ДЫХАНИЕ ОСЕННЕГО СНЕГА

Андрей часто высматривал Павловскую по монитору, и когда она шла из банка к главному входу «Майора Раевского» на бизнес-ланч под надуманным предлогом летел в гардероб чтобы перехватить ее там. И очень огорчался, если не успевал это сделать, а также огорчался, если пропускал ее обеденный променад из банка или отсутствие ее на бизнес-ланч в их ресторане. Наблюдая за Наташей, он заметило у нее одну интересную привычку. После работы она садилась в свою машину и минут десять-пятнадцать прогревала ее. За это время она обычно выкуривала одну сигарету. Затем надевала тонкие кожаные перчатки, трогалась с места и уезжала домой. Когда Павловская уезжала, у Андрея становилось на душе тоскливо. Как будто он расстался с любимым человеком.

Вот и сегодня Андрей наблюдал за Павловской. Видел приезд ее на работу, как она шла на обед с подругой в сторону Большой Дмитровки, как они возвращались в банк. Итак, скоро 19 часов. Наташа пойдет с работы. Она обычно выходила где-то в 19.15–19.20. И хотя уже на улице стемнело, прожекторы и фонари хорошо освещали банковскую стоянку и красную «Мазду» Павловской.

Ноябрь задался снежным. Вот и сегодня целый день шел снег. Сначала порхали мелкие снежинки, потом среднее, а затем посыпались густые снежные хлопья. Они быстро засыпали здания, тротуары, машины, прохожих… Все стало белым-бело.

Вечером снегопад усилился.

Андрей потер усталые глаза и снова всмотрелся в монитор. Открылась дверь в банке… Появился в проеме охранник. Он пропустил вперед… Наташу. Она тряхнула своими рыжими локонами, взглянула на небо и поежилась. Она была одета в красную куртку с меховым капюшоном. Охранник что-то пожелал ей вслед, она улыбнулась. Подошла к своей машине, достала из багажника щетку и стала сметать снег. Начала чистку с крыши, дошла до лобового стекла, бокового, заднего, потом принялась за капот…

Селиванов с интересом наблюдал за Наташей. Такая маленькая, миниатюрная, трогательная. Почему-то Андрею захотелось помочь ей. Выйти к ней, поздороваться, взять из ее рук щетку, смести снег, опустить пару шуток. Но сдержался. Не так поймет. Подумает, что специально ее караулил и вышел к ней. Ему почему-то было жалко ее. Лишена навсегда счастья материнства, первый муж был не подарок, и второй тоже не бриллиант. Так хотелось Селиванову превратиться в сказочного орла, взять под свое крыло эту хрупкую девушку и защитить как беспомощного птенца. Обогреть душевным теплом, поддержать, заботиться, лелеять, найти добрые слова.

Павловская наконец-то очистила «Мазду» от снега и села в нее. Как всегда посидела минут десять, выкурила сигарету и тронулась с места. Селиванов взглянул на монитор: «Мазда» три девятки исчезла, а вместо нее остался темный прямоугольник незаснеженного асфальта. Вскоре и он побелел, сравнявшись по цвету с остальным уличным пространством. Андрей погрустнел: ведь Наташа уехала и вернется только через два дня в понедельник. Увидеть ли он ее в понедельник – вот вопрос! Кажется, он дежурит в «Русиче». Но, может быть, случайно пересечется с ней. Где-нибудь у банка или ресторана. А может у супермаркета. Дай бог если так будет. Он привык к ней и скучает.

…Как-то Андрей поутру пробудился и мысленно выругался. Черт, проспал и не успел выставить парковочные заграждения! Наверное, уже банковские регулировщики типа Аллигатора наставили на ресторанные места свои калымные тачки. Селиванов, не теряя ни минуты, выскочил из «Майора Раевского» в легком не по сезону одеянии: в сланцах на босу ногу, в легкой футболке и спортивных штанах. А кругом лежит снег и подморозило. Люди идут, кутаются в шубы, куртки, пальто. И смотрят с удивлением на Селиванова: неужели ему не холодно? И еще сильнее кутаются в одежды. А потомственному сибиряку все нипочем, главное чтобы выставить столбы, и место управляющего и хозяйки не заняли. И вдруг где-то рядом пропел знакомый голосок:

– Привет!..

Андрей обернулся: Наташа. В короткой норковой шубе черного цвета с капюшоном. Золотисто-рыжие волосы спадали на плечи мягкими волнами. Голубые смешливые искорки вспыхивали в ее глазах.

