Страница 16 из 31
Синдикаты, отмечали авторы, могут в известной мере контролировать движение цен, не допуская резких колебаний, депрессии, спада и тому подобного. Признавая в принципе, что сами синдикаты становятся фактором повышения цен, их сторонники находили следующее аргументы в их защиту. Во-первых, доказывалась обоснованность повышательной динамики цен материальными и социальными процессами. Во-вторых, подчеркивалось, что синдикаты никогда не допустят искусственных спекуляций на рынках товаров и ценных бумаг (хотя, доказательств справедливости этих заверений обычно не приводилось). В-третьих, соглашались на организацию мягких форм контроля со стороны органов государственной власти за деятельностью синдикатов и иных объединений в промышленности[81].
Параллельно обсуждался вопрос о перспективах создания на российской почве промышленных объединений трестовского типа. В условиях кризиса, рассуждали приверженцы госмонополистической практики, когда возникает проблема спроса и желательно снижение (или хотя бы замораживание) цен при растущих издержках и огромных накладных расходах крупных предприятий, возникает настоятельная потребность объединения последних для координирования своей деятельности (не только продаж, но и производства), для работы, в конечном счете, по общему хозяйственному плану[82].
Весьма показательным с точки зрения оценки представлений о роли и возможностях треста является идея формирования его из металлургических предприятий Урала, где располагалось самое старое металлургическое производство в России, позиции которого неуклонно ослаблялись в течении нескольких последних десятилетий. До начала XX века сюда был практически закрыт доступ частному капиталу и господствовало казенное и посессионное хозяйство. О необходимости осуществления каких-то решительных мер по отношению к Уральской промышленности писали представители различных направлений российской экономической мысли. Представители частного капитала настаивали на приватизации уральской промышленности и создании здесь металлургического треста. Последний, утверждали они, мог бы взять на себя решение всего комплекса вопросов – как внутрипроизводственных, так и внешних, обеспечивающих социально-политическую стабильность предполагаемого объединения. Трест как частная организация должен был бы находить общий язык и с правительством, и с земствами, координировал бы производство на соответствующих предприятиях, а также определял бы политику продаж. Ожидая сопротивления этому проекту со стороны отдельных хозяйственных единиц – непосредственных производителей, идеологи Уральского треста склонны были видеть в такой позиции «саботаж» или консерватизм мышления ряда частных предпринимателей, предпочитающих «фиктивное хозяйствование» (точнее, фиктивную самостоятельность) и «мнимую свободу» организационной и производственной целесообразности[83].
Аналогичные соображения высказывались относительно железнодорожного транспорта, принадлежавшего в значительной своей части государству[84].
Одним из наиболее ярких и последовательных сторонников крупных частнохозяйственных организаций в российской промышленности был П. П. Рябушинский. Издававшаяся им газета «Утро России», в финансировании которой также принимали участие видные представители предпринимательства страны – А. И. Коновалов, Н. Д. Морозов, С. Н. Третьяков и др., стала фактически органом частно-монополистических кругов отечественного бизнеса.
В данном случае мы хотели бы обратить внимание только на один документ – набросок П. П.Рябушинского, содержащий основные программные положения создаваемой им газеты[85]. Акцент здесь делался на «защиту интересов производительных классов общества: промышленников и землевладельцев». Причем первостепенное значение отводилось «допустимости (внутренней) организации промышленности в торговые тресты и пр.», с одной стороны, и «нежелательности казенных хозяйственных предприятий», с другой стороны. То есть суть политики видится в создании условий, благоприятных для укрепления частных монополий при недопущении вмешательства в этот процесс государства, чья хозяйственная деятельность признавалась неэффективной «по определению». Основной задачей деятельности государственных органов управления по отношению к промышленности в данном случае считался протекционизм, то есть способность властей оградить отечественных производителей от конкуренции иностранных товаров. В этом последнем требовании не было, впрочем, ничего оригинального – на протяжении многих лет в России велась классическая дискуссия по вопросу влияния таможенных пошлин на перспективы развития российского народного хозяйства вообще и промышленности в частности[86].
Как видно уже из приведенной записки П. П.Рябушинского, в промышленных кругах крайне отрицательно относились к выполнению государством предпринимательских функций, к непосредственному участию казны в производственно-хозяйственной деятельности. Здесь воспроизводился традиционный набор аргументов о неэффективности государственного хозяйствования, о волоките, несовместимой с «разумной хозяйственной деятельностью», о неповоротливости госаппарата и необходимости быстрого принятия хозяйственных решений, о технических сложностях и опасных социальных последствиях раздувания государственного сектора в экономике страны. В приводимом ниже рассуждении на эту тему видного российского нефтепромышленника П.О.Гукасова логика предпринимателей получила, пожалуй, наиболее четкое и последовательное выражение: «У нас в России упорно держится взгляд, что казна может поступать в хозяйственной области так же, как и частный предприниматель… Исходя из таких заключений, очень легко придти к государственному социализму». Гукасов утверждал, что все подобные теоретические умозаключения основаны на логической ошибке, когда защитники госмонополий «смешивают совокупность частных лиц, которые представляют собой государство, с отдельным частным лицом, и вполне понятно, что то, что разрешается и допускается делать последнему, не может быть распространено на первое, и обратно»[87].
