Страница 3 из 7
– Спасибо, – пробормотала она Гранту, не оборачиваясь и надеясь, что он не услышит ее прерывистое дыхание.
Грант не отпустил ее сразу, поэтому Клара обернулась и уставилась на него в упор. Внезапно Грант улыбнулся. Черт побери. У него точно такая же улыбка, как у Брента.
– Я совсем забыл о хороших манерах, – произнес Грант. – Мне следовало помочь вам снять пальто, как только вы вошли в дом.
Клара стала машинально расстегивать пальто, но потом вдруг остановилась. Ей показалось, что она расстегивает одежду, чтобы заняться любовью с Брентом.
Да уж. Ей действительно предстоит тяжелая неделя. Может быть, ей и Хэнку лучше отправиться домой завтра. Или до ужина. Или даже до обеда.
Она снова принялась расстегивать пальто, боясь, что Грант сочтет ее странной. Судя по выражению его лица, он в самом деле подумал, что она ведет себя странно. Клара осталась в коротком черном платье и красно-черных колготках в горошек, которые сейчас казались неуместными в элегантной обстановке дома Данбартонов.
Она и Хэнк просто обязаны уехать до обеда.
Но план Клары провалился, когда Франческа, стоя неподалеку от Хэнка и выглядя самой счастливой женщиной в мире, сказала:
– Как приятно, что вы оба приехали. Я так рада, что мы разыскали вас. Большое спасибо, что согласились пожить у нас. Я прикажу Тиммерману принести ваши вещи. – Явно не желая пугать внука, она сосредоточилась на Кларе. – Вы, должно быть, Клара? – Она протянула ей правую руку.
Клара машинально пожала ее руку:
– Я очень сожалею о Бренте, миссис Данбартон. Он был замечательным человеком.
Улыбка Франчески слегка померкла.
– Да, верно. И пожалуйста, называйте меня по имени. – Она сцепила руки, глядя на Хэнка. – А ты, должно быть, Генри. Здравствуй!
Сначала Хэнк молчал, прижимаясь к Кларе и настороженно глядя на бабушку. Потом он вежливо произнес:
– Здравствуйте! Меня зовут Генри. Но все зовут меня Хэнк.
Франческа просияла:
– Ну, тогда и я буду называть тебя Хэнком. А как ты будешь меня называть?
На этот раз Хэнк посмотрел на Клару – он понятия не имел, как ответить. Перед поездкой в Нью-Йорк они говорили о смерти его отца и бабушке, но Клара не знала, что именно из сказанного понял или не понял трехлетний мальчик.
Клара старалась не запинаться, когда произнесла:
– Хэнк, милый, это твоя бабушка. Вы с ней должны договориться, как ты будешь ее называть.
Франческа снова посмотрела на Хэнка, держа руки сцепленными. Клара была благодарна пожилой женщине за понимание, что ребенку возраста Хэнка необходимо больше времени, чтобы привыкнуть к новой обстановке.
– Ты знаешь, как твой отец и дядя Грант называли свою бабушку? – спросила Франческа.
Хэнк покачал головой:
– Нет, мэм. Как?
Франческа улыбнулась:
– Они называли ее бабулей. Ты хочешь называть меня бабулей?
Клара почувствовала, что Хэнк расслабился.
– Я думаю, что хочу звать вас бабулей, если вы не против.
На глаза Франчески навернулись слезы, и она улыбнулась:
– По-моему, это будет круто, – сказала она.
На этот раз улыбнулась Клара. Франческа быстро поняла, как разговаривать с современным ребенком.
– А теперь, – произнесла Франческа, – я предлагаю тебе взглянуть на бывшую комнату твоего папы. Он жил в ней, когда был не намного старше тебя.
Хэнк посмотрел на Клару, прося ее одобрения.
– Иди, милый, – сказала она. – Я бы тоже хотела посмотреть комнату. – Она взглянула на Франческу. – Если вы не возражаете.
– Конечно нет. Твой дядя Грант тоже пойдет вместе с нами. И вы можете пойти с нами, мистер Фивер.