– Привет, – обрадовано сказал Селиванов.

– Не холодно вам? – улыбнулась девушка.

– Не-а, я же из Сибири, закаленный. У нас знаешь морозы по 35–45 градусов. Да и за пять минут ничего со мной не будет. Не замерзну. Вот если стоят на месте минут тридцать – то можно и воспаление легких схватить, причем в тяжелой форме. А так… ничего не будет.

– Ничего себе. Буду брать уроки закаливания у вас.

– Наташ, давай на ты. А то прямо каким-то старым дедушкой себя чувствую.

– Хорошо. Будем на ты, – тихонько засмеялась Павловская.

– С хорошим и легким тебя рабочим днем, Наталья! Удачи!

– Спасибо.

Она улыбнулась своей великолепной улыбкой и скрылась в банке.

Андрей пошел в ресторан. Настроение у него резко поднялось: он же увиделся с предметом обожания и даже поговорил.

И это классно!!!

Известная прорицательница Баба Ванга говорила, что если какой-то человек появляется в твоей жизни, то это не зря. Значит какой-то след он должен оставить в твоей судьбе. Интересно какой же след оставит Наташа в судьбе Андрея? Положительный или отрицательный? Пока лишь положительный. А что будет дальше, там жизнь покажет.

В ноябре Селиванову пришлось уволить одного охранника за то, что находился на рабочем месте в нетрезвом состоянии. Встал вопрос о замене этого сотрудника на нового. В это время Андрей списался через «Приятели» с земляком Захаром Блиновым.

Когда-то они познакомились в детской городской больнице, семиклассниками. Лежали в одной палате. Захар – с больным сердцем, Андрей – с больными легкими. С тех пор и подружились. Блинов был на два дня старше Селиванова, поэтому приятели отмечали свои дни рождения одновременно. Захару принесли родственники шоколад, лимонад и пирожные, а Андрею – свежесоленую сорогу и тоже лимонад. Вот это был пир на весь мир! Отметили свой день варенья с размахом! Наелись всякого вкусного, опились газированной водой и остались довольны. Потом долго вспоминали, как они в больнице праздновали значимую дату. И что ели и что пили. Что и говорить, юношество – прекрасная пора! Есть что вспомнить! И порой так хочется это вспомнить! Причем практически каждому человеку. Если не каждому.

После выписки из больницы свежеиспеченные друзья ходили друг другу в гости. Андрей к Захару – в Старую часть города, где лишь были частные дома, а Захар к Андрею – в Новую часть, где высились панельные многоэтажки. Вскоре оба окончили среднюю школу. Захар следующей весной ушел служить в армию, а Андрея в нее не взяли сразу, дали отсрочку. Селиванов как настоящий друг собрал посылку – малиновое варенье, сгущенку, печенье, розовую школьную тетрадь в клетку с новой повестью «Прощайте, месье Печорин!» – и отправил в часть Блинову. Даже как-то приезжал к нему в воинскую часть в соседнюю Иркутскую область. И снова привозил гостинцы – шоколад, яблоки, сгущенное молоко. Захар был безумно благодарен своему другу за такое проявление заботы к нему.

Затем Селиванов поступил в местный пединститут. И вскоре вернувшегося из армии друга заставил поступать в тот же ВУЗ только на другой факультет. Мальчиков охотно брали в педагогический. Тем более, после армии. Захар сдал все вступительные экзамены на тройки и стал первокурсником биологического факультета. Потом Селиванов перевелся в Москву в другой институт и на другую специальность, а Блинов остался в Сибири. Вскоре Захар женился, и у него родилась дочь. Андрей даже прилетал на свадьбу к нему.

Потом случился и первый брак и у Селиванова. Нужно было крутиться. Селиванов взял кредит в банке, набрал товар. Это была в основном косметика, парфюмерия. Поехал в Сибирь и там совместно с Блиновым он открыл пару точек на городском рынке «Заречный». Дела пошли хорошо. И вот уже у компаньонов появилась третья точка, четвертая, наконец – большой отдел в Доме Быта. Андрей в основном жил в Москве на нем лежала закупка товаров и отправка их через багажное отделение в Сибирь. Он уже заимел связи с директорами оптовых фирм и брал на реализацию продукцию. На две недели, на месяц. Казалось, вскоре они станут успешными российскими бизнесменами. Но случился непредвиденное – разразился кризис 1999 года.