Промышленники требовали от государства не вмешиваться в хозяйственный процесс в роли предпринимателя, а сосредоточить свои усилия на создании благоприятных или хотя бы нормальных условий экономической жизни страны – мягкой налоговой политики, политической стабильности, снятии ограничений на движение труда и капитала, принятии современного хозяйственного законодательства и т. д. Естественно, они отвергали обвинения в попытках создания подпольных синдикатов, иных монополистических сговоров с целью искусственного завышения цен, объясняя подобные экономические явления факторами политического (влияние революции 1905 года) или естественного характера (например, ухудшением условий нефтедобычи, если речь шла о нефтяной промышленности)[88].
Предприниматели открыто ставили вопрос о необходимости усиления контроля за хозяйственной деятельностью Казны, видя в ней потенциальный источник неэффективности и, естественно, злоупотреблений. Например, выступая в начале 1908 года в Государственном Совете, А. В. Васильев предложил изменить систему отечественного госконтроля, выведя Главного государственного контролера из правительства, то есть сделав его независимым от исполнительной власти[89].
Сказанное не должно быть интерпретировано в том смысле, что промышленники отвергали всякое существенное участие государственной власти в экономической жизни. Они ждали от правительства не только политических действий, но и принятия эффективных решений, способных снизить неопределенность, объективно присущую хозяйственным процессам. В соответствии со своим пониманием роли государства, промышленники требовали от него не более и не менее как перспективного плана развития народного хозяйства и экономической политики России. Имелся в виду документ, определяющий стратегические и среднесрочные ориентиры экономического курса государства и деятельности отдельных его ведомств, содержащий обоснования выбора того или иного варианта действий власти из набора возможных.
81
См.: Фармаковский С. Вопросы синдикатской практики//Промышленность и торговля. 1908. № 1. С.32. № 2. С.93; Трест и финансы русских железных предприятий//Промышленность и торговля. 1908. № 8. С. 477–478; Гливиц Ип. Промышленные кризисы и борьба с ними//Промышленность и торговля. 1909. № 1. С. 83–84.
82
См.: Трест и финансы русских железных предприятий. С.477.
83
См.: Фармаковский С. Возрождение Урала//Промышленность и торговля. 1908. № 7. С. 406; Авдаков Н. С. Речь в Государственном Совете о казенном горном хозяйстве на Урале //Промышленность и торговля. 1909. № 11. С. 645.
84
См.: Майдель Г.Х. Казенное или частное железнодорожное хозяйство//Промышленность и торговля. 1909. № 18. С. 274.
85
ГАР Ф. Ф.4047. Оп 1. Д.12. Л.1.
86
В качестве яркого примера здесь можно привести острую полемику, имевшую место в рамках Всероссийского торгово-промышленного съезда 1896 года, состоявшегося в Нижнем Новгороде. В ней приняли участие предприниматели, инженеры, экономисты. Общее название обсуждения: «В какой мере может понижение таможенных пошлин на земледельческие орудия и машины служить воспособлением интересам земледелия?» (См. материалы выступлений Э.Лингарта, Дж. Гривза, И.Плисецкого, П. Смирнова: Всероссийский Торгово-промышленный съезд 1896 г. в Нижнем Новгороде. Нижний Новгород, 1896. Секция IX. № 2, 3, 4, 5.)
87
Гукасов П. О. Речь на заседании Совещании Совета Съездов по нефтяному вопросу//Промышленность и торговля. 1908. № 6. С. 351. Оценивая приведенное высказывание, не будем забывать, что Гукасов являлся одним из лидеров бакинской нефтепромышленнности, в то время, как правительство делало упор на поддержку угольной промышленности, о чем у нас шла речь в главе 1. См. также: Кризис топлива//Промышленность и торговля. 1913. № 6. С. 249–251; Поощрять или стеснять//Промышленность и торговля. 1913. № 7. С. 297–299; Борьба с синдикатами и таможенное покровительство//Промышленность и торговля. 1913. № 9. С. 394–396.
88
См.: Минувший год//Промышленность и торговля. 1909. № 1. С. 1–3.; Экономический день в Государственном Совете//Промышленность и торговля. 1909. № 12. С. 739–741; Развитие промышленности за последние годы и очевидные факты//Промышленность и торговля. 1913. № 2. С. 49–53.
89
См.: Казенное и частное железнодорожное хозяйство//Промышленность и торговля. 1908. № 22. С. 521.