в отношении свободолюбивых праафинян подсказывает нам, что не безразличие диктовало нашим подземным мудрецам выбор именно этого агрессивного острова для изготовления Луны, нет, в них заговорили еще и подпольные революционные интересы. Несколько позже упала еще одна книга - скрижали, данные Моисею после бегства из Египта. Скрижали были каменные, они вращались на околоземной орбите, пока не вошли в плотные слои атмосферы, где несомненно раскалились, вот почему от них исходило сияние. Это толкование мы оставляем на совести автора, тем более что далее он утверждает, будто падали книги и много позже, притом и его собственные сочинения где-то в районе города Магадана. А поскольку автор наш не мог быть в Атлантиде, то это дает нам повод считать неподлинными и прочие его свидетельства, правда, он и сам соглашается, что все это отнюдь не свидетельства, но художества, которые вполне можно счесть пророческими.