Клара повернулась к двум мужчинам, ожидая, что они откажутся, заявив, будто у них полно дел. Она заметила, что Грант смотрит не на мать, а на нее, причем пристально. У нее потеплело на душе. Грант смотрел так, как когда-то смотрел Брент…
Она одернула себя. Перед ней не Брент, а его брат. Пусть они похожи как две капли воды, но Грант Данбартон не сексуальный парень, который научил ее смеяться, развлекаться и резвиться тем летом, когда она забеременела. Каким бы любезным ни старался казаться Грант, он никогда не станет Брентом. В этом Клара не сомневалась. И тут нет ничего плохого. Просто Грант другой.
– Спасибо, миссис Данбартон, – сказал Гус, вырывая Клару из размышлений, – но я должен вернуться в офис. Если только я больше не нужен Кларе.
Она покачала головой. Сегодня утром мистер Фивер исполнял роль буфера между ней и Данбартонами. Но оказалось, что Франческа чрезвычайно гостеприимна, а Грант искренне старается быть гостеприимным.
– Идите, Гус. У меня все в порядке, – произнесла Клара. – Спасибо вам за все, что вы сделали.
Мистер Фивер попрощался и сказал Данбартонам, что его не нужно провожать. Клара думала, что Грант тоже уйдет, но он продолжал так пристально на нее смотреть, словно был не намерен никуда уходить.
Она снова напомнила себе, что перед ней не Брент.
Остается убедить себя, что Грант не такой соблазнительный мужчина, как его брат.
Глава 2
Когда Франческа повела всех в комнату Брента, Грант решил пойти рядом с Кларой. Он находился к ней достаточно близко, поэтому она чувствовала тепло его тела и слышала его едва уловимый пряный запах. Запах тела Гранта был совсем не таким, как у его брата, но очень понравился Кларе. К счастью, прогулка по дому была недолгой. Франческа почти сразу повернула за угол и подошла к винтовой лестнице, которая привела Хэнка в восторг, потому что он никогда не видел ничего подобного.
– Мы пойдем вверх или вниз? – спросил он Франческу.
– Вниз, – сказала она. – Но спускаться по лестнице довольно тяжело. Ты не против того, чтобы я держала тебя за руку, чтобы не упасть?
Хэнк взял бабушку за руку и пообещал, что поможет ей.
– О, благодарю тебя, Хэнк, – тут же произнесла она. – Я уверена, ты станешь для меня настоящим помощником в этом доме.
Слова и тон Франчески заставили Клару призадуматься. Такое ощущение, что Франческа решила, будто Хэнк проживет в ее доме немало времени. Хотя возможно, что Франческа просто пытается расположить к себе мальчика. В любом случае каждая бабушка захочет проводить с внуком больше времени. Но Клара честно заявила Гусу, что она и Хэнк пробудут в Нью-Йорке только неделю.
В комнате Брента целая стена была занята полками, на одной половине которых стояли книги, а на другой – игрушки. С потолка в углу свисала модель Солнечной системы из папье-маше. Планеты располагались довольно низко, чтобы ребенок мог до них дотянуться. В дальнем конце комнаты стояла двухъярусная кровать с лестницей и выдвижной доской для спуска. На стенах висели географические карты и фотографии экзотических зверей. В комнате было все, чего может пожелать маленький мальчик: кубики, музыкальные инструменты, игровые системы, чучела животных…
Хэнк огляделся, а потом буквально нырнул с головой в контейнер с конструктором «Лего».
Клара подумала о комнате мальчика в своем доме. Она купила ему кровать на распродаже, а потом сама ее перекрасила. У Хэнка было довольно мало игрушек. Вряд ли он обрадуется, когда Клара скажет ему, что пора возвращаться домой.
Франческа опустилась на колени рядом с Хэнком и принялась вместе с ним собирать конструктор. Вероятно, она играла с Брентом, когда тот был в возрасте Хэнка. Сердце Клары болезненно сжалось. Она не могла представить, каково терять собственного ребенка. Встреча с внуком стала для Франчески спасением.
Клара почувствовала, что Грант подошел и встал рядом с ней.
– Я не могу поверить, что вы по-прежнему храните вещи Брента, – сказала она.
Грант пожал плечами:
– Наша мать всегда верила, что Брент в конечном счете устанет от странствий и вернется домой. Она не хотела выбрасывать то, что он пожелает сохранить. И Брент никогда ничего не выбрасывал. Ну, не вещи, во всяком случае, – поспешил он уточнить.
Когда их взгляды встретились, Клара поняла, что Грант не стремился обидеть ее, заявив, будто Брент выбросил ее из своей жизни.